Изнанка неба - Лайл Гэвин - Страница 37
- Предыдущая
- 37/63
- Следующая
Я допил свой бокал и откинулся на стуле. Хертер переводил свой взгляд то на меня, то на своего хозяина. Его Превосходительство предложил мне кивком сделать свой ход. Я извлек из кармана одно из колец и пустил вскользь через весь стол. Хертер накрыл его своей лапой, словно пытался поймать убегающего жука, оглянулся по сторонам и осторожно приподнял край ладони.
– Вот мои верительные грамоты. Я готов заключить сделку.
Немец смахнул кольцо на стул рядом с собой. Все это было проделано с изысканной небрежностью человека, запихивающего в карман десятитонный грузовик. Набоб перегнулся через угол стола и взглянул на него.
– А где остальные? – поинтересовался Хертер.
– Все здесь, – успокоил его я, – но мне все еще нужны доказательства, что все это собственность набоба.
– Я считаю, что у тебя нет никаких сомнений в их принадлежности, – возразил личный секретарь.
– Он лишился их десять лет назад в Тагабхадре, – тут я недоверчиво пожал плечами. – Эти же были обнаружены в средиземноморском порту только на этой неделе. По какой причине мне нужно связывать два эти события?
– Тебе прекрасно известно, что Миклос послал тебя сюда с ними только потому, что мы отправились за ними в Афины! – в его голосе появились интонации командующего парадом, и набоб сделал ему знак помолчать.
Хертер медленно развел руки и вцепился в край стола. В какой-то момент мне показалось, что он собирается опрокинуть его мне прямо в лицо. Но, по-видимому, ему просто нужно было за что-то держаться.
– Я уверен, мы легко сможем убедить тебя в том, что эти украшения принадлежат мне, капитан, – тут он посмотрел на своего секретаря. – Может быть ты покажешь капитану весь список?
Немец, не спуская с меня глаз, потянулся во внутренний карман пиджака и вытащил отпечатанный на машинке, сложенные пополам листы бумаги. Набоб взял их из его рук и двинул по столу в мою сторону.
– Возможно ты сможешь найти их в этом списке, капитан.
С первого взгляда можно было определить, что здесь содержалось описание около шестидесяти предметов, по три строчки на каждый. Я начал с первой страницы и внимательно прочитал до самого конца.
Это было увлекательное чтение. Большую часть его занимали изделия, украшенные драгоценными камнями: баночки для мазей, рукоятки кинжалов, ножны, украшения для тюрбанов. Дюжина золотых, узорчатых сосудов, украшенных рубинами была явно бирманского происхождения, а замыкали список ювелирные украшения: кольца, перстни, сережки и ожерелья. Три вещицы (пара колец и серьги) были отмечены галочками, а все остальные лежали у меня в карманах.
Я поинтересовался происхождением этих пометок.
– Мы уже вернули себе эти вещи, – пояснил набоб.
Так значит эти украшения, купленные на бейрутском базаре, и положили начало этой охоте. Я положил список на стол. Хертер тяжело дышал и следил за каждым моим движением, словно ревновал меня к посвящению в тайну этих списков. Правда к этой минуте у него и так было достаточно причин для ненависти, но больше всего его мучила сама идея того, что у меня было из-за чего торговаться.
– Кроме этого кольца, – неторопливо процедил я, – у меня есть еще одно кольцо и девять других украшений. Я готов передать их вам на условиях, о которых мы уже говорили вчера вечером.
Мои противники переглянулись.
– Сначала оружие, – потребовал я.
Набоб почти незаметно кивнул, Хертер достал из кармана "Беретту" и положил рядом со мной на скамейку. Я взял пистолет и под прикрытием стола бегло осмотрел. Он как две капли воды был похож на тот, что я видел у Миклоса, номера я не запомнил, а все остальные признаки говорили о том, что это именно его у меня стащили из кабины самолета.
Я проверил магазин и передернул затвор. Пистолет был разряжен. Этого и следовало ожидать, так что в кармане моей рубашки лежали три уцелевшие, полностью снаряженные обоймы. Одна из них тут же отправилась в магазин пистолета, потом я передернул затвор и убрал оружие в брючный карман.
