Сто лет и чемодан денег в придачу - Чевкина Екатерина Максимовна - Страница 9
- Предыдущая
- 9/83
- Следующая
Покуда полицмейстер округа, стоя под объективами камер на фоне дома престарелых, объявлял, что необходима помощь общественности для дальнейших прочесываний местности в течение вечера и ночи, поскольку столетний мужчина ушел без теплой одежды и, возможно, малость неадекватен, комиссар полиции Ёран Аронсон отправился домой к Ронни Хюльту и позвонил в дверь. Ведь собака явственно указала, что пожилой мужчина направился в зал ожидания транспортного бюро, и, если старик потом уехал из Мальмчёпинга на автобусе, администратор Хюльт наверняка это знает.
Но Ронни Хюльт дверь не открыл. Он сидел у себя в спальне, опустив жалюзи, и обнимал свою кошку.
— Иди отсюда, — шептал Ронни Хюльт в сторону входной двери. — Иди отсюда. Уходи!
И комиссар полиции в конце концов так и сделал. Понадеявшись отчасти на то, что его начальник, видимо, уже выяснил, что старик заблудился где-нибудь в окрестностях, отчасти — что если дед таки сел в автобус, то, по крайней мере, не пропадет. А этот Ронни Хюльт, видно, завалился к какой-нибудь пассии. Значит, завтра дело номер один — зайти к нему на работу. Если пропавший пожилой мужчина до этого не объявится.
В 21.02 информационный центр окружного полицейского участка в Эскильстуне принял следующий звонок:
— Да, это говорит Бертиль Карлгрен, и я звоню… звоню, можно сказать, от имени моей супруги. Или ну… В общем, моя жена Герда Карлгрен была тут во Флене несколько дней, навещала нашу дочку с мужем. У них скоро малыш будет, в общем… всегда в такое время забот полон рот, как говорится. Но сегодня пора уже было домой ехать, ну она и поехала, ну Герда, в смысле, Герда села на ранний вечерний автобус и поехала домой, сегодня, короче, а автобус этот идет через Мальмчёпинг, живем-то мы сами в Стрэнгнэсе… Да, наверное, ничего особенного, жена ничего такого не думает, но мы вот слыхали по радио про пропавшего столетнего мужчину. Вы, наверное, уже его нашли? Нет? Да, тут вот жена говорит, что какой-то очень старенький дедушка зашел в автобус в Мальмчёпинге и что у него с собой был большущий чемодан, словно дед собрался в дальний путь. Жена-то сидела сзади, а старик спереди, так что видно ей было неважно и слышно не было, о чем старик с водителем разговаривали. Что такое, Герда? Ну да, Герда вот говорит, что она не из тех, кто чужие разговоры подслушивает… Но все-таки странно это… Странно и… в общем… ну да, и сошел этот дедушка на полпути до Стрэнгнэса, проехал всего несколько миль со своим большущим чемоданом. И на вид был уж такой старый, ну, в общем, совсем. Не, Герда не знает, как остановка называется, в общем, прямо в лесу… посредине пути примерно.
Сообщение было записано, распечатано и отправлено по факсу в мальмчёпингскую гостиницу, где остановился комиссар полиции.
Глава 6
Понедельник, 2 мая — вторник, 3 мая 2005 года
Чемодан был полон до краев пачками купюр по пятьсот крон. Юлиус прикинул по-быстрому. Десять пачек в длину, пять в ширину, пятнадцать в высоту, в каждой по пятьдесят тысяч…
— Тридцать семь с половиной миллионов, если я правильно посчитал, — сказал он.
— Худо-плохо, а деньги, — сказал Аллан.
— Выпустите, гады, — завопил малый из холодильной комнаты.
Малый продолжал буянить; он орал, молотил ногами в дверь и снова орал. Аллану и Юлиусу надо было собраться с мыслями после того, как события приняли столь неожиданный оборот, но при таком гвалте это никак не получалось. В конце концов Аллан решил, что малому надо малость поостыть, и включил холодильную установку. Малому хватило нескольких секунд, чтобы заметить, что его положение ухудшается. Он замолчал, чтобы попытаться поразмыслить. Размышления малому и в обычные дни давались с трудом, а тут еще голова прямо раскалывалась от боли. После нескольких минут раздумий он как-то сумел сообразить, что угрожать или молотить в дверь ногами смысла нет. Оставалось только надеяться на помощь извне. Оставалось только звонить шефу.Сама мысль ужасала. Но альтернатива, похоже, выглядела еще хуже. Наконец он вынул мобильный телефон. Но связи не было.
И вечер сменился ночью, а ночь — утром. Аллан открыл глаза, не понимая, где он. Может, уже умер наконец во сне?
Бойкий мужской голос пожелал ему доброго утра и сообщил, что есть две новости, хорошая и плохая. С какой бы Аллан хотел начать?
Начать Аллан хотел бы с того, чтобы понять, где он и почему. Колени болели, стало быть, он все-таки жив. Но разве он не… и разве потом не прихватил… и… Юлиус, кажется, так его зовут?..
Осколки сложились в картину, и Аллан проснулся. Он лежал на матрасе на полу в спальне Юлиуса, Юлиус стоял в дверях, ведущих в переднюю, и повторил вопрос: Аллан хочет услышать сперва хорошую новость или плохую?
