Поверить в мечту (СИ) - Чиркова Вера Андреевна - Страница 6

• Предыдущая
• 6/65
• Следующая

Как объяснил Славе постоянно державшийся поблизости Таш, двух объединившихся частей было более чем достаточно для захвата замка, при условии, что остальные не будут им мешать. А о том, чтобы они не мешали, позаботились нахлынувшие в город с наступлением ночи русалки. Теперь она припомнила, когда их отряд пробирался по городу, из всех харчевен доносились песни и смех, а хмурые верноподданные, не понимающие, чему некоторые так радуются, старались плотнее закрыть ставни и двери.

Когда на востоке едва заметно посветлел край неба, у осаждающих всё было готово. Командиры передовых гвардейских отрядов доложили, что подобрались почти под самые стены замка, два хотомара, нагруженные веревочными лестницами, веревками и крючьями уже разогрели пузыри и хумили, занявшие в них свои места, ждали только знака к отлету.

Но так и не дождались, сидевший на плече Ярославы Шарик вдруг встрепенулся и важно объявил:

— Все наемники обезврежены, Васт и Тина идут открывать ворота.

— Куда идут? — растерялась Слава и внезапно обнаружила, что все ринулись к двери.

Побежала и она, еще не веря, что правильно поняла слова унса и порыв детей, но уже ощущая, как начинает постепенно отступать напряженная тревога, грызшая ее последние два часа.

Когда Слава выскочила на крыльцо, то не сразу нашла взглядом сыновей. Вся широкая подъездная аллея была забита суетящимся народом, как набережная в праздничный день. Среди них преобладали два цвета, светло-зеленый и синий, выдавая принадлежность гвардейцев к одной из частей. Нет, строго-регламентированной формой, как принято в ее родном мире, одежда этих мужчин не была. Объединял однополчан лишь цвет, да продиктованная необходимостью практичность. Офицеров можно было определить по знакам отличия, вышитым на правом плече и более дорогому оружию.

К крыльцу примчались гвардейцы, ведя за собой наскоро оседланных пангов, и, не успела Ярослава оглянуться, как оказалась сидящей на животном впереди Таша.

Сначала женщина попыталась вывернуться и уже открыла рот, чтобы высказать телохранителю свое возмущение, что это еще за вольности?! Но тут мимо промчался Конс, и перед ним сидела Майка, впереди мелькнула черная бандана Стана, и он тоже ехал на панге не один. Значит, животных на всех не хватает, вовремя сообразила Слава, смирилась и смолчала, главное сейчас — что они уже едут и что с Костиком все в порядке.

От занятого адмиралом дома до замка, стоящего на вершине самого внушительного в округе холма, напрямую было всего метров триста, но дорога круто извивалась меж каменистых выступов, и заняла у отряда почти десять минут.

Больше всего их продвижению мешали повозки, панги и расположившиеся на обочинах на отдых гвардейцы. Привычные к походным условиям мужчины с потрясающим хладнокровием варили на скрытых за камнями костерках что-то незатейливое или просто спали, завернувшись в куски полотна. Им не мешали ни ярко светившие фонари, ни шум и топот взбиравшихся наверх пангов, ни возбужденные крики адмиральских адъютантов, пробивающих отряду дорогу к воротам.

Слава только успевала вертеть головой, рассматривая это скопление вооруженных туземцев, только теперь со всей полнотой понимая, что именно сделали для этих людей ее сын и его странный белокурый напарник.

В этот момент дорога снова круто повернула и Слава, разглядев, кого именно везет с собой Стан, разочарованно хмыкнула. Как ей могло прийти в голову, что он взял с собой Юнхиолу? Вон она, сидит впереди второго блондина, которого Костик ласково зовет зайчиком и настоящим другом. А вместе с ее старшим нетерпеливо подгоняет панга Тарос, позаимствовавший у ее сыновей одну из черных бандан, и потому не сразу узнанный землянкой.

Отряд был еще в полусотне метров от ворот, когда Ярослава разглядела, что они, эти ворота, не стоят на месте, а медленно и уверенно поднимаются вверх. Она уже успела представить себе, как они толпой ворвутся внутрь, как она бросится к Костику… обнять, убедиться, что цел и невредим…

И тут из узкой дверцы, прорезанной в одной из боковых башен, выскочила стройная светловолосая фигура, заглянула под ворота и, обернувшись к ним, подняла вверх руки в предупреждающем жесте.

