Завтрашние мечты - Кэлмен Хизер - Страница 28

• Предыдущая
• 28/82
• Следующая

— Прости, милая, — произнес он и поднес к губам ее правую руку, галантно воздержавшись от комментариев по поводу свисавшей с пальца шляпы. Отпустив руку, он объяснил: — Я был бы здесь ровно в семь, но потерял много времени, пока искал этот пансион.

С вежливым поклоном он извлек из-за спины красивый букетик розовых роз, голубых незабудок, желтых бархатцев и белых маргариток. Глядя на нее из-под густых ресниц, он умоляюще произнес:

— Ты меня простишь? — На его губах появилась улыбка раскаяния, которая всегда казалась ей такой неотразимой.

Уставившись на него и на букетик с таким изумлением, словно он в короткой юбочке танцевал канкан, Пенелопа с трудом произнесла:

— Что ты здесь делаешь?

— Разве ты забыла? — Он прижал цветы к груди и печально вздохнул. — Ты поразила меня!

Она нахмурилась, услышав такой игривый ответ. Что это на него нашло? Если бы она не знала его, то могла бы поклясться, что он ухаживает за ней.

Сет нежно и открыто улыбнулся.

Сердце у нее упало. Он не улыбался ей так с той самой ночи в Дельмонико, когда они отмечали три месяца своей помолвки. Как оказалось, это была их последняя романтическая ночь, проведенная вместе.

Сет был само очарование в тот вечер. Решив позабавиться, он вызвал ее на состязание: кто съест больше устриц и выпьет больше шампанского. Проглотив тридцать девять устриц и выпив три бутылки прекрасного шампанского, они оба так объелись, что не могли двигаться и совершенно…

— Сет Тайлер! Ты пьян? — Пенелопа приподнялась и подозрительно принюхалась.

Он выдохнул, обдав ее губы теплом своего дыхания.

— Да, — отозвался он. — Я опьянен твоей красотой, я охмелел от твоей нежности, и… — его лицо находилось так близко, что она могла своими губами ощущать движение его губ, — я потерял голову от счастья быть рядом с тобой.

Напор и обаяние Сета захватили Пенелопу врасплох, она не знала, как вести себя, и только беспомощно смотрела ему в глаза. Ей часто доводилось слышать, что глаза — зеркало души, и красивые глаза Сета, изменчивые, как окраска хамелеона, подтверждали, что этот афоризм не пустые слова.

К примеру, когда его глаза становились нежно-зелеными с темно-коричневым ободком, а золотистые искорки окружали зрачки, она знала, что он счастлив. В тех редких случаях, когда его зрачки делались черными и блестящими, как уголь, а сами глаза отливали темной зеленью, она вела себя осторожно, по опыту зная, что он недоволен. А становясь темными, как сейчас, неопределенного цвета, но горевшими страстным огнем, они говорили о сильной страсти, возбуждая в ней восторг.

Страсть? Восторг? Она с недоверием отступила назад, случайно наступив каблуком на подол платья, покачнулась и упала бы, если бы Сет не поддержал ее.

Прижав девушку к своей груди, он посмотрел на ее вспыхнувшее лицо и сказал:

— А ты точно знаешь, что не пьяна? Твое лицо просто пылает, да и на ногах ты неуверенно держишься.

— Не смеши меня! — огрызнулась она, вырываясь из его объятий. — Я наступила на подол юбки, только и всего.

Отойдя от него на несколько шагов, она подбоченилась и громко произнесла:

— А сейчас почему бы тебе не перестать молоть чепуху и не сказать, что тебе от меня надо? Я опаздываю в театр. — Топнув ногой от нетерпения, она сложила руки на груди и посмотрела на него с явной досадой, но болтавшаяся на пальце шляпка придавала ее гневу оттенок комизма.

Слегка улыбнувшись, он перевел взгляд со шляпки на ее сердитое лицо.

— Я и говорю, что должен был прийти ровно в семь, чтобы проводить тебя в варьете, и, — тут он широко развел руками, — вот я здесь.

— Я же сказала тебе, что меня всегда провожает Майлс. — Она погрозила ему пальцем, тем самым, на котором болталась шляпа, и уперла палец ему в грудь, что усилило забавность ситуации.

— Но Майлс ведь не появился? — По натянутому выражению его лица она поняла, что он едва сдерживает смех.

