Лис и империя - Тертлдав Гарри Норман - Страница 28

— Райвин почти так же хорошо ведет счет своим незаконнорожденным детям, как Карлан ведет счет фасоли, — произнес рассеянно Джерин. Он заметил неподалеку своего приятеля Лиса и повысил голос: — Единственное, за чем Райвин не в силах приглядывать, так это за Райвином.

— Ты говоришь со мной, обо мне или оговариваешь меня? — спросил Райвин. — А я между тем наслаждаюсь видениями, чудными воспоминаниями о давних, но восхитительных днях, проведенных в погоне за знаниями, и о бессонных ночах, наполненных терпкими ароматами самых изысканных вин, а также…

— А также о похмельных мучениях, когда ты мечтал умереть, — перебил его Джерин.

Райвин напустил на себя негодующий вид. Мимика южанина была столь изощренной, что любое выражение, которое принимало его лицо, являлось своего рода шедевром. Джерин, не обратив на это никакого внимания, продолжил:

— Все твои воспоминания о вине связаны с наслаждением. А о муках, какие за ним неминуемо следуют, ты, как я вижу, напрочь забыл.

Райвин покачал головой.

— Не было никаких мук, — объявил он. — Нет ничего, чем нельзя наслаждаться, когда дело касается винопития, а я ведь был тончайшим ценителем вин.

Поза оскорбленного прозой жизни эстета, какую он принял, сделала бы честь и Мавриксу.

— Самое диковинное восхваление пьянства, которое я когда-либо слышал, — сказал Вэн.

Райвин, как истинный виртуоз, тут же добавил в свою позу негодования, однако не успел выразить свой протест вслух.

— Ты что-то вовсе не походил на ценителя, когда мы нашли тебя в том жутком кабачке города Элабон близ Школы чародеев, — сказал ему Джерин. — Ты скорей походил на человека, пытающегося забраться в кувшин через чересчур узкое горлышко, и тебе было совершенно наплевать на букет вина, к которому ты присосался.

— По прошествии стольких лет, должен признать, я мало что помню о том эпизоде, — произнес Райвин с достоинством.

— Конечно, ведь ты тогда отключился. Это все объясняет, не так ли?

— Ты был бесчувственным, как бревно, — добавил Вэн.

— Поскольку вы, высокочтимые и прекрасные господа, которые, разумеется, похвально трезвы в каждое мгновение каждого дня своей жизни, вздумали оскорблять меня и чернить мою репутацию, я вынужден удалиться и утопить свою печаль в эле… о чем глубоко сожалею.

И Райвин зашагал прочь, высоко вздернув нос.

Джерин и Вэн захохотали.

— Мы ничего с ним не можем поделать, — сказал Джерин, и в его голосе слышалось лишь восхищение. — Ровным счетом ничего.

— Как насчет хорошего пинка в зад? — поинтересовался Вэн.

— Если все тычки, которые получал Райвин за прошедшие годы, не вразумили его, еще один вряд ли поможет, — ответил Джерин, и Вэн вновь рассмеялся.

Тем не менее Джерин задумался над очередным вывертом Райвина Лиса. Когда в том возникала безумная тяга к вину, обычно начинали происходить очень странные вещи. Джерин не хотел, чтобы что-то затеялось снова. И без странностей жизнь сейчас довольно сложна. К несчастью, он понятия не имел, как предотвратить эти странности.

Основные силы Араджиса находились в южной части его земель, следя за силами Элабонской империи. Тем не менее, по дороге к армии Лиса присоединилось еще несколько крупных отрядов, состоявших из людей Лучника. Возможно, местным крестьянам приходилось и нелегко, но они, по-видимому, сохраняли достаточно сил, чтобы содержать поразительное количество воинов. Причем каждый из них был хорошо вооружен, экипирован и, по всем признакам, отменно обучен.

— Я бы отправил на юг еще больше людей, — заметил Араджис, когда очередная группа воинов слилась с нескончаемой вереницей грохочущих колесниц, — но мне пришлось придержать немалое число их на севере, чтобы не дать тебе вторгнуться на мою территорию, если ты вдруг решишься напасть.

— Будь я проклят, если у тебя не достаточно воинов, чтобы вести сразу две войны, — сказал Джерин.