— Осторожно, мы не можем найти, как надежно застопорить ворота! — Звонко сообщил знакомый голос, потом обернулся и спросил тише, — Что?

— По-моему, эти уроды срубили запорный шнек, — из распахнувшегося маленького оконца на уровне второго этажа выглянула голова Тины, озабоченно оглядела подъезжающих, и сообщила, — придется всем проходить по турникету. Я отпускаю.

Голова исчезла, внутри башни что-то ощутимо лязгнуло и ворота с грохотом врезались в каменный настил. Слава от неожиданности вздрогнула и передернула плечами, представив, что могло произойти с теми, кто попытался бы проехать под этой кованой из толстых листов махиной.

— Мы и по турникету можем, — Стан и Тарос уже соскочили со своего панга и бежали к дверце.

— Идем, я провожу, — не успела Ярослава сообразить, каким образом блондин нашел ее в куче всадников и оказался рядом, а сильные руки уже легко сняли землянку со спины животного и понесли в сторону башни.

— Васт! — одновременно воскликнули два голоса, и если в собственном Ярослава различила лишь легкую укоризну таким самоуправством, то в перекрывшем ее голосе Таша ясно слышалась неукротимая ярость.

А в следующий миг жилистая рука наемника легла на обтянутое тонкой туникой плечо анлезийца и резко дернула его на себя. Однако Васт, словно предчувствовавший это движение, плавно и стремительно вывернулся из захвата жестких пальцев, и с абсолютно невозмутимой физиономией продолжал нести женщину вперед.

— Отпусти ее по-хорошему, — тихо предупредил Таш, и от ненависти, зазвеневшей в его обманчиво-вежливых словах, у Славы нехорошо сжалось сердце.

Уж, чего-чего, а драк ей пришлось видеть немало, почему-то свидетели разборок всегда сначала вызывают скорую. Не раз довелось видеть, и как начинаются драки, пациенты клиник — люди нервные.

Слава почувствовала, как в ответ на заявление занийца сильнее напряглись мышцы держащих ее рук, и словно окаменел гибкий торс, но на их продвижении к дверце эти неуловимые изменения не отразились никак. Блондин все так же стремительно шагал вперед, дверца все приближалась, и осталось всего каких-то два-три метра, когда сзади послышались встревоженные крики гвардейцев.

Слава чуть приподнялась, заглянула за плечо Васта и охнула, Таш догонял их, держа в одной руке обнаженный меч, а в другой кинжал.

— Васт! — испуганно выдохнула женщина, представив как эти мечи сейчас вонзятся в незащищенную спину ее носильщика.

— Не волнуйся, любимая, я его чувствую, — нежным шепотом солгал анлезиец, не мог он чувствовать эмоций соперника, зато слышал каждый звук и отлично понимал, что собирается сделать Таш.

— Последний раз говорю, отпусти женщину немедленно, полукровка, — а вот в этом заявлении Ярослава, ошарашенная словами блондина, расслышала и оскорбление и вызов.

Подоспевшие моряны, хумили и гвардейцы окружали их все более плотной толпой, и женщина понимала что они невольно загородили остальным путь к дверце, одновременно предоставив бесплатный спектакль, и это ей не нравилось все сильнее.

Похоже, несмотря на все усилия ее детей, кровь тут сегодня все же прольется… и придется бедному уставшему Костику лечить одного из этих петухов, с внезапной ясностью сообразила вдруг Слава, и это понимание стало последней каплей.

— Отпусти меня! — холодно процедила она, возмущенно уставившись в зеленые глаза анлезийца.

Мужчина очень неохотно разжал руки, бережно поставил ее на песок, и медленно повернулся к стоящему в трех шагах Ташу.

— Ну, и что тебе нужно?

— Мы уже разговаривали на эту тему, — с неприкрытой ненавистью процедил тот, — короткая же у тебя память.

— Это было очень давно, — ровным бесстрастным тоном сообщил Васт, выхватывая клинки, — я был тогда другим, и все было по-другому.

— Слушайте меня, — не выдержала Ярослава, — если вы сейчас же не уберете оружие, я больше никогда не буду с вами разговаривать, с обоими.

• Предыдущая
• 6/65
• Следующая