Сюрпризы моря - Кусто Жак-Ив - Страница 28

• Предыдущая
• 28/54
• Следующая

Тропический мероу имеет окраску, напоминающую причудливую чешуйчатую «леопардовую мозаику» — коричневого, бирюзового и лазурного цветов. Он незаметен на фоне морского пейзажа благодаря полосам, маскирующим силуэт, — образец так называемой дискретной окраски.

За исключением гигантской разновидности — австралийской рыбы-еврея, которая, возможно, и проглотила Иону, мероу — существо весьма миролюбивое. Во всяком случае, по отношению к людям он не только лишен агрессивности, но проявляет к ним нечто вроде приветливости и любопытства. Познакомившись с аквалангистом, он доверчиво ест из рук. Я сохранил самые трогательные воспоминания об одном мероу, которого мы называли Жожо. Мы очень привязались к нему и забавлялись, играя с ним несколько недель, пока какой-то слабоумный любитель подводной охоты не всадил в него в упор свой гарпун, воспользовавшись тем, что Жожо совершенно не боялся людей.

В окружении свиты карибских ворчунов этот испанский губан восхищает золотым и нежно-розовым тоном окраски. Длина его достигает 60 см.

Поначалу мероу выказал подозрительность: он видел нас впервые. При каждом вдохе он преувеличенно разевал свою пасть, желая казаться более внушительным. Он как бы говорил на своем языке: «Внимание, я не потерплю вашего приближения!» Но такое поведение, направленное на устрашение врага, в действительности показатель страха. Животное видело в нас агрессоров, нарушающих границу его территории, и готовилось к сопротивлению. Однако его челюсти, усеянные множеством небольших выступающих вперед зубов, нисколько не смущали нас: как я уже говорил, мероу заглатывает добычу. В отличие от мучительных укусов мурены, зубы у мероу служат только для того, чтобы удержать добычу в глотке, пока она не проглочена.

Мы уже намеревались проникнуть в пещеру к мероу, когда внезапно увидели идущую полным ходом крупную акулу-кормилицу того самого вида, представителя которого наблюдали «спящим» в гротах близ острова Мюжере. Она устремилась ко входу в пещеру, задела нас и проникла внутрь. И мероу вместо того, чтобы броситься на нее, прижался к ней, как будто искал защиты у своего сильного друга от неведомых пришельцев… Поразительное зрелище! Какие странные компаньоны! Нас уже удивила однажды подобная пара, лежавшая под скалами мыса Каточе. Но насколько обычна такая ситуация? Во всяком случае, набрести на это — большая удача…

Два гиганта морских просторов, не имеющие близкого родства, находились бок о бок в узкой пещере. Сцена казалась неестественной, ее фантастичность лишь подчеркивали свет наших фонарей и клубы песка, взметавшегося от дыхания рыб. И мы отступили, чтобы не беспокоить их…

Почти каждое погружение связано с приключением такого рода. Расшифровка поведения животных в последние годы делает успехи. Однако мы еще далеки от объяснения подобных курьезов. И в самом деле, каков смысл соединения в тесной пещере и взаимопомощи двух морских хищников, которым надлежало бы — логически и на первый взгляд — избегать друг друга.

На гидросамолете PBY «Каталина» — «Калипсо II» мы могли уходить на сотни километров от стоянки корабля и расширять исследовательские сюжеты.

От одного из своих друзей Филипп слышал, что на Тихоокеанском побережье Мексики, в районе Масатлана, встречаются крупные мероу, массой более 200 кг. Речь шла, должно быть, о виде, называемом калифорнийским мероу (Epinephelus gigas). Если это действительно так, то два центнера для них не предел; известно, что часто масса этой рыбы достигает 350 кг.

