Тревожный месяц май - Миксон Илья Львович - Страница 31

• Предыдущая
• 31/32
• Следующая

Антон молча кивнул и вытащил из-за пазухи драгоценный трофей. Появлению сигнального пистолета Осипов не удивился, но резьба на рукоятке остро заинтересовала его.

- Так это же… - воскликнул он и приставил рукоятки нагана и ракетницы одна к другой.

- Точно, дядя Армен. - Антон шмыгнул носом: так нестерпимо пахло вкусным и сытным, слюнки потекли.

- Теперь твое дело в полном ажуре, - говорил Осипов, уплетая колбасу с хлебом с не меньшим усердием, чем Антон. - Представляешь, как отец обрадуется?

В особенную отцовскую радость Антон не очень верил, но рот так плотно набит ветчинно-рубленой - языком не шевельнуть.

- Точно, - ответил за него Осипов, разливая по стаканам крепчайший чай.

Вначале казалось, что еды на пятерых, но и вдвоем управились быстро. Осипов задвигал ящиками письменного стола, в сейф зачем-то голову сунул. Нигде ни крошки. И термос опорожнился.

- Н-да-а… - разочарованно протянул Осипов.

Антону меньше нужно, да и досталось ему больше. Не по-честному разделил еду Осипов. Наверное, отвлекаясь от голодных мыслей, он и спросил гостя:

- Куда на лето собираешься?

У Антона ни бабушек, ни дедушек, не то что у Ростика…

- А ребята где? - запоздало вспомнил Антон. - Ростик, Алена?

По всем литературным правилам, для счастливого конца полагается немедленно собрать всех героев. Но посудите сами, могу ли я это сделать? Который час? Не глядите в окно. Небо в белые ночи обманчиво, до утра без электричества читать можно.

Сейчас в Иришах три часа пятнадцать с половиной минут после полуночи. Алена и Ростик давно спят, а мама Ростика собирает сына в дорогу.

Слово у отца Ростика железно. Как сказал, так и будет. Завтра же, точнее, сегодня уже Ростика отвезут на аэродром и отправят в Баку, к бабушке. «На все лето!» - приказал отец.

- А ты бывал на море? - спросил Осипов. - У меня в августе отпуск. Поехали вместе, а? Ты когда-нибудь пробовал форель на вертеле? По-армянски - ишхан хоровац. Не еда - чудо! От одного вида и запаха сыт! А полить гранатовым соком, а?…

Антон заморгал выгоревшими ресницами.

- Гранатным?!

Осипов засмеялся:

- Гранаты - фрукты такие, южные. Попробуешь!… - И опять размечтался о любимых кушаньях: - Форель поливают гранатовым соком, а на гарнир - зелень.

«Зелень - обязательно! - подтвердил сирели Армен, включившись в аппетитный разговор. - Укроп, перец… Кинза!»

- А бастурму ел? Шашлык по-армянски, из маринованного мяса.

«Вах! - причмокнул сирели Армен. - С баклажанами, луком… И кинза!»

- А толма?

- Мясной фарш в виноградном листе, колбаской! - Сирели Армен перестал скрываться и, позабыв об Антоне, предался с Осиповым вкусным воспоминаниям и мечтам.

- Сейчас бы полную тарелку хаша!

- Хаш долго варить, пять-шесть часов. И перед этим столько же говяжьи ножки и рубец промывать в холодной воде.

- Да, хаш - долго. Я бы и от грибного супа с рисом не отказался.

- Сунки апур, вах!

- А воспи апур, с чечевицей, а?

- Божественно! И на второе, - прямо-таки простонал сирели, - на второе - нров плав!

- Да-а… Ничего не знаю вкуснее, чем плов с гранатами!

Антон слушал сквозь дрему. Он был сыт, и никакие супы и пловы не волновали. Даже гранаты. Не только красные сочные плоды, наполненные, как шрапнелью, рубиновыми зернами, но и настоящие, с толовой начинкой. И снаряды, и мины…

- Из мин в Армении ничего не готовят? - пробормотал Антон.

Осипов засмеялся где-то далеко-далеко. И вдруг затряс плечо:

- Поехали!

С полным желудком ехать было куда веселее!

«Газик» поднялся на путепровод. За лесом открылась заводская даль и дымящие трубы ГРЭС.

На бледно-сиреневом небе оранжевым пламенем трепыхал факел.

- Скоро второй зажгут, - сказал шофер.