Пенелопа рассерженно посмотрела на шляпу. Дернув несколько раз за непослушную ленточку, она призналась:

— Нет, но я уверена, что он появится с минуты… — Ее руки застыли от неожиданной догадки, и она бросила на него подозрительный взгляд. — Как ты узнал?

Загадочная улыбка заиграла на его губах.

— Считай, что это — предчувствие.

— Предчувствие? Ха! Готова поспорить на свою ленточку-талисман, что ты сделал с Майлсом что-то ужасное, может, связал его и бросил в загон только ради того, чтобы задать свой проклятый вопрос!

— Ну, если мы держим пари, то твоя ленточка стала моей, — Сет расплылся в улыбке. — Кстати, спасибо, что напомнила мне о вопросе. У меня это выскочило из головы.

Пенелопа прикусила язык и недоверчиво посмотрела на него.

— Клянусь всеми святыми, что ты не забыл!

— В таком случае ты снова проиграешь; тебе лучше остановиться, пока не зашла слишком далеко.

Она усмехнулась, окинув его взглядом.

— Пусть так, но я не верю, что Майлс по своей воле позволил тебе проводить меня.

— Он сам так захотел.

— Неужели?

Сет наклонил голову, изучающе посмотрел на нее, потом пожал плечами.

— Ну раз уж ты так беспокоишься о благополучии этого безмозглого нахала, полагаю, придется пренебречь джентльменской деликатностью и сказать правду. Твой провожатый задержался, потому что занят с одной молодой дамой, Алисой Сладкие Губы.

Увидев, как вспыхнуло лицо Пенелопы, он заметил:

— Судя по твоему лицу, ты знаешь, о ком я говорю.

— Я раз слышала о ней, — смутилась Пенелопа, чувствуя, что густо краснеет, так как на самом деле ей многое было известно об этой Алисе. С тех пор как они приехали в Денвер, не проходило и дня, чтобы Майлс не рассказывал ей о своих подвигах с проституткой. После его подробных описаний ей даже казалось, будто она знала эту девицу лично, и это ощущение беспокоило ее. Странно, но еще больше беспокойства принесла мысль о том, что Сет посещает салон Голди.

«Меня не интересует, что делает этот несносный человек», — сурово напомнила она себе. Но, как ни старалась, она не могла отрицать, что это ей небезразлично. Хуже того, она его ревновала, сердце сжималось от неожиданной боли. Ее чувства к Сету остались неизменными, несмотря на тот неоспоримый факт, что днем он посещал бордель. Как иначе смог он узнать про Майлса и Алису? Свидание в салоне Голди, вероятно, и было тем делом, о котором он упомянул в аптеке.

Боясь встретиться с его взглядом, чтобы не показать свою боль, она занялась шляпкой, которая, как теперь казалось, навсегда осталась висеть на пальце.

— Как ты узнал о Майлсе и Алисе? — не удержавшись, выпалила она. Сет пожал плечами.

— Я был в салоне Шекспира днем, и Монти случайно упомянул о свидании Майлса. Я все прикинул и понял, что тебе нужен кто-то, чтобы проводить в театр. — Верно угадав цель ее вопроса, он наклонился вперед и добавил: — Не бойся, принцесса. Я не был у Голди и ее девиц.

Пенелопа вспыхнула.

— Меня это не волнует.

— Зато меня волнует, — мягко возразил он.

Пенелопа заглянула ему в лицо, совершенно сбитая с толку этим признанием. Его улыбка была такой нежной, а в глазах что-то промелькнуло. Неужели сожаление? Растерянная и смущенная, она тихо спросила:

— Почему?

Сет взял ее за руку, чтобы получше рассмотреть затянувшийся на пальце узел.

— Мы с тобой спорим, но это не значит, что меня не волнует твое мнение.

— Но вчера вечером ты говорил…

— Забудь вчерашний вечер, — перебил он, непроизвольно сжав ее запястье. — Я вел себя как дурак. Шок оттого, что я нашел тебя в этом салоне, заставил меня говорить то, что я не собирался.

Он еще сильнее сжал ее запястье, когда вспомнил о своем отвратительном поведении прошлым вечером. Пенелопа тихо охнула, и он моментально отпустил ее руку.

— Прости, — пробормотал Сет.

— Все хорошо. Мне не больно.

Ее глаза мягко светились, такая нежность наполняла их, что Сет потерял дар речи от нахлынувших на него чувств. Когда он наконец смог заговорить, его голос звучал очень тихо.

• Предыдущая
• 28/82
• Следующая