Противостояние - Афанасьев (Маркьянов) Александр "Werewolf" - Страница 39

   Он до сих пор хорошо помнил Мао. Тогда он был скромным, и очень мудрым человеком, это потом он испортился, его испортила неограниченная власть. С Мао было очень интересно разговаривать, он никогда не твердил заученные догмы, он искренне старался докопаться до самой сути учения Маркса, Энгельса-Ленина, он внимательно читал книги, делал выписки, спрашивал мнение близких ему людей о то или ином фрагменте книги. Ему важно было не просто тупо заучить формулировки - а понять их, возможно в чем то и переделать, чтобы применить к Китаю. Мао искренне верил в коммунистическое будущее Китая - и старику было смешно слушать громогласные речи, в которых Мао потом представляли чуть ли не агентом ЦРУ. Гегемонисты - вот ведь какое выражение кто-то придумал. Китайские гегемонисты.

   У тебя в стране произошел капиталистический переворот - это сказал Мао, когда его отзывали обратно*. Те люди кто пришел к власти - они больше не будут идти к коммунизму. Наоборот, они будут идти к капитализму, чтобы присвоить народную собственность и править в своих провинциях и уездах как капиталисты. Все это было после Двадцатого съезда КПСС. Мао не предложил ему остаться - знал, что это невозможно. Но предупредить - предупредил, это все что он мог сделать для своего русского друга.

   Напоследок они обнялись...

   После его возвращения в страну, он узнал, что деревню его сносят. Мать он перевез к себе в город - но в городе она так и не прижилась, умерла вскорости. Поскольку он долгое время работал в Китае - на него поглядывали с большой опаской, не подпускали к оперативной работе. Сослали в Высшую школу КГБ СССР в Минске, преподавателем - все-таки опыт у него был и немалый. Но связей с друзьями, находящимися на оперативной работе он не терял. Его лично знали Сахаровский и Мортин**, ценили его как настоящего разведчика, пусть и попавшего объективными обстоятельствами в немилость. Потом его перекинули на подготовку кадров для "братских компартий" - это было смертельной ошибкой для тех, кто сейчас правил в КГБ СССР. Он готовил кубинцев, алжирцев, румын, восточных немцев - и везде он заводил друзей, везде оставались люди, кто считал его своим учителем. Он не знал, когда и зачем это пригодится - но он плел свою сеть, словно по указанию свыше. Потом когда подошел возраст - его перевели в армию и направили в группу Генеральных инспекторов министерства обороны - синекура для отставников в генеральском звании. Но не для него - именно там, в армии он нашел людей, которые думали так же, как думал он которым было не все равно на то, что происходит с их Родиной. И теперь эта сеть, охватывающая больше десятка стран, должна была пригодиться.

   Садово-огородное товарищество было обжитым, было видно что люди пришли сюда уже давно Вся его территория была огорожена покосившимся серым дощатым забором из горбыля, ворота были распахнуты настежь, дорожки - заасфальтированы как положено а не засыпаны щебнем, как это делают в последнее время. Аккуратные домишки-скворечники, на одно, реже на два окна, где то и банька. Плодовые деревья, уже зазеленевшие голыми ветками. Копающиеся в земле дачники - тогда это были настоящие фанаты дачного труда, участок не был жизненной необходимостью как в девяностые.

   Генерал в отставке медленно пошел по дорожке, приглядываясь к номерам улиц. Здесь он был впервые, это товарищество и этот номер участка, а также процедуру контакта ему удалось узнать с трудом. Ему ее назвал человек, сидящий в Нижнем Тагиле в ментовской зоне, по сфабрикованному обвинению о злоупотреблениях. Таких в Нижнем Тагиле было немало - гэбье жестоко расправилось с проигравшим противником, сломала годами выстраивавшуюся систему охраны правопорядка в стране. Не щадили никого...

   Вот и улица. Десятая улица, одна из последних, так в этом товариществе двенадцать. Двенадцатая примыкает напрямую к лесу и начала застраиваться совсем недавно.

