Волк и фея - Брюссоло Серж - Страница 15

• Предыдущая
• 15/42
• Следующая

– А здесь происходит то, мой друг, – зашипел Тибо, – что, как только вы отворачиваетесь, ваш сборщик навоза портит наших лошадей! Теперь я понимаю, почему они отказываются, чтобы мы их седлали. Ваш ученик настраивает их против нас! Мы застали его с поличным. Не ищите ему оправданий, а то вы окажетесь в суде вместе с ним. Здесь требуется необычное наказание. Вы не можете не знать, Арпагос, что существует декрет, запрещающий простолюдинам седлать красных коней.

Начальник конюшни опустил голову. Он был слишком стар, чтобы рисковать сытой жизнью в королевских садах. Он ни за что не хотел возвращаться в мир нищеты за крепостной стеной, из которого когда-то вырвался с таким трудом.

– Хорошо! – ликовал Тибо. – Раз все ясно, моя охрана схватит этого мужлана и отведет в тюрьму. Надеюсь, Огненный Гнев не заболеет, потому что иначе придется его забить. И за этот проступок, Арпагос, вам придется ответить.

– Огненный Гнев превосходно себя чувствует, господин, – пробормотал начальник конюшни.

– Может быть, да… а может быть, нет, – проворчал Тибо. – Грязь и насекомые от слуги могли его заразить. Я не удивлюсь, если ночью у коня поднимется температура, а вы знаете, что бывает, если лошадь заболевает, не так ли?

– Да, господин, она взрывается…

– Именно. Взрывается, как пороховая бочка. Молитесь, чтобы этого не случилось, Арпагос. Это все, что вам остается.

Двое солдат в шлемах и броне схватили Колена за шею и связали его руки за спиной. Оглушенный юноша понял, что его толкают в сторону потерны, и забеспокоился о судьбе Огненного Гнева. Он дрожал при мысли, что Тибо, с целью отягчить обстоятельства и отомстить Колену, ночью отравит коня.

«Арпагос должен догадываться, – подумал Колен. – Он поставит охрану… по крайней мере, я надеюсь на это».

У потерны его заставили спуститься в подвал, где находились тюремные камеры, и заперли в одной из них, такой маленькой, что он едва мог распрямиться.

«Дело принимает скверный оборот, – подумал он. – Что станет с родителями, если меня приговорят к нескольким годам тюрьмы или отправят на королевские галеры?»

В отчаянии он повалился на солому. Как он упрекал себя в том, что поддался искушению! Как он мог не догадываться, что Тибо и его сообщники поджидают его в сумерках, горя нетерпением избавиться от него?

Крыса понюхала ему ноги, он ее прогнал. Под его одежду стали заползать тараканы, и ему пришлось раздеться, чтоб их вытряхнуть. Поскольку у него не было денег, охранник отказался принести ему еды. Здесь кормили лишь тех, кто мог платить за пропитание. Остальные худели или умирали с голоду, в зависимости от того, на сколько их заточили.

На рассвете за Коленом пришли солдаты, чтобы отвести его к судье чрезвычайного трибунала, рассматривающего дела против Его Величества. Судья был полусонным, в грязном парике. Он едва взглянул на пленника и объявил:

– Подсудимый Колен Манике, ученик конюха в королевских конюшнях, нанес урон ратным коням, пытаясь оседлать их против их воли. За это он приговаривается к тридцати ударам кнутом и будет поставлен к позорному столбу на площади Стыда на два дня и две ночи. Если он выживет после наказания, он будет изгнан из королевства и препровожден на опушку Проклятого леса, где и должен будет провести остаток своей жизни. Приговор приводится в исполнение незамедлительно. Стража, отведите осужденного к палачу.

Не успел Колен открыть рот и возразить что-либо, как солдаты схватили его и вытолкали из зала суда, куда уже ввели другого заключенного.

Колен не был неженкой, страдания его не страшили, но он боялся позорного столба. Он знал, как это происходит: осужденного ставят на возвышение посреди городской площади и приковывают цепями, и он остается там несколько дней и ночей, без еды и без питья, предоставленный во власть злобных простолюдинов. Всегда находились бездельники, готовые бросить в беднягу камень, опасность умереть с пробитой головой была велика. Не стоило забывать крыс, лисиц и оголодавших псов, которые бродили ночью по улицам города, привлеченные запахом кровавых ран, и раздирали узника живьем. Большинство заключенных так и погибало, особенно зимой, когда из лесов выходили голодные волки в поисках хоть какой-нибудь еды. Напрасно пленники кричали, никто не приходил им на помощь.

