Безрассудная любовь - Лоуэлл Элизабет - Страница 27

Она горько улыбнулась и поклялась про себя, что он пожалеет о каждом обидном слове, сказанном в ее адрес. С этого самого момента она удвоит усилия и будет непрерывно напоминать ему, что она женщина, а он — жаждущий любви мужчина. Она хотела видеть его ползающим перед ней на коленях, изнемогающим от желания… а она рассмеется ему в лицо и уйдет, заставив его почувствовать себя жалким и ничтожным, ведь именно эти чувства испытывает сейчас она сама.

— Теперь, когда мы поняли друг друга, — натянуто произнесла она, — не пора ли идти, пока Джо Трун не добрался до Люцифера раньше нас?

Тайрелл мысленно убеждал себя, что обида и горечь, которые он видел сейчас в глазах Жанны, все же лучше, чем боль, которую он может причинить ей, если не сумеет сдержаться. Из того, что ему рассказали, он мог заключить, что девушка в прошлом подверглась насилию. Если он воспользуется ею, то будет ничем не лучше негодяя Джо Труна.

Тайрелл пытался убедить себя в правильности своих соображений, но безуспешно. Он был бы нежен с Жанной, даже если бы это стоило ему нечеловеческих усилий. Он же не дикий зверь, чтобы силой брать то, что женщины предлагают по своей воле.

«Ох, ну конечно, я настоящий джентльмен-южанин, — размышлял Тайрелл. — Именно поэтому я так неистово целовал Жанну, прижимая ее к земле, словно она единственная женщина во всем мире. Не могу доверять себе в ее присутствии».

Серые глаза Жанны всматривались в его лицо, ожидая ответа.

— Хорошая идея, — кратко сказал он. — Подожди здесь, пока я схожу за своим рюкзаком.

Жанна смотрела, как он встал и пошел прочь, не оглядываясь. Она оставалась на месте, не двигаясь, зная, что он проверяет ее, пытаясь выяснить, можно ли ей доверять. Лучше было прямо сейчас во всем удостовериться, чем обнаружить ее вероломство, к примеру, когда он будет спать, полагая, что она стоит на страже. Прагматизм Тайрелла нравился девушке так же, как и его пружинистая походка.

Вернувшись, он обнаружил девушку сидящей на том же самом месте, где оставил ее, уходя. Он понял ее безмолвное сообщение, гласившее, что ей можно доверять. Тай одобрительно кивнул и протянул ей руку, чтобы помочь подняться на ноги.

Она только этого и ждала. Притворившись, что у нее закружилась голова, Жанна бросилась в объятия Тая, и он машинально обнял ее своими сильными руками, чтобы уберечь от падения.

Теплота ее тела ошеломила его. Он не мог не отметить про себя, что податливая, худенькая, пахнущая сосной Жанна будто создана для его объятий. Он словно держал в руках солнечный свет.

— Жанна, что с тобой?

Девушка прижималась к нему еще мгновение, затем медленно отстранилась, продолжая, однако, крепко держаться за его мускулистые руки.

— Извини, — произнесла она, неохотно отпуская его бицепсы. — Я немного голодна.

Тай был очень рад, что в этот момент девушка не смотрела в его лицо, на котором застыло напряженное выражение. Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать, что Жанна говорила вовсе не о голоде плоти, а о голоде желудка, который громко урчал. Девушка прижалась щекой к его груди, словно не в состоянии стоять без его поддержки. Он вымученно улыбнулся, легонько постукивая Жанну по носу указательным пальцем.

— Бедный мой птенчик! — нежно сказал он. — Пойдем скорее. Нам надо найти укрытие, и тогда я покормлю тебя.

От Жанны не укрылся снисходительный тон его голоса. Птенчик. Уголки ее губ горестно поползли вниз. Она-то пыталась возбудить в нем желание, а вызвала лишь братское участие. Ей страстно захотелось укусить Тайрелла за подбородок, но она понимала, что совершит таким образом большую ошибку в своей кампании по соблазнению этого мужчины.

— Спасибо, — сдержанно ответила она. — Мне уже лучше.

