Чудесная свеча - Лагерлеф Сельма Оттилия Ловиса - Страница 7

• Предыдущая
• 7/7

Он казался смертельно усталым и полным отчаяния. Видно было, что, хотя он и приготовился бороться до последнего, но ожидал лишь поражения. Какая польза от того, что он донес огонь? Слова Олдо были смертельным ударом. Раз сомнение возбуждено, оно будет распространяться и расти. Ему казалось, что Олдо уже погасил свечу навсегда.

В собор сквозь широко открытые двери впорхнула вдруг маленькая птичка. Она летела прямо на свечу Раньеро. Тот не успел отнять ее, птица наткнулась на нее и погасила пламя.

Рука Раньеро опустилась, слезы выступили на его глазах. Но в первую минуту он почувствовал некоторое облегчение. Это было лучше, чем если бы свечу потушили, люди.

А малая птичка продолжала летать по церкви, видаясь растерянно туда и сюда, как всегда мечутся птицы, попав в закрытое помещение.

Вдруг по всей церкви пронеслось громкое восклицание:

— Птица горит! Святой огонь зажег ее крылья!

Птичка испуганно пищала. Она покружилась с минуту, словно маленький живой порхающий факел под высоким сводом над амвоном, затем стала терять высоту и, наконец, упала мертвая на алтарь Мадонны.

В ту же секунду Раньеро очутился рядом. Он прорвался сквозь толпу, ничто не могло остановить его. И от пламени, пожиравшего крылья птицы, он зажег свечи перед алтарем Мадонны.

Епископ поднял свой посох и воскликнул:

— Господь хотел этого! Господь свидетельствовал за него!

И весь народ в церкви, и друзья Раньеро, и его противники, перестали сомневаться и удивляться. Все восклицали, полные восторга перед чудом Божиим:

— Бог хотел этого! Бог свидетельствовал за него!* * *

О Раньеро остается теперь сказать только то, что он до конца дней своих был очень счастлив и мудр, осмотрителен и сострадателен. Но народ во Флоренции всегда называл его Сумасшедший ди Раньери, в память тех дней, когда его сочли безумным. И это сделалось для него почетным титулом. Он был родоначальником многих великих людей.

Еще можно упомянуть о том, что во Флоренции родился обычай в каждую пасхальную ночь праздновать память возвращения Раньеро со святым огнем, при этом пускали летать по собору искусственную горящую птицу. И праздник этот был бы жив и по сей день, если бы недавно этот обычай не отменили.

Но правда ли, что, как многие предполагают, те носители святого огня, что жили во Флоренции и сделали этот город одним из чудеснейших городов на свете, взяли себе за образец Раньеро и черпали в нем силы жертвовать собой и переносить страдания и лишения, — это пусть останется недосказанным.

Ибо того, что совершено светочем, в темные времена исшедшим из Иерусалима, нельзя ни высчитать, ни измерить.

• Предыдущая
• 7/7