Близнецы-соперники - Ладлэм Роберт - Страница 54

• Предыдущая
• 54/96
• Следующая

И хотя работы в Вашингтоне еще было невпроворот, он вернется в Бостон. К Барбаре.

Он устал, и ему противно то, что предстоит сделать в ближайший час. Просто мучительно. Ведь как бы там ни было Эндрю все-таки его брат.

Ушли последние гости. Оркестранты складывали инструменты. Официанты убирали столы и подметали лужайку. Небо помрачнело: с наступлением темноты со стороны океана набежали низкие темные тучи.

Эдриен пересек лужайку и спустился по ступенькам к эллингу. Там его ждал Эндрю: Эдриен попросил брата встретиться у стоянки яхт.

– С днем рождения, стряпчий! – сказал Эндрю, завидев Эдриена. Он стоял у стены эллинга, скрестив руки на груди, и курил.

– И тебя, – ответил Эдриен, остановившись у края мостков. – Заночуешь?

– А ты?

– Пожалуй, да. Старик наш что-то плох.

– Тогда я не останусь, – заключил майор.

Эдриен помолчал, хотя знал: брат ждет, что он скажет. Он пока не знал, как начать, поэтому, чтобы выиграть время, огляделся вокруг.

– Мы тут с тобой когда-то здорово духарились.

– Хочешь удариться в воспоминания? Ты меня для этого сюда позвал?

– Нет… Если бы все было так просто.

Майор швырнул окурок в воду.

– Я слышал, ты уехал из Бостона. Теперь в Вашингтоне?

– Да. Ненадолго. Все думаю, когда же мы встретимся?

– Вряд ли, – сказал, улыбаясь, майор, – наши пути не пересекаются. Ты работаешь на фирму?

– Нет. Можно сказать, консультирую.

– Это лучшее занятие для Вашингтона. – В голосе Эндрю послышались нотки презрения. – И кого же ты консультируешь?

– Кое-кого, кто весьма и весьма озабочен…

– А, группа местных потребителей. Что же, очень мило. – Это прозвучало как оскорбление. – Молодец.

Эдриен внимательно смотрел на брата. Майор тоже не спускал с него глаз.

– Сейчас тебе лучше послушать, Эндрю. Тебе грозит беда. И я тебе не смогу помочь. Просто не смогу. Я хочу тебя предупредить.

– О чем это ты, черт возьми? – тихо спросил майор.

– Некий офицер в Сайгоне сделал признание нашим людям. У нас есть подробный отчет о деятельности группы восьми офицеров, которые именуют себя «Зорким корпусом».

Эндрю шарахнулся к стене. Его лицо исказилось, кулаки разжались, снова сжались. Он словно окаменел.

– Кто это «мы»? – еле слышно спросил он.

– Ты скоро узнаешь. Из судебной повестки.

– Повестки?

– Да. Повестка будет направлена из министерства юстиции, из управления по проверке деятельности профессиональных служб. Я не стану называть тебе конкретные имена адвокатов, но скажу, что твое имя открывает список членов «Зоркого корпуса». Мы знаем, что вас восемь, семь имен нам уже известны. Восьмой работает в Пентагоне. В отделе военных поставок. Мы найдем его.

Эндрю неподвижно стоял, прижавшись к стене. Он не шевелился, только желваки ходили под кожей. И снова он заговорил тихим спокойным голосом:

– Что же вы натворили! Что вы, сволочи, натворили…

– Остановили вас, – просто сказал Эдриен.

– Да что ты знаешь? Что тебе наплели?

– Правду. У нас нет оснований не верить.

– Для повестки нужны доказательства.

– Нужен вероятный мотив. У нас он есть.

– Одно признание? Да это же чушь!

– Будут и другие. Но сейчас это неважно. Вам крышка.

Эндрю успокоился. Он заговорил как ни в чем не бывало:

– Офицеры недовольны. Во всех гарнизонах офицеры постоянно выражают недовольство!

– Но не такими же методами! Граница между недовольством и шантажом отнюдь не зыбкая. Есть вполне четкая грань. И вы ее переступили.

– Кого это мы шантажировали? – быстро спросил Эндрю. – Никого!

– Вы вели записи, утаивали улики. Намерения очевидны. Все это изложено в показаниях того сайгонского офицера.

– Записей не существует!

– Перестань! Где-то они спрятаны, – устало сказал Эдриен. – Но повторяю: сейчас это неважно. Вам все равно крышка.

Майор шевельнулся. Он глубоко вдохнул и расправил плечи.

