Владыка Севера - Тертлдав Гарри Норман - Страница 52

Рассвет был таким же не похожим на летний, как и прежние с тех пор как началась буря. Лису удалось заставить войско выступить в путь лишь потому, что он просто напрочь отказывался верить в то, что этого не произойдет. Измотанные, вымокшие насквозь люди запрягли измотанных и таких же вымокших лошадей и по мере сил продолжили свой путь на запад.

Джерин с удовольствием принял бы в тот денек крупный бой. Сражение дало бы выход злости, переполнявшей его людей. Но как можно бороться с серым небом, которое все сыплет и сыплет тебе на голову хлопья мокрого снега и вдобавок хлещет по чему ни попадя струями нескончаемого дождя? Никак, в этом-то и все дело.

— Завтра ты не заставишь их сдвинуться с места, — сказал Вэн, пока они медленно тащились по хляби. — Гореть мне в каждом из пяти кругов ада, если знаю, как тебе удалось сделать это сегодня.

— Пока что они боятся меня больше, чем богов и богинь гради, — ответил Лис. — Они знают, на что я способен, а вот с теми еще не очень-то разобрались.

Но к следующему дню из берегов вышли не только ручейки, но и реки. А дождь и снежная морось превратились в град, затем в откровенный буран. Джерин погрозил кулаком небесам, сожалея, что у него нет такого лука, стрела которого могла бы до них долететь. Но сожаления, как и всегда, были тщетны.

Дрожа и стуча зубами, он сдался.

— Мы возвращаемся, — сказал он.

Восточней реки Вениен, на территории, подвластной Адиатанусу, погода была в меру прохладной и в меру дождливой. Никто, кажется, не хотел верить в рассказы вернувшихся воинов о том, что им пришлось испытать при попытке проникнуть в сердце той земли, что была захвачена гради.

— Единственное, о чем я могу думать, — сказал Джерин, стоя рядом с потрескивающим очагом в главном зале замка Адиатануса, — это о том, что Волдар и остальные их божества еще не распространили свое могущество так далеко на восток, то есть еще не властвуют в краях, где мы обитаем. Пока, по крайней мере.

Когда вождь трокмуа услышал, как Лис назвал богиню гради по имени, его вытянутое в последнее время лицо сделалось еще печальнее. Но Джерину было на это плевать. В нем горело лихорадочное желание бросить вызов. Возможно, поэтому он перестал следить за своей речью, как часто бывает с охваченными лихорадкой людьми. Но и на это ему тоже было плевать. Он хотел одного — нанести гради ответный удар. Любым способом, и их богам тоже.

— И как ты собираешься помешать им распространить свое могущество? — спросил Адиатанус. Он тоже стоял рядом с огнем и все тянулся к нему, будто никак не мог согреться. Лис понимал его, ибо чувствовал то же самое. — Ты всего лишь человек, лорд принц, а человек, вставший на пути у бога или даже богини, проигрывает еще до начала борьбы.

— Конечно, проигрывает, — ответил Джерин. — Если он настолько глуп, что намеревается ударить в лоб. Боги сильнее людей и видят дальше, но это еще не означает, что они умнее.

— Не нужно большого ума, чтобы раздавить таракана, — парировал Адиатанус. — А ты для богов не лучше таракана, Лис. Ты для них лорд Джерин Жук, принц тараканов.

— Несомненно, — сказал Джерин, раздражая Адиатануса уже тем, что сам ни в какую не желал раздражаться. — Но, если я сумею сделать так, что другие боги разозлятся на тех, которых почитают гради, и если я сумею направить их гнев в нужное русло…

Слушая себя, он отстраненно оценивал степень собственного безрассудства. Играть с ядовитыми змеями, даже с теми, про которых рассказывал Вэн, и то куда безопасней, чем связываться с богами. Но если он не получит поддержки со стороны своих богов, то гради и их мрачные божества безраздельно воцарятся в северных землях. Он был уверен, что так все и будет, он чувствовал это нутром.

— И каких же богов ты собираешься вызвать? — В голосе Адиатануса слышались одновременно и нетерпение, и тревога. — Что касается наших, то они не станут воевать с богами гради. Мы уже это поняли, к нашему горю. А как обстоят дела с вашими элабонскими божествами?

— Я не знаю, — ответил Лис.