Жанна развернулась и быстрым шагом направилась к отложениям застывшей черной лавы вперемежку с красным песчаником, образовывающим восточный склон Черного плато. Тайрелл наблюдал за женственным покачиванием ее бедер. Ему оставалось только молиться, чтобы они как можно скорее отыскали Люцифера, так как с каждой минутой ему все сложнее было сопротивляться привлекательности Жанны.

Но ему придется сопротивляться. Ему придется забыть, как приятно обнимать эту девушку, ощущая близость ее тела. Ему придется… но это совершенно невозможно!

Злость подстегивала Жанну идти быстрее, не обращая внимания на урчащий желудок. Она с упрямой решимостью поднималась выше и выше по крутой тропе, ведущей на вершину Черного плато, ни разу не оглянувшись, чтобы посмотреть, как справляется Тайрелл со своим тяжелым рюкзаком. По дороге она внимательно осматривалась, ища знаки того, что кто-то еще проходил этим путем.

Следов человека она не обнаружила вовсе, да и следов диких зверей попадалось очень мало. Она не нашла отпечатков копыт в грязи или длинных борозд, свидетельствовавших о том, что животное поскользнулось. Жанне ни разу не приходилось встречать на этой тропинке доказательств того, что она используется копытными животными, за исключением, пожалуй, редких следов оленей да одного-единственного случая, когда она заметила здесь следы Люцифера, спасающегося бегством от преследователей, которые подобрались к нему слишком близко.

Девушку всегда пугала мысль о том, что мустанг может спускаться по этой тропинке с восточного склона плато. Сама она пользовалась ею, только если хотела попасть в Пресные Воды кратчайшим путем. Были и другие, более безопасные дорожки — одна на северной стороне, другая на южной и несколько на западной.

Жанна быстро карабкалась вверх до тех пор, пока тропинка не превратилась в одну из многочисленных неглубоких трещин, в изобилии прорезающих восточную сторону Черного плато. Здесь девушка была полностью скрыта от посторонних глаз. В ожидании Тайрелла она присела на камень. Долго ждать ей не пришлось — он следовал на некотором расстоянии от нее, позволяющем избежать душа из мелких камешков, сыплющихся из-под ее ног, когда она поднималась вверх.

Тай заворчал и, скинув с плеч тяжелый рюкзак, сел на него и стал восстанавливать сбившееся дыхание.

— Чертова тропа, — наконец произнес он. — Я что-то не заметил следов того, что по ней поднималась Зебра. Но я ведь собственными глазами видел, как она устремилась прямо сюда, словно у нее было что-то на уме.

— Она поднялась примерно в четверти мили южнее, — пояснила Жанна. — Эта тропа для нее слишком крута. Другая находится в нескольких милях отсюда, но она не каменистая, а топкая. Еще один проход располагается с восточной стороны. Половину пути надо карабкаться вверх, затем идти по окаменелому потоку лавы. Именно так обычно и поступает Зебра. Потом она поднимается с южной стороны, там значительно легче.

Некоторое время Тай не говорил ни слова, обводя территорию мысленным взором и сопоставляя слова девушки с тем, что было известно ему самому.

— Скажи, эта окаменелая река лавы здесь начинается? — спросил он, указывая на нечто, издалека напоминающее воды застывшей черной реки, берущей начало у основания плато.

Жанна всем телом подалась вперед, как будто для того, чтобы лучше видеть, но в действительности ей не хотелось упускать возможности дотронуться до руки Тая.

— Да, ты прав.

Тайрелл пробормотал что-то неразборчивое.

— Нетрудно догадаться, почему Зебра предпочитает ходить здесь — это удобная каменная тропа.

Он еще немного посмотрел в ту сторону, про себя надеясь, что девушка отодвинется, но она этого не сделала. Тогда он сам слегка отстранился, нарушая их чрезмерно близкое соседство, так как его кровь все еще бурлила в жилах, подобно горячей лаве. Что еще хуже, он подозревал, что это состояние станет постоянным, пока поблизости будет находиться эта девушка, одетая в мужские лохмотья.

— Насколько глубоки эти каньоны? — спросил он, указывая на тени, которые, словно черный ажурный веер, раскинулись в основании плато.

Жанна хотела было снова приблизиться к Тайреллу и еще раз дотронуться до него, но решила повременить. Ей нужно выбрать более удобный момент, чтобы ему некуда было отступать. А в такой узкой расселине ждать долго не придется!