Теперь или никогда - Горшкова Яна Александровна "Sidha" - Страница 12

• Предыдущая
• 12/88
• Следующая

Ради этого – настоящей, реальной власти! – можно и потерпеть кислые гримасы подневольной любовницы, ее холодность и молчание. Разумеется, только лишь для забав на столе или на диване лорд?секретарь подобрал бы себе кого?нибудь погорячее, но, право же, самые горячие профессиональные ласки женщин в белых платьях не идут ни в какое сравнение с этим ощущением полной и абсолютной власти не только над телом, но и над самою эрной Кэдвен.

«Ты можешь сколь угодно ненавидеть и презирать меня и себя, девица, но все равно никуда, никуда ты не денешься. Потому что на твоей шее – крепкий ошейник Гордости, в моих руках – надежный поводок Верности, а чтоб ты все?таки не бросилась однажды, метя в мое горло, – я прикармливаю тебя по?настоящему интересными заданиями, службой, которая тебе нравится, жалованьем, без которого твои люди подохнут с голоду в бесплодном и нищем поместье. А еще – иногда отпускаю тебя побегать на воле. Вот как сейчас. И ради всего этого ты не осмелишься бунтовать, не бросишься к ногам Священного Князя в поисках защиты и пулю в лоб себе не пустишь тоже. А значит – именно ты мне и нужна, Грэйн эрна Кэдвен, именно ты и только ты. И если то, что я затеваю, сорвется… висеть нам с тобой на одной перекладине. Уж я позабочусь».

Конри быстро допил довольно?таки мерзкую на вкус остывшую кадфу, которая с добавлением бренди стала, кажется, еще гаже, и зажег спиртовку, чтобы сварить еще. Никаких слуг не должно быть в этом кабинете, никаких посторонних… никого, кто мог бы хоть краем глаза увидеть, хоть тоненькую струйку учуять запаха… Чего?

Заговора.

Он чуть не облился горячей и черной «имперской смолой», когда наконец?то смог хотя бы мысленно признаться самому себе, произнести это…

Заговор. Государственная измена. Преступление против Князя и богов. Или еще точнее – предательство.

Заговор все?таки предполагает наличие еще заговорщиков, кроме него одного, а это невозможно. Заговорщиков?ролфи не бывает. Кресло Священного Князя незыблемо, потому что он – Священный Князь. Богини?луны – не публичные женщины, они верны Вилдайру Эмрису так же, как он сам верен им, а потому – никаких заговоров, никаких дворцовых переворотов. Тут вам, господа, не Синтаф. Можно втихомолку огрызаться и покусывать собратьев по Своре за уши, но только до тех пор, пока вожак не скажет: «Гр?р?р!» Поэтому – никаких сторонников, никаких тайных обществ и ночных восстаний. Только сам, всегда сам, на свой страх и риск. И благодарение богам, что живет под тремя лунами дура по имени Грэйн эрн?Кэдвен, которой и впрямь некуда деваться. В меру умная, по?настоящему бешеная – то, что нужно.

Конри отпил махонький глоточек обжигающей кадфы и отставил чашку. Придвинул к себе отчет резидента из Эббо и еще раз, с каким?то сладострастием даже, внимательно перечитал его. А потом чуть дрожащими пальцами погладил приложенную к отчету страничку дешевой желтоватой бумаги, испещренную угловатым руническим письмом. Староролфийский – тяжелый язык, он словно специально создан для древних кровавых сказаний и замшелых тайн. И даже здесь, на Архипелаге, далеко не каждый сможет прочитать хотя бы ту строку, что не зашифрована. И уж тем более никто не поймет, насколько они важны, эти несколько слов.

Никто, кроме Священного Князя, Вилдайра Эмриса. И – его пса Рэналда эрн?Конри.

        «Писано посвященной Глэнны, хранимо Аслэйг эрн?Акэлиэн».      

