Книга 12. Раскрытие Творца (старое издание) - Лайтман Михаэль - Страница 54

• Предыдущая
• 54/132
• Следующая

Как-то, в молодые годы, рабби Мендл ехал вместе с рабби Ицхаком из Верки в Пшиску, к своему раву — рабби Буниму. Уже прошло изрядно времени и они проголодались. Когда телега приблизилась к местечку, они увидели женщину несущую корзину с бубликами. Рабби Ицхак слез с телеги, а рабби Мендл остался в ней. Рабби Ицхак подошёл к женщине и начал торговаться — та хотела пять монет, а рабби Ицхак предлагал ей четыре. Рабби Мендл не выдержал, высунулся из телеги и сказал:

— Ицхак, разве: «Не разговаривай, не стоит монеты?» — он имел ввиду заповедь: «Не разговаривай с женщиной чрезмерно».

На языке Каббалы под «женщиной» подразумевается эгоизм человека, его эгоистическое желание наслаждаться, ничего не отдавая взамен. Следовательно, на языке Каббалы эта заповедь звучит так: «Не прислушивайся к эгоистическим желаниям».

Однажды в бейт-мидраш рабби Бунима в Пшиске приехал один большой знаток Торы из Литвы. Поговорив с ним о Торе, рабби Буним посоветовал ему подойти к рабби Мендлу из Гураи. В ходе беседы с рабби Мендлом, литвакский мудрец заявил, что он сможет разрешить любой трудный вопрос из Талмуда, какую только ему предложит хасидский мудрец, т.е. рабби Мендл.

Рабби Мендл, который ненавидел хвастовство такого рода, спрсил его: "Объясни мне вопрос о «капитане».

Литвакский мудрец не понял о чём идёт речь и рабби Мендл пошёл своей дорогой. Один из хасидов Пшиски объяснил ему, что речь шла о капитане корабля, на котором плыл пророк Йона. Вопрос заключался в том, что же спросил капитан Йону, в тот момент когда разбушевавшаяся пучина могла поглотить корабль. А спросил он: «Ты что? Уснул? Встань и обратись к Богу твоему…»

Рабби Мендл передавал своим ученикам знание как выразить глубокие мысли с помощью мудрости намёков. Часто огромный смысл был заключён в одном единственном слове.

Ещё более характерным для рабби Мендла была способность выражать свои мысли с помощью интонации и пауз. Однажды в субботу, в которую читали недельную главу из Торы «Святыми вы будете», один из старейших коцких хасидов не выдержал и спрятался возле двери в комнату рабби Мендла. Он хотел подслушать как рабби Мендл трактует эту недельную главу.

До него донёсся глухой голос рабби, который проворчал с вопросительной интонацией: «…И возлюби ближнего как самого себя…— А? Как самого себя?»…И после длительной паузы продолжил: «Ага, как самого себя!»

Подслушивавший хасид не понял, что имел в виду рабби. Он рассказал то что слышал рабби Гиршу, одному из самых близких раву людей. Тот объяснил, что сначала рабби спросил — Тора обязывает любить товарища так же, как ты любишь себя — «как самого себя». Но разве человеку разрешено любить самого себя?

Ведь это идёт вразрез с тем, что говорит Каббала, что всегда учили в Коцке — корень всего плохого заключается в любви к себе, в эгоизме, именно эгоизм приводит к самообману, к фальши. Разве любовь к себе, эгоизм — это не тот самый «вор», который скрыт в каждом человеке, каждый из нас должен его поймать и исправить. Ответ рабби: «Как самого себя!» Именно в этом и заключается задача человека в этом мире — исправить себя, исправление за исправлением, пока не достигнешь совершенства — только тогда ты сможешь любить своего товарища как себя.

Рабби Мендл пользовался языком тонких намёков и этим же языком пользовались его хасиды. Одним из старейших хасидов в Коцке был рабби Залижель из Пшитика. Когда он состарился, старость притупила ему зрение, согнула его, но он не потерял сияние Коцка. Он и в старости обладал острым и язвительным умом. У рабби Залижеля было своё постоянное место в конце одного из столов, там он обычно сидел и учил. Однажды он увидел, что молодой ученик вошёл в бейт-мидраш и с зазнайством и высокомерием молодого бунтовщика начал шагать из угла в угол, погружённый вроде бы в свои мысли. старик встал со своего места, спокойно подошёл к молодому ученику, подозвал его пальцем и шепнул на ухо: «Парень, посмотри на меня, у меня тоже когда-то была жена и свадебная ночь…» Сказал то, что сказал и спокойно пошёл на своё место возле стола.

