Фаллон - Ламур Луис - Страница 17

• Предыдущая
• 17/24
• Следующая

Макон поднялся по лестнице в свою комнату и мрачно осмотрел ее. Она была совершенно не похожа на место, где жил человек… пустая, как сарай. Внизу тоже ничего хорошего, кроме кофе и разговоров с Бреннаном.

Взгляд задержался на книжках, брошенных в еще не завязанный мешок. Ему всегда хотелось больше читать, но на это обычно не хватало времени. Он знал, что сам себя обманывает — было бы желание, а время найдется. Одни не теряют его напрасно, в то время как другие растрачивают попусту.

Он думал о городе. Красная Лошадь ожила — в этом была его заслуга, но сейчас он собирался покинуть это место навсегда. В голове его роилось множество различных мыслей.

Одну из них он решил выполнить. Он надел шляпу и вышел на улицу.

Ал Дамон слонялся возле нового заведения, открытого бородатым здоровяком по имени Спик Малун. Увидев парня, Фаллон забеспокоился. Если бы он не был сыном одного из первых поселенцев Красной Лошади, Макон бы так не переживал, но он чувствовал свою ответственность перед отцом Ала.

Когда Фаллон приблизился, Ал обернулся, его глаза вызывающе горели. Фаллон, едва глянув на него, сказал:

— Привет, Ал. — И, помолчав, спросил: — Ты ездил к холмам?

Ал Дамон хотел ответить нагло и резко. Он убеждал себя, что должен убить Фаллона. Этого хотел и Беллоуз. Но этот неожиданный вопрос поставил его в тупик, он смешался, не в силах собраться с мыслями.

Неужели Фаллон знает? Но откуда? Он что, следил за ним? Ал не на шутку испугался… А что, если он рассказал все отцу?

Но Фаллон отвернулся от него и зашел в салун.

За стойкой стоял Спик Малун, мощный мужчина с огромными кулаками и выпирающими бицепсами. Он вынул из своих белоснежных зубов сигару и холодно посмотрел на

Фаллона. Малун побывал во многих переделках и держался независимо, даже вызывающе.

За столом сидел щуплый, суетливый человек, который тотчас вскочил и подошел к стойке. В его лице было что-то ястребиное, может, глаза, посаженные слишком близко. Фаллон заметил, как этот тип держал правую руку. «У него револьвер, — предупредил Фаллон сам себя. — Приглядывай за ним».

— Я Фаллон, — представился он. — Это заведение будет открыто до тех пор, пока торговля здесь ведется честно. Если что-то окажется нечисто, я прикрою его.

На той стороне улицы Джошуа Тил подошел к Алу Дамону.

— Фаллон вошел в салун? — спросил он.

— Да.

Тил повернул голову и посмотрел через улицу на Девола, что-то грузившего в фургон.

— Девол, ты не подойдешь?

Внутри салуна щуплый жулик наступал на Фаллона.

— Ты меня назвал нечестным?

— Я тебя никак не называл. Я ничего о тебе не знаю. Я просто предупреждаю вас.

— Мы слышали, ты владелец этого города, — вступил Малун. — Ну так вот… мы так не считаем. Мы не будем платить ренты. И ты не закроешь нас.

На лице Фаллона появилась легкая улыбка.

— Мы обсудим это, когда придет время, — сказал он спокойно. — Что касается ренты, то я получу ее. — Он посмотрел на жулика. — Люблю иногда поиграть в карты.

Тот хитро улыбнулся:

— С большим удовольствием… как только у вас появится настроение.

Выйдя на улицу, Фаллон увидел Тила и Девола, поджидавших снаружи и готовых в любой момент броситься на помощь.

— Спасибо, — сказал он. — Рад вас видеть.

— Неприятности?

— Будут. — Он задумался. — Один из них — Кард Грэхам. Он убил двух человек за игрой в покер, одной из них была женщина. Если вы услышите о каком-нибудь мошенничестве в салуне, скажите мне.

Он собирался уйти, но остановился.

— Он, должно быть, очень быстро стреляет из револьвера.

— Фаллон!

Фаллон повернулся к Деволу.

— Да?

— Этот здоровенный тип не пользуется револьвером. Он даже не носит его. Он боксер.

Фаллон задумался.

— Ты знаешь его?

— Парень из команды Джона Моррисси в Нью-Йорке, той самой, что дралась против Пула и его компании.

