Матросы «гасят» дикарей - Зверев Сергей Иванович - Страница 22

• Предыдущая
• 22/50
• Следующая

– Кстати, откуда у ваших людей оружие? – вдруг напрягся Мэрлок, высказав давно уже беспокоящую мысль. Ответа не дождался, под черепной коробкой отпетого вояки что-то забрезжило, он побледнел, стиснул челюсти так, что побелели кончики ушей, он сообразил. – Ваши люди напали на вооруженных бандитов, отобрали у них оружие, и теперь эти ублюдки вымещают зло на нас, думая, что это сделали мы… хотя у руководства резидентуры ЦРУ имеется договоренность с местным рэскол-сообществом о взаимном непричинении неприятностей! Ну, знаете, Дымов… – Суровый лик американского коммандера сделался подобным камню.

– Ну, подайте в суд на моих людей, – развел руками Глеб. – А что бы сделали ваши люди, коммандер, окажись они в подобной ситуации? Трусливо бы смотрели, как в них тычут стволами, оскорбляют, уводят в плен «до выяснения»? Я, кстати, не понимаю, почему они так разобиделись, что превратили катер в решето, мои люди никого не убили и даже не нанесли серьезных увечий, лишь вынудили немного поплавать…

– Ладно, Дымов, – устало вымолвил Мэрлок. – Клянусь, что когда-нибудь мы с вами поквитаемся. Тридцатого сентября эсминец «Кертис Уилбер» прибудет в Севастополь на совместные учения с украинским Черноморским флотом… Чего вы скалитесь, Дымов?

– Ничего, коммандер, – покачал головой Глеб. – Украинский Черноморский флот – это, конечно, мощь.

– Подразделение «морских котиков» останется на борту эсминца. Несколько дней эскадренный миноносец будет стоять в гавани. Так что встретимся в Севастополе, господин Дымов. – Мэрлок грозно прищурился. – Надеюсь, вы придете, чтобы разобраться по-мужски. Если не струсите, конечно.

– Отлично, коммандер, – кивнул Глеб, подумав между делом: «А зачем ждать?» – В Севастополе – так в Севастополе. Подтяну мужиков, разберемся. Дома и стены, знаете ли, помогают. Может, лучше к делу, Мэрлок? И перестаньте секретничать, пока мы временные союзники. С чем мы столкнулись, вы имеете представление? Лично я – ни малейшего. Ни разу не был в этой благословенной части света. Велик ли шанс, что наши девушки до сей поры находятся в целости и сохранности и на их честь никто не покушался?

– Не знаю, Дымов, – насупился Мэрлок. – Серьезно, не знаю… Патрик Фергюссон, как выясняется, оказался не самым умным и дальновидным агентом. Он работает… простите, работал по инструкциям, которые зачастую были оторваны от реальной обстановки. Не было никакой необходимости увозить вас так далеко от Порт-Морсби, однако он сделал это, уверяя, что должен перестраховаться, поскольку не знает, какие силы русских противостоят охотникам за Хасслингером. Подозреваю, что не было никаких сил. Но заброшенная деревня Хаме, как же! Это место, где он постоянно встречается с агентами и осведомителями, он считал это место абсолютно безопасным. Атака вашего спецназа на Хаме нагнала на него страха. За свою карьеру Фергюссон боялся больше, чем за свою жизнь. Он решил, что прибыла морская пехота с вашего корабля, приказал Оушену уводить катер на запад, хотя логичнее было бы на восток.

Он кричал, что до устья реки Умпасы здесь не больше десяти миль, катер быстроходный, они успеют уйти, а по реке нужно подняться всего лишь на несколько миль, там будет поселок рабочих с медного рудника, у них имеется вертолет, пилот – свой человек, и через полчаса они уже будут в Порт-Морсби. Не все потеряно, пока у них в руках русская девица. Он просто цеплялся за последнюю соломинку, надеялся непонятно на что… Потом до Фергюссона дошло, что повернули раньше, чем нужно, это не Умпаса, а Анокомбе, петляющая в глубь острова по безлюдной дикой местности. Потом атака этих чертовых рэсколов! Мы даже не поняли, откуда они взялись! Подошли по течению с заглушенным двигателем, открыли бешеный огонь, прижались к борту, пошли на абордаж, как пираты… Разумеется, знай мы об этом оружии, все было бы не так. Умирать резона не было, лучше выжить и догнать. Мы не знали, что не сможем завести катер…

– Кто эти бандиты, Мэрлок?