«Я взлетел на рассвете, — рассказывает Филипп, — взяв вторым пилотом Ричарда Пробера. На борту находились моя жена, Луи Презелен, Жак Делькутер и Ги Жуа. Мы пересекли Белиз и Гватемалу, вышли на просторы Тихого океана и направились вдоль западного мексиканского побережья до мыса Сан-Лукас, являющегося южной точкой Калифорнийского полуострова. Порт Масатлан остался справа. Легко отыскав маленький островок Изабелла, мы приводнились. Именно здесь водились интересовавшие нас мероу. Тысячи различных птиц кружили над скалами и водой. Это место было для них раем. Мы надули зодиак на плоскостях гидросамолета, облачились в скафандры и попрыгали в воду. Крупная тихоокеанская зыбь и обилие планктона делали работу здесь гораздо менее приятной, чем на Белизском рифе. Видимость была неважной; в таких условиях трудно заметить случайную опасность. Чтобы отснять несколько хороших киноэпизодов, требовалось приложить усилия.

Бернар Делемот увидел обрывок лески, ведущей к воронке гигантской губки. Там лежал мероу, проглотивший приманку. Бернар извлек из глотки рыбы крючок, причинявший ей страдания. Сколько таких жертв „осечки“ рыбаков погибает от ран в своих убежищах? Статистика такого рода отсутствует.

Два крупных мероу Нассо проходят под каменной аркой, инкрустированной водорослями, среди которых ищут корм синие хромисы. Небольшие коричневые и желтые губаны подходят к ворчунам, чтобы очистить их от паразитов.

Следовало ли нам опасаться местных гигантских мероу? В отличие от австралийских мероу, они не пользовались репутацией людоедов. Возможность проглотить человека, у них была: по размерам и массе они мало уступали своим австралийским родственникам. Просто такое блюдо не входило в их меню.

За исключением короткого периода миграции, мероу явно склонны к домоседству. В длительное путешествие они пускаются лишь по веской причине — на брачную ярмарку в определенный пункт рифовой области. Все остальное время они не выходят за пределы персонального участка и могут провести всю жизнь в одной и той же пещере.

На борту гидросамолета в снаряжении аквалангистов имелись только монобаллоны, и потому мы были вынуждены урезать продолжительность подводных экскурсий. Сегодня нужно пошевеливаться, если мы хотим обнаружить территорию мероу, а затем посетить его убежище. Мы молотили ластами изо всех сил, давая полную нагрузку мышцам ног, обследуя осыпи и вулканические склоны, уходящие в глубину до 40–50 м. Этот район изобиловал пещерами, которые нам надлежало прочесать последовательно одну за другой.

Я чувствовал себя коммивояжером, который, переходя от двери к двери, предлагает что-то вроде пылесосов или туалетного мыла… Все гроты были заселены самыми различными обитателями, но мероу среди них не было.

Внезапно из мрака выдвинулось что-то — и один из этих гигантов сам вышел нам навстречу. Это был калифорнийский мероу длиной более 2 м и массой более четверти тонны. Диковинное животное, с огромной головой и толстыми отвисшими губами, с маленькими черными глазами и желтоватыми пятнами на гибком теле, двигалось легко, несмотря на массу. Тысячи крошечных живых существ, выхваченных из мрака неяркими снопами света от фонарей, крутились вокруг мероу, появление которого походило на материализацию призрака. Тихоокеанский фантом… Это напомнило мне крупного каменного окуня, появившегося из обломков корабля в Красном море в окружении сотни желтых рыбок- лоцманов. Именно так он мог бы возникнуть в воображении писателя-фантаста: огромная голова с ореолом из золотых блесток!.. Сейчас я испытал такое же ощущение ирреальности. В подобных случаях я спохватываюсь: не слишком ли низко я опустился? Приходится считаться с глубинным опьянением…

Мероу не проявил ни любопытства, ни дружелюбия. Он игнорировал нас. Вильнув корпусом, он прошел мимо, развернулся и исчез во мраке так же внезапно, как появился.

Мы упустили его из вида в темной и мутной воде. Но ведь в обычное время мероу не уходят далеко от грота. Это настоящие пещерные рыбы, выбрав себе убежище, они покидают его только для патрулирования примыкающей территории, чтобы изгнать чужаков. Выйти за пределы своих владений их может заставить лишь инстинкт размножения.

• Предыдущая
• 28/54
• Следующая