Коцкий хасид как-то объяснял противнику хасидизма разницу между ними в служении Всевышнему:

Вы, митнагдим, противники хасидизма, служите Таорцу по часам. Всё у вас идёт по распорядку. Утром — утренняя молитва. Когда стрелки часов приближаются к полудню — вы молитесь полуденную молитву, когда приближаются к ночи — вечернюю молитву. Мы же служим Творцу сдельно — заканчиваем одну работу и, когда нам хочется начать новую работу, мы с радостью её начинаем. В Коцке нет часов, в Коцке есть душа.

Конечно, заповедь молиться в миньяне очень важна, но если в данное время сердце не пробуждается для молитвы? Мы молимся в ту минуту, когда сердце пробуждается. Если молитва в одиночестве может углубить намерение (кавану), то мы молимся в одиночвестве. Если сокращение молитвы приводит к увеличению концентрации — то можно сократить молитву. Лучше меньше, но с правильным намерением всего сердца к Творцу, чем длинная пустая молитва.

В Коцке молитва была короткой. Одевали затасканные талиты и быстро ходили по бейт-мидрашу из угла в угол, молясь. Во время молитвы «Шмона эсрэ» стояли в углу или возле столба минуту-другую, и быстро снимали тфилин. Даже в Йом-Кипур вечером они молились обычную вечернюю молитву без праздничных добавок. в молитве «Дней Трепета» они опускали «пиютим» — стихи и песни. В их бейт-мидраше вообще практически не было «махзоров» — молитвенников на особые празничные дни.

Пиют «Унтане токеф», который во всех общинах произносят очень громко, в крике, голосами раздирающими сердце, в Коцке произносили шёпотом и с огромной скоростью. Однажды в Коцке вспыхнул пожар. Рабби Мендл сказал, что это произошло потому что рабби Гирш Парцубер, «хазан» — молящийся перед остальными, слишком долго молился в Йом-Кипур в пиюте «Унтане токеф» и слишком долго думал во время пиюта «Кто в огне». Таким был стиль жизни группы учеников, которая собралась в Коцке.

Те хасиды, которые пришли в Коцк вместе с рабби Мендлом, привязались к нему всем сердцем. Коцк был для них высокой стеной, которая скрыла их от внешнего мира. Ученики рабби Мендла создали сплочённую когорту хорошо обученных воинов. Их девизом был: «Трус не выходит на войну! Мелкий и трусливый — пусть возвращается домой!»

Что же притягивало людей в рабби Мендле? В силу чего рабби Мендл превратился в магнит, притягивающий людей со всех сторон Польши? Где спрятано то очарование, с помощью которого он брал людей в плен?

В длинной череде великих людей духа, которыми так богат народ Израиля, рабби Мендл занимает особое, уникальное место. Он отличается от всех течением своей мысли и образом жизни. Это отличие проистекает только из одного источника — рабби Мендл был источником Правды. Правда — вот что связывает все остальные звенья, характеризующие образ рабби Мендла. Он был самим воплощением Правды. Любая ложь больно ранила его душу.

Мидраш рассказывает, что когда Творец решил создать человека Он «посоветовался» с ангелами при этом их мнения разделились. Ангел Милосердия сказал, что стоит создать человека, потому что он будет заниматься милосердием. Ангел Правды сказал, что не стоит создавать человека, потому что человек это сплошная ложь. Ангел справедливости сказал, что стоит, т.к. человек будет совершать справедливые дела. Ангел Мира сказал, что не стоит, т.к. человек любит ссоры. Что сделал Творец? Взял Правду и скрыл ее в Земле, сказав, что Правда взрастет из земли. Этим действием в большинстве оказались ангелы одобряющие создание человека — Милосердие и Справедливость, против Мира, оставшегося в меньшинстве.

• Предыдущая
• 54/132
• Следующая