Бабочки в жерновах - Астахова Людмила Викторовна - Страница 30

- Ух, ты! Да это ж Джай! А чего это он?

Рыжий плут даже пальцем на все еще висящего Фирска показал, не постеснялся.

И Лив взвилась, торжествуя. Ух, как все удачно складывалось! На чем стоит любое подозрение, как табурет на трех ножках? Конечно же, на Мотиве, Возможности и Уликах! Да-да, так во всех детективах пишут. Эспитцы подтвердят, не дадут соврать.

- Ага! - и эмиссарша в свою очередь наставила указующий перст на Берта: - Вот он, Мотив! Вот она, Возможность! Осталось только Улики найти!

Островитяне навострили уши, чтобы не упустить ни слова из рождавшейся прямо на их глазах Версии. Солидной такой, с большой буквы, совсем как в настоящем детективном романе из новых, контрабандных, Балгайром привезенных.

Лив, воодушевленная, принялась вещать.

- Ты, Балгайр, вместе с сообщником, - она кивнула на побагровевшего Лэйгина, - сговорился прикончить беднягу Фирска из-за твоих делишек. Все же знают, что ты через его лавку часть товара сбывал, вот и не поделили прибыль! Мотив налицо! А поскольку вы оставались здесь вдвоем, то и возможность у вас была.

- Ну, знаешь ли… - буркнул Берт, но насчет контрабанды отрицать не стал. – Мало ли с кем я дела веду? Ну, не выгорело в этот раз – что ж, сразу вешаться, что ли?

- Э, нет! – замотала головой Скайра. Версия с самоубийством не устраивала ни ее, ни общество. Самоубийца для общины – сплошное разорение. А вот подозрительная смерть – совсем другое дело. Официальное расследование и оплачивалось официально, и притом весьма неплохо, особенно по эспитским меркам. Следствие для Эспита – одновременно и прибыль, и забава. Кто же упустит такой шанс?

- Если Джай решил повеситься, то почему сегодня? – Лив стала один за другим приводить аргументы, для наглядности загибая пальцы: - До фестиваля еще два дня! Где мы его хранить будем, а, сограждане? И лицо у него... несчастное какое-то. И вот, гляньте, карман на пиджаке надорван. Следы, стало быть, борьбы.

- Действительно, рановато он как-то... – Берт покосился на покойника с неодобрением. - И лицо, точно, грустное. Только, Лив, солнце мое, клянусь - это не я! Дрых я. Знаешь же сама, как я дрыхну, пушкой не разбудишь.

Овчарка только фыркнула, дескать, не убедил.

Расскажи археологу о том, что на территории цивилизованного Вирнэя правит бал примитивный произвол, он бы не поверил ни за что.

- Это же она несерьезно, да? – шепотом спросил Ланс у доктора. - Шутка такая местная, да?

- Вы считаете, что представитель имперского эмиссариата имеет право так беспечно шутить? – ответил тот вопросом на вопрос. И поглядел на мурранца, как на представителя еще неизвестного науке животного – удивленно и очень серьезно.

Дама Тенар, бесконечно довольная и собственными действиями, и вниманием публики к оным, стала потихоньку подводить эспитцев к выводам. И серьезность ее давала сто очков форы виновнику переполоха — мертвому лавочнику, висевшему в подозрительно легкомысленной позе:

- Итак, сограждане, мы трагически потеряли нашего соседа и брата, - Лив, как заправский оратор, взяла паузу и вздохнула, укоризненно посмотрев на мертвого Фирска. - Трагически потеряли, и притом за целых два дня до летнего фестиваля! И подозрения на этот счет возникают очень и очень весомые, согласны? - и, повысив голос, добавила в тон металла: - Я спрашиваю, согласны, сограждане?

Граждане дружно и можно сказать воодушевленно согласились, лица их озарились неподдельной радостью и предвкушением.

Лансу оставалось лишь затравленно оглядываться по сторонам. Он встретился взглядом с потрясенной до глубины души Верэн Раинер. Девчонка забилась в самый уголок и боялась даже пошевелиться. «Великая Мельница! Куда мы попали?» легко читалось в её круглых глазах. Лэйгин её прекрасно понимал.

