Эти синие глаза - Кэбот Патриция - Страница 8

• Предыдущая
• 8/72
• Следующая

Бренна фыркнула:

— О, конечно! Высокопрофессиональные и хорошо оплачиваемые врачи — притча во языцех, потому что они в любой момент готовы собрать свои манатки и покинуть город, в котором добились успеха и положения, для того чтобы работать за гроши в какой-нибудь крошечной прибрежной деревушке на Гебридах. Должно быть, вы забыли об этом, милорд. — Она покачала головой. — Я жила в Лондоне. Я знаю, что это за люди. Они точно такие же, как те, которые вытеснили моего отца с его места и лишили медицинской практики. Среди них нет ни одного, способного пожертвовать своей благоустроенной уютной жизнью ради, — она оглядела комнату, и губы ее презрительно искривились, — ради вот этого.

— Это, — сказал Гленденинг, и при этом вид у него был уязвленный, — должен тебе сообщить, самый древний замок на острове Скай. И, как видишь, он все еще стоит.

— Не сомневаюсь в этом, — заверила графа Бренна.

Удовлетворенный тем, что она вопреки его опасениям не стала хулить его дом, граф отсалютовал девушке своим стаканом с виски.

— Ты не должна верить никакой клевете о нем, Бренна, — заявил Гленденинг, — он сказал, что приедет, и вот он здесь, и я не стану отсылать его назад в Лондон. Он останется здесь.

— Ладно, — ответила Бренна. — В таком случае я задам вопрос. Где он будет жить?

Внезапно Гленденинг перестал улыбаться и со стуком поставил свой стакан с виски.

— Ты прекрасно знаешь, Бренна, — сказал он ровным низким голосом. Она кивнула.

— Итак, — спросила она, — кое-что изменилось, верно?

Казалось, Гленденинг был смущен, но полон готовности проявить решительность.

— Это ничего не меняет, — ответил он, приближаясь к ней и останавливаясь в нескольких футах от нее, скрестив на груди свои мускулистые руки. — Тебе следовало бы знать, Бренна, что я намерен идти до конца и добиваться своего.

— Ты можешь добиться этого, — возразила она, пожимая плечами, — только через мой труп.

Он скрипнул зубами, и в свете камина она заметила, как желваки заходили у него на скулах.

— Да ну же, Бренна, — сказал он, — будь разумной.

— Я разумна, — возразила она. — Но это чудовищный поступок даже для тебя.

Он нахмурился.

— Послушай, — обратился к ней граф, и в голосе его ясно послышалась обида. — Думаю, я весьма терпелив, если принять во внимание обстоятельства. Я терпеливее, чем был бы на моем месте любой другой парень, Бренна. Я не думал, что ты столкнешься с этим малым у Майры и узнаешь все именно таким образом, но не могу сказать, что меня это огорчило. Я должен был это сделать, Бренна. Я вправе был это сделать. Это ты все запутала.

— Я?!

Бренна вскочила, взбудоражив собак, убаюканных ее нежным поглаживанием и до сих пор крепко спавших у ее ног.

— Это я-то все запутала? Ты прекрасно знаешь, что я предлагала тебе платить ренту тысячу раз. Если бы ты хоть раз намекнул мне, я бы…

— Да, это ты все запутала, Бренна! Ну посмотри ты на себя! Ты носишь штаны, как мужчина… О, ради всего святого!

— Значит, все дело в этом? — спросила она, перешагивая через одну из гончих и подходя к нему вплотную, так что ее подбородок оказался вровень с его грудью. — Никакого обсуждения? Никаких переговоров?

— Никаких, — ответил граф. — Мы уже достаточно говорили. Ты знаешь мое мнение. А теперь тебе ясно и то, что я выиграл. Жаль, что мне приходится прибегать к таким мерам, но ты не оставила мне выбора. А теперь скажи, когда мне ожидать тебя?

Она не могла удержаться от смеха.

— Ты, должно быть, шутишь?

— Вовсе нет. — Она заметила, что он изо всех сил старается держаться достойно. — Я совершенно серьезен.

— Возможно, ты и серьезен, но не особенно дальновиден. У меня, представь себе, есть выбор.

Теперь он не мог скрыть тревоги:

— Выбор? Какой выбор?

— Я могу уехать с острова Скай.

