Алмазный венец севера - "Larka" - Страница 67

— Сколько? — почтенный содержатель кабака да служивый стражник не сразу поняли сущность вопроса и даже переглянулись.

Впрочем, почти сразу на их физиономиях разлилась эдакая смесь задумчивости и предвкушения. Многомудрый канцлер понимающе усмехнулся и очень кстати сделал вид, что отвернулся и занят увлекательнейшей беседой с дамами в золочёной карете. А поручик не мешкая выписал поручительный вексель в банк — на вполне интересную даже по столичным меркам сумму — и отправил изрядно повеселевшую парочку пострадавших подальше. Коль скоро, по дворянскому уложению, за проделки слуги отвечает господин, то и отдувайтесь теперь, ваше превосходительство.

— Без холодных хоть обошлось? — Ларка скосил глаза на доверчиво прижимающееся к ноге мохнатое тепло и ласково потрепал малыша по лохматой макушке.

Домовёнок старательно и с самой сияющей мордашкой закивал, а парень некстати подумал — маются ли те похмельем? Один учёный муж из Академии как-то обмолвился, что собакам, к примеру, таковой недуг неведом. Не так устроены, что ли.

Он распахнул золочёную дверцу кареты — и едва не упал обратно, в ещё клубящийся по улочке утренний туман. Не столько от отшибающего нюх и соображение убойного аромата дамских парфюмов (между прочим, вполне могущего быть приравненным к особо опасным заклинаниям массового поражения, запрещённым международной Эльвенхеймской конвенцией)…

На всякий случай Ларка втихомолку протёр глаза. Куда только и подевались вчерашние чопорные, больше похожие на притягательные и в то же время опасные игрушки знатные леди?

На опешившего поручика уставились две пары блестящих любопытством глаз. Вместо давешней волшебницы на бархатных подушках кареты теперь восседал смазливый корнет от инфантерии, и при одном только взгляде на эти достойные гоночной яхты или песочных часов изящные обводы так и хотелось дать волю рукам да своими ладонями хорошенько потрогать это чудо в мундире. И лишь знакомый голубой взор всё так же пытливо сиял из-под ныне каштановой чёлки.

Зато миледи вырядилась в лучшие изделия столичных портных (и когда успели-то?) и теперь поражала взгляд буйством красок и фантазии. Вообще ничего, со вкусом. Вполне себе изящная длинноногая… как там сказала вчера Велерина? Столичная штучка! Но при одном только взгляде на ярко-розовые штанишки немыслимого фасона у Ларки сразу засвербело в носу и отчего-то припомнился ему давешний сладенький молочный коктейль. Он нерешительно улыбнулся.

— Готов, — насмешливо процедила леди Хельга и растеклась на вишнёвом бархате ещё непринуждённее.

— Господин канцлер, — осторожно процедил в сторонку сглотнувший комок Ларка. — Не окажете ли мне честь познакомить меня и представить этим… гм-м, леди?

За это "гм-м" его тут же едва не прибили и не испепелили на месте, однако канцлер вовремя пришёл офицеру королевской армии на выручку. Судя по его роняемым с еле заметной усмешкой словам, вот этот оксюморон (между прочим, в пехоте не существовало кавалерийского чина корнета) утверждён лично по представлению полковника Блентхейма и закреплён августейшим указом. Человека знающего насторожит и заставит призадуматься вмиг, а простофилю… да пусть над могилкой потом иные плачут.

— А насчёт высокого, полагающегося по праву рождения титула миледи обещала крепко подумать. Леди Хельга, миледи Тэйл, урождённая баронесса Эшле — а что, звучит! — он подмигнул означенной расфуфыренной в пух и прах леди.

Ларка хоть ещё и не совсем разогнал в голове утренний туман сонной одури, но сообразил быстро. Вытребовав у стоящей в стойке на крыльце старушенции перо и бумагу, он вмиг изобразил честь честью оформленное поручительство — даже канцлер, озадаченно крякнув, черкнул внизу свою завитушку. И теперь к баронскому титулу (ежели такой милостиво согласятся на себя возложить) прилагалось чертовски вкусное количество крон в королевском банке.