   Взглянув на часы, генерал свернул в десятую улицу, зашагал по ней, присматриваясь к дачным домикам, принимавшим своих хозяев первый раз в этом году...

   Нужный ему участок он нашел почти сразу, равно как и его хозяина. Участок как участок - шесть полновесных соток земли, новомодный щитовой домик, приличный на вид, крашеный в вездесущий синий цвет, в тот же самый, каким красят кабины тракторов Беларусь. Чуть дальше, в глубине участка - банька, небольшая, сложенная из полновесных, пузатых бревен без окон, не обшитая. Ни одного плодового дерева на участке, только грядки и теплицы...

   Генерал остановился, наблюдая за хозяином...

   Хозяин участка занимался сейчас тем же самым, чем занимались все огородники в это время - налегал на лопату. Копал, проще говоря. Лопата казалась игрушечной в его руках, он копал быстро и не совсем аккуратно, не наваливаясь на лопату ногой, только руками - вгонял лопату в почву на полный штык и вываливал очередной кусок чернозема. Равнять не равнял - но рядом, на соседней еще не вскопанной грядке лежали грабли для разравнивания вскопанного и стояли два ведра - то ли с картошкой или еще чем на посадку, то ли с удобрением...

   - Вы подходите поближе... - внезапно крикнул хозяин участка, не разгибаясь над грядкой - тут собаки нет...

   Гость зашел на участок, по вытоптанной дорожке направился к хозяину...

   - Доброго здоровья...

   Хозяин ничем не выдал своего удивления - именно это приветствие было началом сложного, трехступенчатого пароля, меняющегося в зависимости от обстоятельств и совсем не похожего на пароль...

   - Доброго здоровья и вам, уважаемый...

   - Смотрю, человек работает, рук не покладая, думаю, дай помогу...

   - И это дело. Друзьям надо помогать.

   - Друзьям и в самом деле надо помогать. Особенно тем, кто не с нами.

   - Тем, кто не с нами - в особенности.

   Это был необычный пароль. Значение имело приветствие и ключевые слова - не все предложения, а ключевые слова, вставленные в любое предложение в соответствии с контекстом и ситуацией, в которой эти слова произносятся.

   Хозяин участка разогнулся, играючи всадил лопату в землю на весь штык...

   - Да вы снимайте рюкзак свой. Давайте, помогу...

   А заодно и проверю - нет ли там оружия или чего в этом духе.

   Хозяин помог гостю сбросить рюкзак с саженцами, отнес его к домику...

   - Что за саженцы?

   - Яблоня. Белый налив. Из питомника.

   Хозяин огляделся по участку, прикинул

   - Посадим. Не выбрасывать же... Яблоки - дело хорошее...

   - Я к вам от Чередниченко.

   - Хозяин участка понимающе кивнул

   - Как он?

   - Трудится. Зарабатывает на условно-досрочное.

   - Понятно...

   Хозяин участка зашел в домик, вынес еще одну лопату.

   - Поможете? Вдвоем веселее, да и справимся быстрее. Потом попаримся, да и поговорим...

   * Мао и в самом деле говорил это и не раз. Поэтому, материалы ЦК КПК запрещались к распространению в нашей стране

   ** Сахаровский Александр Михайлович, Мортин Федор Константинович - председатели Первого главного управления КГБ СССР, внешней разведки Советского союза. Сахаровский занимал эту должность пятнадцать лет и воссоздал советскую разведку после сталинских погромов. Надо сказать, что несмотря на то что разведка организационно входила в КГБ СССР, но на деле она была мало зависима от центрального аппарата. Не раз автор видел партийные документы, где руководителю ПГУ поручалось сделать то-то и то-то или он входил с предложениями ЦК, минуя Председателя КГБ СССР. Внешнюю разведку Андропову удалось подчинить только тогда, когда на ПГУ он протолкнул Владимира Крючкова, своего вечного зама.

   Банька пахнула в лицо жаром, еловым хвойным настоем, тяжелым, мокрым паром - насчет пара у каждого свои вкусы, тут у них с хозяином баньки сильное расхождение. Генерал любил пар сухой, финский, пар сауны, а не бани...