Изумрудные объятия - Дрейк Шеннон - Страница 26

Поскольку это был постоялый двор, где-то наверху, куда вела длинная лестница, должны были находиться комнаты для постояльцев. Хотя Мартиса была уверена, что в таком маленьком и удаленном от оживленных дорог месте, как деревня Кригэн, вряд ли часто появляются гости.

Дверь в комнату для мужчин отворилась шире, и на пороге появилась полная женщина. Она вытирала руки о передник.

— Чем могу быть… О, леди Сент-Джеймс, это вы!

Это была сама Пегги Каннингем. Мартиса улыбнулась.

— Да, Пегги, я приехала узнать, как у вас дела.

Пегги пожала плечами:

— Да, пожалуй, хорошо. Да вы входите, входите. Ветра-то сегодня нет, но все равно уже холодает. У нас тут есть сладкое подогретое бренди с корицей, и, не сочтите за похвальбу, не хуже, чем у других. Садитесь, леди Сент-Джеймс, я за вами поухаживаю.

— Право, мне не нужно…

— Обязательно нужно! — настаивала Пегги.

Мартиса села за столик возле очага. За другим столиком, который стоял в дальнем углу комнаты, сидела молодая женщина с ребенком. Она кивнула Мартисе и застенчиво улыбнулась. Мартиса улыбнулась в ответ.

Вернулась Пегги, а с ней еще одна женщина и очень высокий худой старик.

— Леди Сент-Джеймс, это Дугласы, Кэти и Микки, они управляют постоялым двором, и им не терпится с вами познакомиться.

Кэти Дуглас поклонилась Мартисе так, словно перед пей была особа королевской крови. Мартиса встала, взяла женщину за руку и улыбнулась.

— Кэти, Микки, рада с вами познакомиться.

— Мы тоже очень, очень рады, — сказала Кэти.

Пегш поставила перед Мартисой кружку с подогретым бренди. Из комнаты, которую Мартиса определила как мужской клуб, тихо вышли несколько мужчин и остановились чуть позади Микки.

— Мы слышали про вашу щиколотку, леди Сент-Джеймс, — сказал один, теребя в руках красную рыбацкую шапку. Ее имя он произнес с ужасным акцентом. — Доктор Мактиг рассказал, что вы старались спасти бедного утонувшего моряка, и мы все вами гордимся, правда.

Мартиса удивленно подняла брови и улыбнулась.

— Я рада, что оказалась здесь.

Она поняла, что вызывает всеобщее любопытство. Впрочем, в такой маленькой деревне, наверное, любой чужак вызывает любопытство.

— Печально, что корабль затонул, — заметила она.

Мужчины стали рассаживаться вокруг Мартисы. По мере того как они садились, Пегги принялась разносить им эль. Женщина с ребенком, сидевшая за угловым столиком, пододвинулась ближе и теперь сидела в обнимку с одним из молодых моряков.

— Да, корабли приходят и тонут, — сказал мужчина с красной шапкой. Пегги протянула ему кружку с элем. Он улыбнулся. — Что ж, знаете ли, уж такие наши места.

Кэти больше уже не проявляла прежнего благоговения перед Мартисой. Она пододвинула стул и села напротив. В ее живых голубых глазах плясали отблески пламени очага.

— Это Шотландское нагорье, миледи, не просто Шотландия, а Шотландское нагорье. Конечно, викинги на наши берега приходили, принесли с собой своих богов и богинь, но римляне даже тронуть нас не посмели, потому что наши вожди были сильнее и кровожаднее их собственных.

В разговор вмешался Микки:

— Да, и то правда: корабли на наших берегах разбиваются.

— Может, нам не стоит рассказывать леди про такие вещи? — предположил один из мужчин.

— Все в порядке, мне интересно, — заверила Мартиса.

— Знаете, сам лэрд хвалился, что леди Сент-Джеймс не боится привидений! — гордо сообщила Пегги, как если бы Мартиса была ее отпрыском.

— А что, здесь много привидений? — спросила Мартиса с улыбкой.

— О да, миледи, много! — заверил мужчина с красной шапкой. Он представился как Джордж Махаффи и продолжил: — Говорят, все дело в этой земле, вот оно как. Она дикая и укрыта от мира. — Его глаза блеснули. — Когда пришли викинги, мы были не такими уж хорошими христианами, нам больше были по душе боги друидов и боги урожая. Знаете, миледи, в давние времена, говорят, здесь приносили девственниц в жертву урожаю, танцевали вокруг майского шеста, а в канун Дня всех святых брали девушек, тут и там, каждый год.