- И, поскольку очевидных причин сводить счеты с жизнью именно сейчас у господина Фирска не было, - эмиссарша продолжила вещать, картинно заложив одну руку за пояс, а другую — простирая к остывающему телу: - а возможность прикончить его, напротив, у каждого из нас была, я вынуждена объявить эту смерть подозрительной. - Она выделила последнее слово паузой и голосом, чтобы ни у кого не осталось сомнений — именно «подозрительная смерть», и никак иначе!

- Мы начинаем расследование! - Лив прервалась на вдох, дабы дать согражданам возможность выразить восторг и энтузиазм. - Вот так-то. А теперь, помогите-ка мне его снять. И надо решить, где хранить беднягу Джая все это время. Протухнет ведь!

И тут началось самое интересное - торг за помощь следствию путем размещения покойного в частном леднике. Островитяне бились за каждый орик из обширного государственного кармана её величества, ибо такого рода участие в расследовании оплачивалось из казны. Весьма щедро оплачивалось.

Сметливая хадрийка послушала речи островитян и быстро уразумела простую вещь – выдать смерть несчастного Джая убийством было эспитцам крайне выгодно. И напротив, пользы от его самоубийства – никакой, одни лишь расходы. А пока идет расследование – её величество награждает законопослушных граждан за посильное содействие правосудию.

«Как умно! – невольно восхитилась Верэн. – Какие у них тут законы правильные!»

Её земляки поступили бы точно так же. И типуса, вроде Лэйгина, преспокойно упекли в кутузку, не взирая на степень его виновности. А не попадай в щекотливые ситуации и подозрительные истории!

Но объяснять зазнайке-археологу, что тут к чему, девушка не стала из принципа. Вот еще! Раз он такой умник, то пусть сам и додумается. Ученый-верченый!

И с нескрываемым восторгом воззрилась на Берта. Ах, какой же он был мужественный. Хоть и помятый, и заспанный весь. Впрочем, настоящий мужчина после долгого дня и должен спать крепко.

Лив, стоя, будто скала посреди стремнины, благостно взирала на ажиотаж и перечисляла, загибая пальцы:

- Так. Вы, доктор, проведете вскрытие. А я — привлеку помощников из числа добровольцев и осмотрю с ними дом Фирска. Да! И проведем опрос свидетелей. Свидетелей - это значит, всех! Каждый должен отчитаться, где он был этой ночью и чем занимался...

Островитяне кивали с понимающим и умным видом. Конечно же! Кто же не слыхал про «алиби»?

- И еще... – тут дама Тенар насторожила уши, заслышав стрекот мотоциклетного мотора. Над дорогой возникло облако пыли, приближавшееся довольно быстро. Лорд Эспит мчался, стиснув руками в толстых крагах руль своего железного коня, неотвратимый, как некогда рыцари Ордена Зорких, известные поборники справедливости и любители штрафовать и карать злодеев.

- О! Милорд! Как вы кстати!

Лорд Варден Тай всегда появлялся вовремя — такая уж у него была особенность.

Нельзя сказать, что суждения Лив дамы Тенар пользовались у лорда Вардена безграничным доверием (о доверии вообще рассуждать как-то неуместно, когда имеешь дело с эспитцами), однако частенько госпожа эмиссар оказывалась права. Вот как теперь. Сказала, еще ни единым взглядом не коснувшись заморского гостя, как отрезала — проходимец! И ведь не в бровь, а в глаз попала — проходимец и есть. Кому, как не Вардену Таю, во времена иные и в местах далеких известному как Ловкач Тай, разу не признать «коллегу»? Свояк свояка, и так далее.

Ланс Лэйгин вызывал у лорда Эспита отвращение, не потому, что знаменитый гробокопатель был так уж мерзок, нет, напротив — симпатяга и любимец дам, это же сразу видно. И серебряные ложки, о судьбе которых так тревожилась Лив, наверняка не прикарманит. Дело в другом. Как многие бывшие авантюристы, покончившие с прошлым и нашедшие свою уютную гавань и место под ласковым солнцем, Варден Тай напрочь перечеркнул свои былые «достижения». И крайне не любил, когда приходилось о них вспоминать.

И, как назло, Лэйгин этот не только принадлежал к той же породе, что и нынешний лорд Эспита, но и ухватки имел сходные. Два шакала, конечно, не ужились бы на одном клочке суши, но Варден давно уже сменил шкуру, и заезжий любитель покопаться в могильниках был ему не соперник. А просто раздражал. Но зато как!