Макон Фаллон помнил об ужасном побоище в Нью-Йорке несколько лет назад, когда соперничающие группировки Моррисси и Пула встретились на улицах. Моррисси в свое время был чемпионом мира в тяжелом весе, известным задирой, который позже занялся аферами в Саратоге и стал важной персоной среди политиков Нью-Йорка.

В таких переделках гибли люди, не говоря уж об разорванных ушах, выбитых глазах и шрамах от кастетов. Если Спик Малун был одним из тех бойцов, то он в самом деле опасный человек.

— Уноси ноги, чертов дурак! — говорил себе Фаллон, идя по улице. — Убирайся отсюда по-хорошему.

Но он все не уезжал. Фаллон по нескольку раз в день называл себя дураком, но не двигался с места.

Все дело было в том, что он полюбил этот город. Следуя его примеру, некоторые из жителей посадили деревья, подстригли кусты и старались всячески благоустроить город.

Неприятности случались редко. Жители много работали, к тому же у большинства были семьи. Когда кто-нибудь напивался, было достаточно сказать, чтобы они шли спать.

Но слишком хорошая жизнь не могла продолжаться вечно.

Беды начались неожиданно. Всего в миле от моста был разграблен фургон, трое человек убиты.

В Красной Лошади слышали выстрелы, но, когда добрались до места, мужчина, его жена и сын были уже мертвы, имущество и лошади исчезли. Это могли быть юты, но некоторые из лошадей нападавших были подкованы.

— Это индейцы. Наверное, лошади угнанные, — предположил Блайн.

— А может, и белые, — мрачно заметил Фаллон. — Это похоже на банду Беллоуза.

Потом пришла ночь, когда Ал Дамон убил человека.

Фургоны въехали в город на закате. Большинство из них принадлежало фрахтовщикам, но некоторые люди, направляясь в Орегон, присоединились к каравану для безопасности. Среди них был высокий худой мужчина лет сорока. Он зашел в бар к Малуну, где, не произнеся ни слова, выпил подряд два стакана, а выходя, столкнулся в дверях с Алом Дамоном.

Он вышел быстро, как человек, который что-то вспомнил, и задел Ала так, что тот покачнулся.

Ал тотчас выхватил револьвер. Когда он коснулся рукоятки, что-то внутри его, казалось, закричало: «Нет! Нет!», но он уже так давно думал об убийстве, что не смог остановиться.

— Пожалуйста! Я не хотел…

Револьвер Ала выстрелил, человек развернулся и упал. Потом медленно привстал на колени.

Отовсюду сбегались люди. Какая-то женщина бросилась к упавшему, крича и рыдая, раненый повернул голову и посмотрел на Ала полными ужаса глазами.

— Я извиняюсь. Я не хотел…

И умер; женщина содрогалась от рыданий. Он умер, глядя на Ала.

— Послушайте, — оправдывался Ал, — я не хотел… — Но никто не обращал на него внимания.

— У него был револьвер! — старался оправдаться Ал. — Я видел его револьвер.

Джошуа Тил повернулся в ярости:

— В кобуре. Он даже не расстегнул ее.

— Откуда я знал? — бормотал Ал. — Я…

— Ты давно этого ждал, — вмешался Будж. — Целыми днями ты шлялся по городу, изображая крутого парня и демонстрируя всем свой револьвер. Ну вот и убил человека… человека, который не сделал никому ничего плохого. Ты оставил его жену вдовой с тремя сиротами.

— Ты убил его, — подтвердил Гамильтон. — Это просто убийство.

Ал Дамон отшатнулся. Он неожиданно почувствовал тошноту, понял, что его вот-вот вырвет, и отбежал прежде, чем это случилось. Затем быстро свернул на одну из городских тропинок.

Он убил человека.

Он рухнул на землю у какого-то дома, его по-прежнему тошнило. Откуда он знал, что тот не воспользуется револьвером? Этот человек толкнул его… по крайней мере, так ему показалось.

Он вытер рот ладонью и, крадучись, пошел по улице.

Сначала Ал собирался пойти домой, но, представив глаза матери, отбросил эту мысль. Он перелез через забор и направился в конюшню.

Ему вспоминались испуганные глаза умирающего, его предсмертный хрип. Вскоре он заснул.

Когда Ал открыл глаза, было еще темно, с улицы не доносилось ни звука. Он поднялся с сена и отряхнулся, потом, вспомнив о случившемся, заменил стреляную гильзу в револьвере.

• Предыдущая
• 17/24
• Следующая