— У-у, ради такой суммы я бы даже и на графскую корону согласилась, — волшебница не была бы самой собой, если бы не полюбопытствовала документом. Она откинулась обратно на подушки и с шутливой досадой вздохнула. — Да вот, что-то никто не предлагает…

Бровки самой миледи восхищённо воспарили при виде суммы с шестью нулями и прилагающейся к оным единичкой впереди. Справедливости ради стоило отметить, что леди Хельга ещё посомневалась немного — ведь это означало, что некий мот и расточитель остаётся без гроша? Но канцлер с присущей ему решительностью (не иначе как в своё время тоже хлебнул армейской службы) пресёк таковые поползновения на корню.

— Я бы ни за что не решился назвать одного поручика нищим, даже стоя посреди подвала с золотым запасом всего королевства.

Ларка не дрогнув выдержал этот лучащийся показным добродушием взгляд. Ну да, ещё бы! Недавно железо стоило куда там золоту — а нынче ненамногим дороже бронзы. И каких потрясений экономике медного королевства то стоило, оставалось лишь догадываться, поглядывая на озабоченные физиономии министра финансов да гуськом семенящих за ним банкиров и гильдейских купцов. Так что, если некий кузнец учудит ещё хоть что-то подобное, означенные денежные воротилы дружно и всем скопом повесятся с тоски.

— Так что, соглашайтесь, миледи Ольча, — волшебница не преминула и себе показать умение упаковывать слова и понятия в лихо закрученные фразочки с двойным смыслом и даже потайным дном.

В свою очередь, означенная леди, уже находившаяся в шаге от головокружительных высот, тоже не отказала себе в удовольствии покрутить в сомнении носиком с опять выступившими от интересной бледности веснушками. Взгляд серых глаз бесстрастно скользнул по банковскому поручительству с условием, на миг задержался на обоих едва не затаив дыхания ожидавших решения мужчинах. Леди Хельга беззаботно откинулась на подушки вишнёвого бархата (между прочем, карета из конюшен Его Величества!) и, ханжески задрав взгляд вверх, обречённо вздохнула.

— Ладно, я… подумаю.

Ах ты, коза вередливая! Ларка едва не высказал опрометчиво вслух дальнейшее то, о чём и думать-то следовало с оглядкой. Потому он подсадил в карету домовёнка, заметив тому чтоб охранял дамочек, а сам в сопровождении величественного канцлера направил стопы в сторону королевской грифонятни.

Башня эта своими выдающимися размерами и шириною как раз подходила под означенное назначение. Некогда могучий бастион обороны, нынче она служила своею верхней площадкой под эдакую летучую почтовую станцию.

Одолев нарочито впереди обеих дам невесть сколько витков идущей внутри лестницы, мужчины забрались наверх. Правда, от стражи да тихарей в штатском на всём пути оказалось просто не продыхнуть, но канцлер одним взглядом уладил все только могущие возникнуть сомнения. А Ларка… что ж, ко всему можно привыкнуть — потому он вполне великосветски проигнорировал все эти недоразумения. Проводив взглядом королевского курьера с полной сумкой приказов, отбывшего на грифоне в передовые части, он повернулся к своему знатному спутнику.

— Что ж, поручик — устройте там… нечто, — напутствие канцлера оказалось весьма кратким.

Обе дамы уже расположились на спине грифона с редкостным среди тех бронзового оттенка оперением. Причём настолько естественно и непринуждённо, будто им каждый день приходилось с плохо скрываемой скукой только этим и заниматься. Ларка не мешкая забрался следом.

И в тот миг, когда выглянувшее с восхода светило высекло золотые искры из глаза грифона, тот с гневным клёкотом приподнялся и сиганул через зубцы башни.

Булыжная мостовая приближалась с неумолимостью урагана, и от этого весьма, стоило бы заметить, жутковатого ощущения обе леди завизжали со всей возможной в их положении резвостью. Ларка и сам струхнул, глядя вперёд и зачем-то вцепившись в жёсткие перья. Но в самый последний миг грифон величаво, словно нехотя развернул орлиные крылья — и невидимая сила тотчас зашвырнула летунов в пылающую на пол-неба утреннюю зарю.

Погонщик обернулся и весело оскалил зубы. Совсем ещё мальчишка, он неминуемо получил бы по шее и куда ниже… если бы потом оказалось возможным лететь без него. Потому Ларка, успевший сообразить, что эдакая манера взлетать у грифона вроде особого шика или клейма мастера, сердито показал магику кулак да этим и ограничился.