Выбери любимый жанр

Серебряный конь - Митчелл Элайн - Страница 37

Предыдущая
37/37

Перейти на страницу:

Изменить размер шрифта:

Таура приготовился к прыжку, он надеялся только, что какая-нибудь лошадь не налетит на него в момент прыжка. Он укоротил шаг, весь собрался и прыгнул вверх изо всех своих могучих сил. Потом, прижав к телу передние ноги, взвился вверх.

— Выше! Выше! — твердил он себе, изгородь оказалась очень высока.

Он услыхал крик сквозь грохот копыт, затем крики многих людей и опять щелканье кнутов. Люди только видели, как он взметнулся в воздух, но Таура уже знал, что взял преграду. В прыжке он успел заметить каменистую землю по ту сторону загородки.

Он приземлился благополучно и в два прыжка оказался на краю ущелья. Таура отлично знал, где он и как спуститься вниз. Спрыгивая, он услышал грохот и треск. Брамби врезались в загородку и сломали ее.

Какой кусок они выломали, Таура не знал, потому что ни одна лошадь не показалась на краю, пока он там стоял. Торопясь скрыться, он не увидел и не услышал, как люди пытались отогнать брамби от края утеса и загнать обратно тех, кто успел снова прорваться.

Таура долго шел по ущелью, хотя это и вело его в противоположную сторону от Потайной долины, шел, пока не достиг еще одной глубокой расщелины, спускавшейся в ущелье с востока. Он свернул туда и пошел по ней, часто оглядываясь, чтобы проверить, не следует ли кто-нибудь за ним. Дойдя до конца расщелины, Таура из осторожности пошел через буш. Он не видел никого и не слышал никаких необычных звуков, но был убежден, что за ним кто-то следит, так как ощущал знакомое покалывание кожи… Пока он не убедится, что находится в безопасности, к Потайной долине идти нельзя.

Прошел час, и по-прежнему не было никаких признаков погони. Таура немного повернул по направлению к двум долинам. Скоро уже наступит вечер, а его не покидало ощущение, что за ним наблюдают. Он застыл неподвижно в гуще мятных эвкалиптов и кустов с листьями-одеялами и стал ждать. И через некоторое время показались две лошади: они тихо, очень тихо пробирались между деревьями в сторону Укромной поляны. Они все приближались и приближались, и Таура узнал их — это были Ураган и Тамбо!

Он страшно обрадовался Урагану, но расспрашивать его про остальных лошадей было некогда, потому что Ураган сразу сказал:

— Я так и надеялся, что мы тебя найдем. Лубру поймали, хозяин Золотинки видел, как ты сбежал, и взял с собой черного охотника, чтобы тот помог найти тебя. Лучше тебе пойти в Потайную долину, только ни в коем случае не оставляй следов. А мы с Тамбо пойдем вниз по течению и постараемся добраться до Укромной поляны. До свиданья, братец.

— До свиданья, — отозвался Таура и быстро углубился в буш.

Он не мог не подумать — а не в последний ли раз он скользит как тень между высокими деревьями, и ему даже на мгновение представилось, что это идет какая-то другая лошадь, которую он видит во всем ее серебряном великолепии.

Таура пробежал уже около пяти миль, когда услышал какой-то звук. Кто-то был рядом! И тут он увидал их: хозяина Золотинки, черного охотника и всадника на прекрасной черной лошади, а с ними четырех собак.

Таура застыл на месте и как будто слился с зарослями, но тут заскулила собака, и он понял, что пришло время мчаться как ветер.

Он твердо решил, что не поведет их к Потайной долине. Но выбора, в сущности, не было — они гнали его именно в ту сторону.

Люди сидели на хороших скакунах, зато у Тауры не было на спине седока, и он мог скакать быстрее. Если бы только продержаться до вечера… Люди не видят в темноте… Он старался увертываться и вилять из стороны в сторону, только чтобы сбить их с направления к своим двум долинам, но больше он ничего не мог сделать и только с трудом держался впереди.

Он мчался изо всех сил и вдруг понял, что ни за что не допустит, чтобы они поймали его. Пусть лучше его убьют на бегу. Если они так и будут гнать его к Потайной долине, он, может, еще успеет достичь утесов, а может быть и нет. Но если они будут совсем настигать его, он в любом случае спрыгнет, уже не пытаясь найти знакомый путь вниз.

Ему удалось в какой-то миг бросить взгляд назад, и он убедился, что одна из лошадей, большая черная, очевидно, охромела, и теперь за ним следуют только две.

Свет начал угасать. Скоро наступит время поссума, неопределенный промежуток света между ночью и днем — света, который мог бы принадлежать и ему, Тауре. Неожиданно с севера подул ветер и принес запах дождя. Усталость после целого дня бегства куда-то подевалась сразу, Таура почувствовал, как силы возвращаются к нему. Это время принадлежало не только поссумам, но и ему. Свет почти померкнул, вот-вот пойдет дождь и смоет следы. Он скакал и скакал и настолько опередил охотников, что мог теперь выбрать себе путь между утесами.

Вот и два высоких эвкалипта, отмечающих место для прыжка вниз. Таура весь подобрался, глаза его словно пронзали темноту, ветер окутывал его. Он подошел к самому краю утеса и прыгнул — сквозь свет, который нельзя назвать ни светом, ни темнотой, — спрыгнул на поросшую травяную площадку, выступ, который уже раньше испробовал как опору, почувствовал ее надежность и немедленно взвился в следующем прыжке. И все, что видели люди, был бледный призрак лошади, летящей в пространстве, а когда они доехали до края и заглянули вниз, уже ничего не было видно и слышно — лишь один камень долго катился по склону, падая куда-то в глубину.

Даже черный охотник не представлял себе, чтобы лошадь спрыгнула здесь и осталась в живых, и не мог вообразить, чтобы внизу была прекрасная долина, где прятались Золотинка, Кунама и Бун Бун. Люди поехали назад, огорченные тем, что загнали насмерть, заставили спрыгнуть с утеса такого красивого коня. Ночью пошел дождь и смыл все отпечатки, а наутро черный человек забрал Лубру и отправился на юг.

Хозяин Золотинки искал ее все лето и еще несколько следующих, но не нашел даже признаков кобылы. И хотя он часто рассказывал о том, как серебристый жеребец спрыгнул с утеса и разбился насмерть, все же вокруг костров ходили истории о том, что видели, как большой серебряный жеребец скакал по твердому снегу по хребту Бараньей Головы, про коня-призрака, пившего воду из реки Крекенбек, о том, как лошадь, которую все считали мертвой, появилась во время метели около хижины Мертвой Лошади и снова исчезла, о крике дикого жеребца, который мог издать только Таура. Но ни один человек не знал, где скитался сын Бел Бел.