— Да, — пробормотала Пегги, глядя в пространству. — даже и сейчас девственницы пропадают.

— А корабли разбиваются на мели. — Кэти вздохнула. — Ну что же, — она вдруг засмеялась, — мы же все из Кригэна. А в замке есть свои собственные привидения. Он стоит с давних времен — Кригэны-то, они были нашими вождями. У нас тут множество легенд и историй, и все они захватывающие. Мы любим наших лэрдов Кригэна, это точно.

— И добрых, и злых! — радостно подтвердил Микки. Он пил эль, причмокивая. — Эрик Кригэн сам дрался с ордой, говорят, он проткнул своим мечом тысячи человек, а меч его был назван в честь скалы и замка. А через сотни лет Джарретт Кригэн защищал нас от англичан и от оранжевых. Он сохранял нашу независимость, кто бы ни сидел на троне в Лондоне. На нашем троне, — пробормотал он. — Под которым лежит наш Скунский камень[2]!

Было видно, что эта мысль приводит Микки одновременно в растерянность и раздражает. Очевидно, Микки был одним из тех граждан Британии, которые не хотели, чтобы их связывали с английскими соседями.

— Что бы ни случилось, они всегда нас защищали.

— И они всегда темноволосые и пригожие, — сказала Кэти, подавшись вперед.

— Нуда, черные как дьяволы, — поддержала Пегги, — и с дьявольскими глазами.

Она подмигнула Мартисе.

— Они всегда соблазняют тех, кого хотят, как будто в них есть какая-то волшебная сила. Много, ох много девушек понесли от Кригэнов…

— Так что мы частенько и себя считаем Кригэнами, — перебил Микки.

— Ах, но ведь они такие красивые! — мечтательно проговорила Кэти. — Наши лэрды всегда высокие, горячие и всегда все делают по-своему.

— А иногда делают довольно странные вещи, — вдруг пробормотала молодая женщина. — Она встала, подошла к Мартисе и остановилась перед ней. В это самое время снаружи вдруг усилился ветер. — Мы и сами люди странные, леди Сент-Джеймс. Католики, хотя в нашей стране большинство — протестанты. Мы тут живем трудно, еле концы с концами сводим, это точно. А наши предки временами и за счет моря жили — кораблекрушения выбрасывали на наши берега разное добро. А наши великие лэрды Кригэна были известны тем, что меняли жен, и ходило много слухов, что в замке полно костей не только дорогих почивших лэрдов и леди! — Молодая женщина улыбнулась, а потом и засмеялась: — Случается, в полнолуние исчезают юные девушки! В древние времена наши священники исполняли странные церемонии, и мы танцевали под полной луной нагими! Богом церемонии был лэрд, он один был одет — на нем был черный плащ и маска дракона, он ходил в маске до тех пор, пока не выберет себе девственницу на ночь, на эту ночь, в которую закладывалось плодородие на весь год.

— А что, я вполне могу представить нашего нынешнего лэрда в маске дракона! — пробасил Микки.

— Я представляю нашего лэрда в этой роли так же легко, как любого другого! — сказала она. — Такой мужчина поманит, и женщина прибежит. Он не отличается от других. Возможно, он более могущественный и более привлекательный, такой же горячий, как те, которые были до него, ага, и странный. А с тех пор как Бог или дьявол забрал его леди, он стал еще более странным…

Она замолчала. Мартиса не могла понять, скрывалось ли за ее словами подозрение. Но все замолчали, как будто среди них появилось привидение.

А потом вдруг глубокий низкий голос громко и насмешливо произнес:

— Странный, говоришь, Касси? Ну спасибо, девочка.

Все вздрогнули и разом повернулись к двери. Сам лэрд Кригэна был среди них. Темноволосый, как в легендах. Он снова был весь в черном: черная кавалерийская рубашка, черные бриджи, черные сапоги для верховой езды, а на плечах черный плащ. Этот плащ наверняка напомнил всем тот, который носил дракон, выполнявший обряды при свете полной луны. Волосы его были взлохмачены ветром и падали на лоб, а четкие красивые черты лица вполне могли бы принадлежать какому-нибудь богу. Его проницательные золотисто-зеленые глаза смотрели на всех поочередно.