— Хорошую, — сказал Аллан. — Плохую можешь пропустить.
Ладно же, подумал Юлиус и сообщил хорошую новость — завтрак ожидает на столе в кухне. А именно — кофе, бутерброды с жареной лосятиной и яйца из соседского курятника.
Подумать только — еще один завтрак в жизни, и без овсянки! Это была определенно хорошая новость. Когда Аллан уселся за стол, то почувствовал, что, пожалуй, созрел, чтобы услышать и плохую новость, какова бы она ни была.
— Плохая новость, — сказал Юлиус и чуть понизил голос: — плохая новость — что вчера мы на радостях забыли отключить холодильную установку.
— И? — сказал Аллан.
— И тот тип внутри теперь совсем уже мертвый.
Аллан, огорченно почесав затылок, решил, что такая незадача не должна омрачить наступивший день.
— Жалко, — сказал он. — Зато, должен сказать, с яйцами ты угадал в самый раз, они и не крутые, и не жидкие.
Комиссар криминальной полиции Аронсон проснулся около восьми утра и отметил, что настроение у него скверное. Ну ушел какой-то дедуля из интерната, с умыслом или без, — это все-таки случай не комиссарского уровня.
Аронсон принял душ, оделся и спустился к завтраку на первый этаж гостиницы «Плевнагорден». По пути он повстречал администратора, протянувшего ему факс, который пришел на ресепшн накануне вечером перед самым закрытием.
Час спустя у комиссара Аронсона взгляд на это дело кардинально изменился. Поначалу ценность факса из информационного центра была неочевидна, но, когда Аронсон встретился с бледным Ронни Хюльтом в кабинете администратора на железнодорожном вокзале, прошло не так уж много минут, прежде чем у Хюльта сдали нервы и он рассказал обо всем, что пришлось пережить.
Сразу после этого позвонили из Эскильстуны и сообщили, что Сёдерманландская транспортная компания только что узнала, что во Флене вчера вечером недосчитались одного автобуса и что Аронсону нужно позвонить Ессике Бьёркман, гражданской жене водителя, которого, судя по всему, похитили, но затем отпустили.
Комиссар Аронсон поехал обратно в «Плевнагорден», чтобы выпить чашечку кофе и обдумать свежие данные. Свои соображения он по ходу раздумий заносил в блокнот:
Пожилой мужчина, Аллан Карлсон, совершает побег из интерната для престарелых перед самым празднованием своего столетнего юбилея в общей гостиной. Карлсон находится или находился в редкостно хорошей форме для своих лет, этому есть целый ряд подтверждений, начиная с того чисто физического факта, что он ухитрился самостоятельно вылезти через окно, поскольку ясно, что никто ему снаружи не помогал, также и последующие свидетельства указывают, что он и далее действовал самостоятельно. Кроме того, медсестра и заведующая интернатом Алис Энглунд свидетельствует, что « Аллан хоть и старый, но нахал каких мало и черт его знает, что он может отчебучить».
Судя по тому, что показала ищейка, Карлсон, потоптавшись на рабатке с анютиными глазками, прошел пешком часть Мальмчёпинга и постепенно добрался до зала ожидания в транспортном бюро, где, согласно показаниям свидетеля Ронни Хюльта, сразу же проследовал к окошку администратора, упомянутого Хюльта, а вернее, прошаркал — Хюльт обратил внимание на короткие шаги Карлсона и на то, что на ногах у него были домашние тапочки, а не уличная обувь.
Дальнейшее свидетельство Хюльта указывает на то, что Карлсон скорее убегал, чем имел определенную цель поездки. Карлсон хотел побыстрее покинуть Мальмчёпинг, причем направление и вид транспорта имели второстепенное значение.
Это, кстати, подтверждается и некоей Ессикой Бьёркман, гражданской женой водителя автобуса Леннарта Рамнера. Самого водителя расспросить пока не удалось, поскольку он принял слишком много снотворных таблеток. Но показания Бьёркман выглядят вполне вразумительными. Карлсон, по словам Рамнера, при выборе пункта назначения исходил из имеющихся у него денег. Таким пунктом оказалась остановка «Платформа Бюринге». Оказалась.Иными словами, нет никаких оснований считать, что кто-то ожидал Карлсона именно там. Между тем в этой истории есть еще один момент. Администратор транспортного бюро Хюльт, по-видимому, не обратил внимания, что Карлсон прихватил какой-то чемодан, прежде чем сесть в автобус и уехать в Бюринге, но вскоре понял это в результате насильственных действий, произведенных с ним предположительно членом организованной преступной группировки «Never Again». Ни о каком чемодане в словах, которых Ессике Бьёркман удалось добиться от своего одурманенного таблетками сожителя, не упоминалось, однако факс из информационного центра подтверждает, что Карлсон со всей очевидностью — и при всей невероятности — укралчемодан у группировки «Never Again».
Дальнейший рассказ Бьёркман вместе с факсом из Эскильстуны дает нам следующее: сперва Карлсон, в 15.20 плюс-минус несколько минут, а затем член «Never Again», спустя примерно четыре часа, вышли на остановке «Платформа Бюринге» и отправились далее пешком с неизвестными намерениями. Первый — столетнего возраста и с чемоданом, второй — семьюдесятью — семьюдесятью пятью годами моложе и налегке.
- Предыдущая
- 9/83
- Следующая