Я выложил на скамейку пригоршню украшений и сдвинул их в сторону Хертера. Немец быстро их осмотрел и повернулся к хозяину.
– Он передал нам только часть украшений.
– Я еще не получил деньги и письма, освобождавшие Китсона от всех обязательств.
Набоб снова кивнул, и его секретарь снова полез в карман и передал мне письма. Пока я читал их, он еще раз осмотрел драгоценности.
С письмами все было нормально, и теперь Его Превосходительству будет трудно предъявить Китсону аргументированные обвинения.
Я сдвинул к нему остаток украшений.
Хертер дернул головой и тут же стал высказывать свое мнение.
– Мне кажется здесь чего-то не хватает!
– Они десять лет скитались по свету, – пожал я плечами, – а я заполучил их только несколько дней назад. Так зачем винить именно меня?
Ну, причина была самой тривиальной: ему просто нравилось это делать. Но теперь он еще раз злобно сверкнул глазами и стал распихивать драгоценности по своим карманам.
Он никогда раньше этих украшений и в глаза не видел, да и сам набоб вряд ли мог помнить все до мелочей. У них было только краткое описание этих украшений, а для того, чтобы досконально описать драгоценное индийское ожерелье потребуется не меньше страницы машинописного текста. Кто угодно мог аккуратно откусить каждый третий камень, и оставить у личного секретаря Его Превосходительства смутное ощущение того, что здесь уже вовсю порезвились мыши. Хотя надо сказать, что эта операция мало отразилась на первоначальном замысле ювелира.
– А теперь наличные. Все как договорились.
На лице Хертера появилась издевательская ухмылка.
– Мы пересмотрели условия сделки. Цена кажется нам слишком высокой. Возможно у нас будет возможность возместить дорожные расходы, затраты на горючее, но не больше.
Он меня просто достал. Драгоценности были уже у него в кармане, и все это богатство досталось ему за пару писем и подержанную "Беретту". Удивительная деловая хватка, но ничего другого мне ожидать и не приходилось.
– О'кей, – сказал я, вставая из-за столика. – Тогда все остальные драгоценности мне придется продать где-нибудь в другом месте.
Они тут же обменялись испуганными взглядами, и немец сделал мне знак рукой. Я остановился.
– Разве у тебя еще остались драгоценности?
В ответ я наградил его жизнерадостной улыбкой.
– Конечно. Это была только первая партия. А поскольку у вас, ребята, очень смутные представления о чувстве долга, то мне остается попытать свои силы в другом месте.
Набоб хотел что-то возразить и даже открыл рот, но затем передумал и занялся созерцанием своего бренди.
– Не забывай, что Юсуф... – мрачно предостерег Хертер.
Я усмехнулся ему в лицо.
– Пришли его ко мне, – тут я похлопал себя по карману с пистолетом, – и ты получишь его обратно в корзине. И всем окружающим станет очень интересно, как такое могло случиться с замечательным ливийским пареньком, после того как он имел несчастье связаться с набобом.
Его Превосходительство поморщился и нетерпеливо махнул рукой.
– Присядь на минутку. Мы можем обсудить и эту проблему.
– Сначала деньги.
– Мы заплатим тебе сполна.
Я изобразил на своем лице покорное ожидание, а набоб уже в который раз кивнул Хертеру. Тот снова порылся в кармане и у него в руках оказалась толстая пачка денег. Он отсчитал несколько банкнот, что совсем не отразилось на толщине этой пачки, убрал ее на место и передал мне деньги.
Я сел за столик и пересчитал. В моих руках оказалось девять тысяч долларов и двадцать две тысячи швейцарских франков, что почти равнялось пяти тысячам фунтов стерлингов. Под их подозрительными взглядами деньги перекочевали в мой нагрудной карман, а я откинулся на стуле и нащупал рукой рукоять пистолета.
– Послушайте, парни, вы всегда ведете дела таким образом? – ответом на мой вопрос было единодушное молчание и я продолжил. – Мне хотелось бы дать вам неплохой совет.
- Предыдущая
- 37/63
- Следующая