Палач был человеком высокого роста, с обритым наголо черепом, затянутый в красную кожу.

– Тебе еще повезло, дружок! – ухмыльнулся он, подойдя к Колену. – В прошлый раз конюху, дотронувшемуся до ратного коня, отрубили руки и голову. Вот так-то!

Однажды утром, когда Пегги прогуливала священных борзых, из чащи, к полному изумлению девочки, выскочил странный чудак и преградил ей дорогу. Это был рыжеволосый мальчик, весь в бинтах и одетый в кожаную одежду, как слуга на конюшне.

– Не бойтесь! – закричал он. – Я не причиню вам вреда. Меня зовут Антонен, я сборщик навоза, но прошу вашей помощи. Ваш друг, Колен Манике, в большой опасности, ему грозит смерть. Только вы можете ему помочь.

– Но я не знаю никого с таким именем, – пробормотала девушка.

– Конечно же знаете! – проворчал рыжик. – Он написал вам письмо. Такой черноволосый, крепко сбитый…

Пегги поняла, что речь идет о том самом юноше, с чьим взглядом она встретилась… Юноше, с волос которого стекала вода и который, она не знала почему, показался ей очень близким.

– Колен… – повторила она. – Его зовут Колен?

– Да, – Антонен терял терпение. – Вы витаете в облаках, а тем временем происходят ужасные вещи. Колен впутался в плохую историю, и все для того, чтобы спасти вас.

И он рассказал о событиях, свидетелем которых стал. Девочка слушала его, ошеломленная. Ей было трудно поверить, что Тибо строил против нее заговор. «Неужели я такая наивная?» – подумала Пегги.

– И тогда, – сказал в заключение Антонен, – они бросили Колена в тюрьму, а скоро прикуют его к позорному столбу и оставят на две ночи. Надо идти туда, чтобы быть рядом и отгонять хищных животных, которые попытаются его съесть. Такое случается каждый раз. Человек после наказания кнутом истекает кровью. Ее запах привлекает хищников. Часто осужденный погибает в первую же ночь. На следующее утро его находят наполовину обглоданного.

Пегги пришла в ужас. Она открывала для себя жестокий мир, о существовании которого даже и не подозревала. Анкарте понадобится пройти долгий путь, чтобы достигнуть прогресса. Можно подумать, они живут в эпоху Средневековья!

– Я не могу повлиять на отмену приговора, – пробормотала она. – У меня нет такой власти. Я не настоящая принцесса. Меня не воспринимают всерьез.

– Я так и думал, – проворчал Антонен. – Но вы наверняка можете собрать слуг и приказать им встать с палками вокруг столба.

– Попробую, – прошептала девушка. – Я должна отвести борзых на псарню. Ты можешь пойти со мной. А потом проведешь меня за крепостную стену, ведь я ничего не знаю о внешнем мире.

Вернув собак в загон, Пегги Сью отправилась во дворец, чтобы собрать армию слуг. Но ее ждало разочарование. Как только выяснилось, что надо перейти на ту сторону крепостной стены, слуги сразу отказались от этой авантюры. Напрасно Пегги обещала каждому по золотой монете, они не соглашались. Раздосадованная, она пошла к синему псу, отдыхавшему после обеда в своем будуаре. Она рассказала ему, в чем дело.

Пес фыркнул.

– Ну вот! – вздохнул он. – Если я правильно понял, мы снова оказались втянутыми в неприятную авантюру. А я-то надеялся пожить в старости спокойно… Но раз такова наша судьба, пойдем.

Видя, что старый друг посеменил за ней, Пегги слегка приободрилась.

Она отправилась за Антоненом в парк. Рыжий мальчик, ждавший ее, спрятавшись за статуей, не скрыл своего отчаяния.

– И это все ваше подкрепление? – воскликнул он. – Старый пес? Я так и знал, люди при дворце сплошные трусы. Нам придется лишь раздобыть палки и отправиться самим, хотя, может, вы тоже струсите?

• Предыдущая
• 15/42
• Следующая