– Послушай меня, – тихо и напряженно произнес он. – Ты сам не понимаешь, что делаешь. Вот ты сказал, что консультируешь каких-то озабоченных чиновников. Мы оба знаем, что это такое. Мы же Фонтины. Они же ни черта не боятся, когда у них есть мы.

– Я так не считаю, – вставил Эдриен.

– Но это так! – закричал майор. И, понизив голос, продолжал: – Тебе незачем объяснять мне, чем ты занимаешься, это уже сделали бостонские газеты. Ты прищучиваешь больших боссов, монополистов, как вы их называете. Что ж, отлично. Ну а что же, по-твоему, делаем мы? Мы тоже их прищучиваем. Если вы разрушите «Зоркий корпус», вы уничтожите лучшую офицерскую молодежь в армии, вы уберете тех, кто хочет вычистить весь мусор! Не делай этого, Эдри. Лучше присоединяйся к нам! Я не шучу.

– Присоединиться к вам? – недоуменно переспросил Эдриен. И добавил тихо: – Да ты с ума сошел. С чего ты взял, что это хоть сколько-нибудь возможно?

Эндрю, не спуская глаз с брата, отошел от стены.

– Потому что мы стремимся к одному и тому же.

– Нет.

– Да ты только подумай! Монополия, исключительное право, исключительные интересы. Ты талдычишь об этом на каждом углу. Я же читал твое заключение по делу «Теско».

– Это совсем другое. Одна крупная компания подбирает под себя производство и рынок в какой-то области, где нужен простор для конкуренции. Но вы-то к чему стремитесь?

– Ты употребляешь этот термин в отрицательном смысле, потому что ты так его понимаешь. Ладно. Пусть будет так. Но уверяю тебя: на дело можно взглянуть и с другого бока. Монополисты защищают свои интересы. Мы тоже защищаем интересы, только не свои. Нам самим ничего не нужно. Наши интересы – это интересы страны, и у нас огромные возможности. Мы занимаем такое положение, что можем что-то сделать. И я это делаю. Ради всего святого, не мешай мне!

Эдриен отвернулся и отошел от брата по влажным скользким мосткам эллинга, уходящим в открытое море. Волны прибоя били в опоры эллинга.

– Ты, Энди, красиво излагаешь. Ты всегда был очень красноречивым, самоуверенным и упрямым, но теперь это не сработает. – Он взглянул на майора. – Ты вот говоришь, что вам ничего не надо. Думаю, что надо. Нам обоим что-то надо. Но то, чего хочешь ты, пугает меня. Я очень хорошо представляю себе, что в твоем понимании является «достойным». И, честно говоря, меня это страшно пугает. Этого твоего заявления о «лучших молодых офицерах», берущих под свой контроль военную промышленность страны, достаточно, чтобы я побежал в библиотеку конгресса и перечитал нашу Конституцию!

– Это дурацкая болтовня! Ты же их даже не знаешь!

– Я знаю, какими методами они действуют – и ты вместе с ними. И если тебе будет от этого легче, то, что ты сделал тогда в Сан-Франциско, было не лишено смысла. Мне это очень не понравилось, но я воздаю тебе должное. – Эдриен стал возвращаться по мосткам. – Сейчас ты просто потерял голову, поэтому я тебя и предупреждаю. Постарайся спасти свою шкуру. Постарайся как можно изящнее выйти из игры.

– Ты меня не запугаешь, – зло сказал Эндрю. – У меня лучший послужной список среди офицеров. А ты кто такой? Получил какое-то вшивое признание от офицеришки, сбрендившего под бомбежкой в зоне боевых действий. Чушь собачья!

– Ну тогда я тебе скажу открытым текстом. – Эдриен остановился у открытой двери эллинга и повысил голос. – Через пять дней – в следующую пятницу, чтобы быть точным, – будет подписана повестка военной коллегии. До конца недели будут обсуждаться способы урегулирования. Тут есть что обсуждать. Но одно условие окончательно. Тебя отправят в отставку. Всех вас.

Майор метнулся вперед, замер на краю мостков, словно собираясь прыгнуть на своего врага. Он сдержался; отвращение и ярость накатывали на него волнами.

– Я бы… мог… убить тебя, – прошептал Эндрю. – Я тебя презираю.

– Я так и думал, – ответил Эдриен, зажмурился и устало потер глаза. – Отправляйся лучше в аэропорт, – продолжал он, глядя на брата. – Тебе многое предстоит сделать. Я предлагаю тебе начать с так называемых улик, которые вы припрятали. Мы знаем, что вы их копили года три. Передайте их куда следует.

• Предыдущая
• 54/96
• Следующая