– Мальчишки, – поморщился коммандер. – Злые отъявленные убийцы, не имеющие никаких моральных установок. Но в бандах поддерживается жесткая дисциплина, приказы вышестоящих выполняются беспрекословно. Они похищают людей – богатых бизнесменов из Порт-Морсби, иностранцев, индонезийских торговцев, занимаются контрабандой героина в Австралию и Новую Зеландию. В районе Хаме, полагаю, чуть западнее, у них в джунглях перевалочная база, оттого они и возникли с севера по Анокомбе.

Все отряды банды поддерживают связь по рациям. Сегодня они тут что-то мутили… У бандитов относительно быстроходный моторный барк, на котором установлены два легких пулемета. Ублюдки вооружены «калашниковыми». Их несколько десятков, и настроение у них было неважное. Женщин буквально за волосы перетаскивали на свое судно, сбрасывали в трюм… Думаете, мне не стыдно, майор? – Коммандер поджал губы и с вызовом уставился на Глеба. – Мы сидели в воде, прятались за плавунами, смотрели на все это и ничего не могли поделать, нас бы мгновенно изрешетили…

– Да нет, коммандер, все в порядке, – отмахнулся Глеб. – От ваших смертей никому бы легче не стало. Как вы думаете, мы их догоним?

– Мы их догоним, – не раздумывая, кивнул Мэрлок. – Мотор на катере мощнее. Но мы не знаем, куда они идут и где собрались высаживаться. Если от реки пойдут рукава, мы просто встанем на перепутье…

– Ладно, не опережайте события, – пришлось приложить усилия, чтобы смастерить дружелюбную улыбку. – Думаю, мы можем сработаться, Мэрлок. Если не будем шарахаться друг от друга…

Известие об оружейной находке вызвало оживление и на немного подняло боевой дух. Теперь у каждого имелась собственная штурмовая винтовка (многолетний конкурент автомата Калашникова), достаточный запас боеприпасов, а Саймон Конноли облюбовал пулемет, вставил ленту и начал сооружать на носу катера пулеметное гнездо, стаскивая туда всякий хлам. Катер поднимался по течению, джунгли, невиданные и непролазные, испускали всевозможные ароматы и звуки. Духота царила убийственная. Изрезанные глинистые берега, местами подтопленные, деревья и кустарники стояли в воде, от ароматов сгнившей древесины и органики щипало нос. Косматая растительность спускалась к реке, полоскала в ней свои ветки. Из сочных зарослей доносились глухие уханья, причитания. Шуршало что-то в зарослях тростника. В воде плескались крупные рыбины.

Разноцветные птицы прыгали с ветки на ветку, какие-то хищные особи вились кругами над лесом. Пробежал по косогору черный зверек, запрыгнул на дерево, помчался, тряся листву, к вершине, где и затаился, сделался наблюдателем. Промчалась пара не поражающих размерами древесных кенгуру, смяла кустарник. Ковырялась под деревом смешная ехидна, пухлая, колючая, как дикобраз, с забавным «грузинским» носом. Кровососы уже не тревожили, команда натерлась репеллентом, которого на судне было предостаточно. Но вскоре начались проблемы, люди не спали всю ночь, дико вымотались, а с вечера еще и развлекались спиртным. Слипались глаза, голова переставала работать. «Мысли превращаются в мюсли», – пошутил Семен.

Рассредоточившись по бортам, спецназовцы клевали носами, терли воспаленные глаза, зевали так, что чуть не выворачивали челюсти. На американской стороне положение было не лучше. Мутные глаза «морских котиков» говорили сами за себя. Карденос, отобравший у Антоновича штурвал, отключился во время прохода судном излучины, выпустил штурвал из рук. Момент был не самым подходящим, катер потянуло к правому берегу.

Зароптали люди на позициях, а Карденос откровенно уснул, превратившись в столб.

С возгласом негодования:

– О, мой полуденный сон, твою мать! – очнувшийся Антонович бросился к «котику», вырвал штурвал, принялся лихорадочно исправлять положение. Тот глупо моргал, не понимая, что делает на его месте этот русский. Судно сбилось с курса, проходило над пологом листвы, свисающей с правого берега. Ветки хлестали по кабине, на людей валились какие-то древесные насекомые, они давили их, вертелись и грязно ругались. Судно по дуге потащилось к стремнине, надсадно рычал двигатель.

• Предыдущая
• 22/50
• Следующая