Аслэйг эрн?Акэлиэн! Ха! Да кто ныне под тремя лунами помнит это имя? Вилдайр Эмрис, его Княгини?супруги – и Конри. Нелегко – не просто быть трусом, но и признаваться в этом самому себе. Никаких тайн от собственного отражения, верно, эрн Рэналд? Трус и рогоносец, но не предатель, нет, не предатель. Только не предатель. Повторять это изо дня в день, словно заклинание, словно молитву. Богини слышат, луны видят. Они всегда и все видят. Разве не Морайг заглядывала в окно спальни, когда он наконец?то получил вожделенную Элайн, уступленную Кэдвеном? Богиня, одно из имен которой – Неверная, не только освещала путь беглянке Элайн, помогая леди Конри без помех ограбить супруга и отбыть на материк, но и отвернулась, когда Кэдвен сполна расплачивался за свое дурацкое благородство! Богини все видят и читают в сердцах посвященных. Бессмысленно отрицать – он ведь предал, уже предал однажды, и для Вилдайра Эмриса нет в том никакой тайны. Священный Князь знает цену своему лорду?секретарю. Кто предал друга, предаст и государя, если достанет на то храбрости… И однажды, возможно уже скоро, Вилдайру надоест служба его пса, и Конри получит такой пинок под зад, от какого не сможет уже оправиться.

Или Элайн, беглая леди Конри, все?таки впутает его в одну из своих проклятых игр и не оставит ему выбора. Вилдайр не потерпит, если лорд?секретарь Собственной Канцелярии окажется связан с кучкой эмигрантов, плетущих пусть нелепые, но все же заговоры. И тогда пригодятся эти по крупицам собираемые тайны. Старые грешки, старые женщины. Под тремя лунами след остается после любого из шагов. И разве это измена – припасти в рукаве лишний козырь, чтобы в один несчастный, но неизбежный день, когда Священный Князь решит, что очередной шеф его Канцелярии более уже не нужен…

Страх, только страх заставил Рэналда Конри самого себя переплюнуть по части хитростей и умения отыскивать спрятанное. Если бы не страх, как бы он узнал, что давным?давно, в бытность Вилдайра старшим сыном и наследником императора Синтафа, встретилась цесаревичу?смеску та, что превратила его – в ролфи. Посвященная Глэнны Аслэйг эрн?Акэлиэн. Конечно же, во времена владычества диллайн и их Предвечного ролфийские богини?луны не в силах были даровать немногим Верным своим силы противостоять магии эсмондов… но все?таки посвященные были. В глубокой тайне и забвении, в бедности и безвестности, но были. Для всех Аслэйг Акэлиэн оставалась всего лишь одной из кастелянш огромного императорского дворца в Санниве, и никто не заподозрил связи меж нею и полукровкой?наследником, а если и заподозрил, то не придал значения. И очень зря. Вилдайр любил и помнил ее всегда, так, как способны только ролфи, и до сих пор зажигал огонь для возлюбленной, сгинувшей в кровавой неразберихе Великого Раздора…

А она – не сгинула. А она, оказывается, осталась жива… и родила дочь. Ту самую, в чьем доме и хранилась столько лет пресловутая тетрадка, до которой теперь столько охотников.

Плевать на бумаги, все равно они зашифрованы, а ключ был ведом наверняка лишь самой Аслэйг – да, может, еще Вилдайру. Плевать, их все равно не используешь. Хотя заполучить их, конечно же, необходимо. Но главное – здесь, главное – это имя!

Конри снова пролистал отчет. Да, все верно. Ее звали Тарвен Акэлиа, ту умершую женщину… Таррвэйн. Точно так же, как мать Вилдайра.

Есть древний?предревний обычай, коему до сих пор следуют почтительные дети?ролфи: первенец, если это сын, получает имя отца своего отца, а девочка – имя матери отца. Называя свою дочь Таррвэйн, эрна Аслэйг практически заявила всем, имеющим уши, – вот дитя Священного Князя. Его единственное дитя, умершее от… Конри снова сверился с отчетом. От чахотки, в нищете и безвестности. Но прежде чем сгинуть в Эббо, Таррвэйн эрн?Акэлиэн успела в свою очередь породить потомство…

Надо все проверить. Надо отыскать и тетрадь, и… Лорд?секретарь аж задохнулся от такого предположения. Найти наследника, кровь от крови Священного Князя, найти и завладеть!

Разумеется, возникает вопрос: а зачем? Наследник Вилдайра – вовсе не наследник Ролэнси, даже если все верно и таковой и впрямь существует, самое большее, на что он мог бы претендовать, – это именоваться наследником Лэнси, то бишь – владения, в пределах которого стоит Эйнсли и окрестности. И все. Окажись внук Вилдайра в руках Конри, это не принесет лорду?секретарю ни особенных возможностей, ни каких?то перспектив. Ничего, кроме – безопасности. На тот случай, если Священный Князь ткнет лорда Конри в делишки его беглой жены, словно щенка, напрудившего лужу, у шефа Канцелярии будет страховка. Может, карта в рукаве, может – кинжал, а может статься, что и прощение – кто знает?

• Предыдущая
• 12/88
• Следующая