— Если бы твой сосед-трокмэ предпочел забыть, что он твой вассал, ты бы не привел столько людей в поместье Бэлсера.

Араджис говорил с такой уверенностью, будто заявлял, что Мэт движется по небу медленнее Тайваз.

Поскольку он был прав, Джерин поспешил сменить тему разговора:

— Кто командует войском, которое ты выставил против империи?

— Мой старший сын Эранаст вместе с Мэрланзом Сырое Мясо, который должен поддержать его, если он дрогнет, — ответил Араджис. — Эранаст еще никогда не возглавлял такую большую армию. Если у него получится — замечательно. Если же нет, то в мои намерения не входит позволить ему загубить мое королевство.

— Это разумно, — согласился Джерин, хотя сомневался, что Эранасту нравится, что Мэрланз Сырое Мясо все время за ним присматривает. Тут ему в голову пришло еще кое-что. — В первый раз, когда ты отправил Мэрланза на переговоры со мной, с ним, как я помню, был воин постарше. Видимо, тоже для того, чтобы наставить его на верный путь, если он с него собьется.

— А с тобой здесь твой сын, — сказал Араджис, кивая на Дагрефа. — Который однажды поведет за собой собственную армию. Пока же он еще учится.

Джерин кивнул, однако остался при мнении, что это совершенно разные вещи. Дагрефу явно не хватало опыта, чтобы сейчас возглавить войско. Со временем он, естественно, его наберется. Араджис же, видимо, взял за правило приставлять опытного человека к тому, кто только начинал что-то осваивать. Идея, кажется, не из самых плохих, подумалось ему вдруг.

В тот вечер, когда неуклонно растущее войско принялось разбивать лагерь, вдали что-то загромыхало. Какая-то колесница неслась по Элабонскому тракту. Колеса ее, подскакивая на булыжнике, дребезжали, а возница нахлестывал лошадей, пытаясь заставить их наддать еще хоть чуть-чуть.

Как только колесница остановилась, из нее выпрыгнул какой-то малый.

— Лорд король, — произнес он, тяжело дыша, и на мгновение смолк, чтобы перевести дыхание.

Его пошатывало. Твердая почва кажется зыбкой только тому, кто проделал неблизкий путь, причем на мчащейся во весь опор колеснице. Джерин подошел ближе, чтобы послушать, какие новости принес этот человек. Араджис нахмурился при его приближении, но ничего не сказал. Гонец вновь заговорил:

— Лорд король… э-э… лорды короли, за мной едет один из имперских чинов. Вы встретите его на дороге завтра, не сомневаюсь, но я могу сообщить, что он намерен сказать.

— Хорошо, — отрывисто произнес Араджис. — Говори, Сэндифер.

Он взглянул на Лиса и слегка пожал плечами, признавая, что дело касается их обоих.

Сэндифер кашлянул.

— Лорды короли, он предложит вам в десять дней распустить свое войско, иначе будет война… «война многотомная»… так он сказал. Я сам слышал, что бы это ни значило.

— Это значит, что он выражается как южанин, — пояснил Джерин. — Они любят время от времени ввернуть где ни попадя модное словцо, не слишком заботясь о правильности его употребления.

— Я все слышу, — крикнул Райвин.

— Если они хотят получить много «томов» сражений, — сказал Араджис, не обращая внимания на Райвина (как, впрочем, и Джерин), — мы дадим им столько, что библиотека Лиса наполнится под завязку.

Такой подход к слову «многотомный» был тоже неверным, но Джерину вовсе не улыбалось наводить литературный глянец на высказывания своего собрата по титулу.

— Если дело дойдет до войны… нет, когда дело дойдет до войны, — спросил он, — ты что, собираешься со своими вассалами засесть в крепостях и ждать, пока империя не выкурит вас оттуда поочередно?

— Только если придется, — тут же ответил Араджис. — Если бы я сражался с империей в одиночку, то, наверное, так бы и поступил, поскольку имперские войска гораздо сильнее моих. Но они разорили бы у меня все и вся, поэтому, даже если бы мне удалось прогнать их, это могло повлечь за собой проигрыш тебе в следующем году. Ведь ты знаешь, что мои земли, словно щит, прикрывают твои.

— Это твоя пеня за то, что ты обитаешь южнее.

Джерин почесал в затылке.