Надо отдать ему должное, он не впал в панику. Вместо этого он заговорил с удивительным спокойствием:

— Конечно, ты могла бы это сделать. Но следует признать, Бренна, что ты не смогла бы жить нигде, кроме острова Скай…

— Не смогла бы жить?

— Да. Ты нигде бы больше не прижилась.

Она сверкнула на него глазами. Право же, он был самым несносным человеком на свете! Даже если и был отчасти прав.

— Неужели? — спросила она. — Ты полагаешь, что если я предпочитаю мужские штаны дамской юбке, то не смогу ее носить никогда? И говорю тебе прямо: если ты не откажешься от своих интриг, я надену юбку и расстанусь с этим жалким островом…

Однако эта ее речь не произвела впечатления. Вместо того чтобы смиренно признать ее волю, лорд Гленденинг подошел к ней, схватил за плечи своими сильными руками и притянул ее к себе.

— А теперь послушай-ка меня, — сказал он, встряхнув Бренну так, что ее длинные рыжие волосы взметнулись и упали ей на лицо. — Ты никуда не уедешь. Поняла?

В эту минуту голубые глаза графа вовсе не показались ей прекрасными. Они стали холодны как лед, покрывающий ручей.

— Если ты вздумаешь отправиться к парому, я тотчас же узнаю об этом, — заверил ее граф. — Это ведь небольшая деревенька, и я в конце концов здесь хозяин. Я сам притащу тебя обратно, если понадобится.

Бренна почувствовала, как тяжело и глухо стучит ее сердце. Она нервно сглотнула слюну, а мысли ее тем временем тревожно метались. Но когда она обрела дар речи, голос ее прозвучал спокойно:

— Право, милорд, стоит ли вести себя так неучтиво? Мне ты нравишься гораздо больше, когда разговариваешь сдержанно.

— Ты ведь довела меня до этого, Бренна. Сама знаешь, что довела, впрочем, как всегда, — ответил он сердито.

Он привлек Бренну к своей груди и прижался губами к ее губам, желая заразить ее своей страстью.

Однако столь бурное проявление чувств только напугало Бренну. Единственное, что она сочла приемлемым в настоящих обстоятельствах, — это изо всех сил огреть графа по уху тыльной стороной ладони.

Как только изумленный граф отстранился от нее, она ударила его кулаком в правый глаз.

Граф вскрикнул, тотчас же выпустил ее из объятий и, покачнувшись, поднес руку к лицу.

— Ради всего святого, Бренна, — промямлил он. — Зачем ты это делаешь?

Бренна с невероятной поспешностью и ловкостью отскочила от него на безопасное расстояние и оказалась в самом дальнем конце комнаты, а вокруг нее, нервно повизгивая, сгрудились собаки.

— Ты прекрасно знаешь зачем, — ответила девушка, ничуть не обеспокоенная тем, что голос ее дрожал. — Если ты будешь продолжать вести себя как негодяй, то я буду отвечать тебе таким же образом.

— И все же, — потерянно и удрученно возразил граф, — тебе не следовало бить так сильно.

Бренна нашлась тотчас же:

— А тебе не следовало хватать и тискать меня.

— Я знаю. Но дело в том, что я… — граф с усталым видом снова опустился в кресло и потянулся за стаканом с виски, — дело в том, что я чертовски влюблен в тебя.

— Вовсе нет, — живо возразила Бренна.

Она даже испытывала к графу нечто похожее на жалость. Право же, он был просто большим ребенком.

— Тебе это просто кажется. Ты снова перепутал любовь с похотью.

— Нет-нет, — продолжал упорствовать лорд Гленденинг. — Ты всегда это твердишь, но это неправда.

Бренна вздохнула. Право же, было бесполезно спорить с ним, когда он был в таком настроении, как сейчас. Ей следовало немедленно уйти, как только она заметила в нем опасные признаки. Но она не могла удержаться и не крикнуть напоследок:

— Ты должен отослать доктора Стэнтона обратно в Лондон!

— Нет, — хмуро ответствовал граф.

Она круто повернулась и вышла, от всего сердца желая, чтобы весенний паводок наступил как можно раньше и лорда Гленденинга заживо съели крысы, которые побегут наверх из подвала, спасаясь от воды.

— Доктор Стэнтон!

Рейли вздрогнул, но не открыл глаз и не поднял головы.

— Доктор Стэнтон! С вами все в порядке?

Рейли осторожно приоткрыл один глаз, потом поспешно закрыл его.

• Предыдущая
• 8/72
• Следующая