Не знал он и еще много чего. Его, например, мучил вопрос, сумеет ли он вообще привлечь внимание отца Даяуса к делам материального мира. А, впрочем, почему бы и нет? Ведь глава элабонского пантеона поглотил запах множества жирных костей, сжигаемых у его алтарей на протяжении долгого, очень долгого времени. Так может теперь он отплатит добром за добро? Джерин на это очень надеялся, пока не увидел, как Волдар печется о гради. И с тех пор для него не стало покоя.

— Твое «не знаю» вселяет не слишком большие надежды, — заметил Адиатанус.

— Не могу с тобой не согласиться, — ответил Джерин. — Вообще-то я не собираюсь взывать к элабонским богам, чтобы настраивать их против богинь и богов гради. Есть один иноземный бог, с которым я уже имел дело прежде…

Он внезапно умолк. Адиатанус это заметил.

— Расскажи-ка мне поподробнее, — потребовал трокмэ. — Что это за иноземное божество, а? Какой силой оно обладает?

— Маврикс — это ситонийский бог вина, поэзии, плодородия и красоты, — пояснил Лис неохотно. — Вместе с Байтоном он когда-то загнал чудовищ обратно в подземные пещеры, откуда их выпустило землетрясение.

— И вправду могущественный бог, — сказал Адиатанус, на которого слова Джерина произвели впечатление. — Я как раз разговаривал с одним из этих упырей… да… придумывая, как бы стереть тебя в порошок, Лис, как вдруг он мягко и тихо исчез, оставив после себя лишь отвратительный запах. Как доказательство, что это не было сном.

— Именно то же сказал мне и Дивисьякус, — сказал Джерин. — Это было тогда, когда ты впервые принес мне через него вассальную присягу.

Адиатанус кивнул, ничуть не смутившись. Тогда он был напуган до такой степени, что подчинился и поклялся в верности. То же самое происходит с ним и сейчас, его страшат гради. Но когда опасность минует, он вполне может исподволь в одностороннем порядке освободить себя от своих обязательств, как сделал это десятилетие назад.

Однако было одно обстоятельство, о котором Лис умолчал. Он рассматривал перспективу вызвать Маврикса на помощь с тем же энтузиазмом, с каким приветствовал бы операцию по извлечению наконечника стрелы из собственного плеча. И то и другое — лишь болезненная необходимость, с упором на боль. Лис никогда не ладил с Мавриксом. Он не то что бы убедил ситонийского бога избавить землю от чудовищ, а скорей хитростью вынудил его это сделать. Маврикс с той же радостью избавился бы от него самого, а может, и с большей.

Один раз ему удалось избежать гнева Маврикса, во второй раз он сумел его обхитрить. Сможет ли он проделать что-то подобное снова? Сам же сказал, что человек может быть умней бога. Теперь появился шанс это доказать… если шанс этот не равен нулю.

Адиатанусу между тем пришел в голову еще один интересный вопрос.

— А твой ситонийский бог и вправду настолько силен, чтобы противостоять… этой богине? — Он по-прежнему избегал называть Волдар по имени. — Она — не какое-нибудь там чудовище, хотя и похожа на них.

— Этого я тоже не знаю, — сказал Джерин. — Все, что я могу, — это попытаться проверить. — Он поднял руку. — И я знаю, каков будет твой следующий вопрос. Что мы станем делать, если Маврикс окажется недостаточно сильным?

Он не ответил на свой же вопрос. Нарочно не стал отвечать. Наконец Адиатанус не выдержал:

— Ну и что же мы будем делать?

— Спрыгнем с утеса, полагаю, — ответил Джерин. — Пока у меня нет лучших идей. А у тебя?

К его удивлению, вождь трокмуа спросил о другом:

— А ты что, теперь уведешь всех своих южан обратно в свои владения?

— Ничего другого я делать с ними не собирался, — признал Джерин. — Не думаю, что ты захочешь терпеть их присутствие у себя… они ведь все-таки элабонцы. Не думаю также, что ты захочешь кормить их дольше необходимого. Или я ошибаюсь?

Адиатанус заколебался, но наконец, со стыдливой улыбочкой произнес:

— Я был бы не прочь, если бы ты оставил тут пару сотен солдат для наблюдения за рекой Вениен. И с наказом сражаться на моей стороне в случае, если гради решат перебраться на этот берег. Правда, Лис, я даже прошу тебя об этом, как твой вассал.