Ростик давно говорил об этом, со слов отца. Одна газосброска не справится, новая АВТ в три раза мощнее первой.

В машине Антон опять задремал и не заметил, когда въехали на территорию завода, когда подкатили к АВТ.

- Вылезай!

Антон угрелся на кожаном сиденье и не сразу покинул уютную кабину. Выбираясь, ощутил под грудью тяжелый пакет. Осипов дал оружейное масло и ветошь, вдвоем они полностью разобрали пистолет, вычистили его, смазали и собрали опять. Как новенький стал. Дорогой подарок отцу будет, наверное.

Найти отца в огромной толпе было не просто. Он сам нашелся, первым углядел Осипова: милицейская форма издали видна.

- Вот, - законно гордясь, сказал Осипов, - как обещано. Живой и невредимый! Да еще с ценным подарком.

Отец не бросился обнимать-целовать своего сыночка, но долго рассматривал его страдальчески-счастливыми глазами. Будто Антон с другого света вернулся!

Слова о подарке или не дошли до сознания Павла Кирилловича, или он понял их, как сказанные об Антоне.

- Что же ты с нами делаешь? - заговорил, наконец, Градов. - Когда ты, наконец, взрослым станешь?

- Станет! - заступился Осипов, а какой-то рабочий со смешком добавил:

- Только тебе, Кириллыч, от этого легче не будет!

И опять Осипов защитил Антона:

- Ничего, при всем при том он у нас герой!

- Герой… - закивал Градов и, отвернувшись, долго высматривал что-то среди сверкающих, как баллистические ракеты, колонн установки.

- Я не пошутил, - напомнил Осипов. - Сын к вам с ценным подарком.

Градов насторожился:

- Еще что-нибудь случилось?

Но Антон уже вытащил из-под куртки бумажный пакет.

- Это, - тихо произнес Антон, - я там нашел. - И тотчас поправился: - Мы нашли, втроем.

Отец разворачивал пакет с такими предосторожностями, словно там была прыгающая мина-лягушка. Развернул, увидел ракетницу, удивился странному подарку, но, когда разглядел глубокие вырезы на рукоятке…

«Даже ради только этого счастливого мига стоило долбить землю, голодать, мерзнуть, мокнуть, задыхаться в смрадном подвале, рисковать жизнью!…» - подумал Антон.

- Пошел! - закричало сразу несколько голосов. - По-ше-е-ел!

Из операторной выскочил человек в спецовке и скрылся среди колонн. Он быстро возвратился, победно держа над головой сверкающую хрусталем пузатую колбочку.

- Ура!… Ур-ра!… - закричали все вокруг.

И все пожимали друг другу руки, поздравляли, как будто одновременно появились на свет и сейчас праздновали всеобщий день рождения.

Старший оператор Арсланов передал колбочку с самым первым продуктом девушке-лаборантке.

От АВТ до центральной заводской лаборатории десять минут пешком, однако лаборантку усадили в директорскую «Волгу» и, как иностранного президента, торжественно повезли по заводской бетонке. Недоставало лишь мотоциклетного эскорта для полного сходства.

Никто не расходился, ждали результатов анализа.

К директору протиснулся начальник установки. О чем они говорили, не было слышно. И разговаривали они совсем недолго.

- Есть кто из газоспасателей? - спросил директор.

- Есть! - отозвался рабочий, который называл Градова «Кириллыч».

- Зажечь факел!

- Есть, товарищ директор! - по-военному отчеканил рабочий. И, в свою очередь, позвал, но совсем не по-военному: - Тарас! Романенко! Бегом за ракетницей!

Градов взял рабочего за плечо и повернул к себе.

- Что, Кириллыч?

- Возьми этот, - сказал отец, протягивая ракетницу Ораза Халитова. - Проверенный. В боях.

Рабочий- газоспасатель бережно принял пистолет, осмотрел его со всех сторон, откинул ствол, заглянул в широкий канал.

- Полный порядок, - вставил Осипов, - лично проверял. С разборкой-сборкой.

- Спасибо. Спасибо, - тихо ответил рабочий и хотел уйти, но задержался: - Откуда он у тебя, Павел Кириллович? Это же реликвия для музея.

Градов подтолкнул вперед Антона:

- Сын отыскал под землей.

Двадцать четыре раза в эти сутки давал Антон слово больше никогда и ничего не вытворять, но как было удержаться сейчас от такого соблазна! Такой случай бывает один раз в жизни.

• Предыдущая
• 31/32
• Следующая