Волшебная дорога - Уотт-Эванс Лоуренс - Страница 38

Келдер сердцем чувствовал, что тут не все чисто, но, с другой стороны, помнил, что чародей в Офере заплатил Ирит серебром. Уж у чародеев-то деньги водились.

Он подозревал, что в городах, через которые они проходили, ему сильно недоплачивали, но пожаловаться было некому.

Здесь же у него появлялся шанс получить сполна за выполненную работу.

— И какая ему нужна помощь? — осторожно осведомился Келдер.

— Просто помощь, — ответил стражник, подмигнув своему приятелю.

Почему не выяснить это самому, подумал Келдер.

— Где его найти?

— Зовут его Сенессон из Йолдера, живет он на улице Извозчиков. Пойдешь вниз, у маленькой синей часовни повернешь налево, затем направо на втором перекрестке и ищи дом с зеленой черепицей.

— Зеленой... С чем зеленым? — На торговом наречии слово «черепица» юноша слышал впервые.

— С зеленой крышей, — уточнил стражник.

— Благодарю вас. — Келдер вежливо поклонился и отбыл.

Он шел не спеша, поглядывая по сторонам, пока не увидел синюю часовенку с маленькой золотой статуэткой богини. Перед часовенкой искрились на солнце струи фонтанчика. Юноша повернул налево, пройдя между пекарней и огороженным металлическим забором парком.

Стражник его не обманул: повернув второй раз и прошагав три квартала, он увидел большой дом под зеленой черепицей. Вывеска, указывающая, что именно здесь практикует чародей, отсутствовала, но других домов с зеленой крышей поблизости не просматривалось. Лишь поднявшись на крыльцо, Келдер заметил этшарские руны на медном брусе, встроенном в стену поверх двери, и прочитал:

СЕНЕССОН ИЗ ЙОЛДЕРА, НЕСРАВНЕННЫЙ ЧАРОДЕЙ

Келдер уже собирался постучать, как дверь распахнулась и на крыльцо, едва не сбив его с ног, выскочила девушка.

— Прочь с дороги, глупец, — рявкнула она на этшарском.

— Извините, — ответил Келдер на том же языке, — но я ищу работу...

— Я тоже искала, да только здесь работать не буду.

Она попыталась протиснуться мимо Келдера, но тот, отступив в сторонку, схватил ее за руку.

Девушка развернулась и взмахнула свободной рукой, уже сжатой в кулак, с тем чтобы врезать ему под дых. Келдер легко ушел от удара. Невысокого роста, порывистая незнакомка оказалась не очень-то сильной. Короче, Келдер справился бы с ней одной левой.

— Подожди минуту. — Незаметно для себя он перешел на торговое наречие. — Мне надо с тобой поговорить.

Девушка дернулась, и Келдер отпустил ее руку.

— Я твоего языка не понимаю, каким бы он ни был, — ответила она на этшарском.

— Извини. — Келдер перешел на этшарский. — Мне надо с тобой поговорить.

— Не о чем нам говорить! — Она отвернулась, чтобы уйти.

— Подожди! — крикнул Келдер вслед. — Почему здесь не стоит искать работу?

По инерции она шагнула вперед, потом повернулась:

— А ты не знаешь?

Келдер покачал головой.

— Ты не местный?

— Нет. Я из Шулары.

Он уже заметил, что по-этшарски она говорила не так, как он. Во-первых, быстрее, во-вторых, растягивала согласные. Но и критимийцы говорили иначе.

— А ты откуда?

— Не твое дело.

Он поднял руки, показывая, что не жаждет ответа на свой последний вопрос.

— Хорошо, хорошо, но почему здесь не стоит искать работу?

Девушка долго сверлила его взглядом, потом рявкнула:

— А ты не знаешь?

— Нет. — Келдер покачал головой. — Стражники у ворот замка сказали мне, что тут я смогу заработать немного денег. Больше мне ничего не известно.

Девушка фыркнула:

— Они пошутили. Или хотели оскорбить тебя.

— Почему?

— Потому что, — ее голос уже сочился сарказмом, — ты для этой работы никак не подходишь.

— Почему нет?

— Сенессону нужны не работники, — объяснила она, — а магические материалы.

— Какие материалы? — недоуменно спросил Келдер.

— Кровь девственницы, — сердито ответствовала девушка.

Келдер мигнул и оглядел ее с головы до ног.

Примерно его возраста, отметил он, хоть и мала росточком, длинные вьющиеся черные волосы, падающие на плечи, лицо сердечком, прямой нос, высокая грудь, узкая талия, крутые бедра.

— Это не мое дело, но... — Юноша осекся.

Он намеревался спросить, а соответствует ли она требованиям чародея, но понял, что неприлично задавать такой вопрос незнакомому человеку.

Впрочем, Келдер бы удивился, если б соответствовала. Конечно, до Ирит ей далеко, но ведь не дурнушка, даже очень симпатичная.

— Ты прав, это не твое дело.

Келдер улыбнулся:

— Извини.

Он отвернулся от двери.

— Ты не собираешься постучать? — спросила девушка.

— А зачем? У меня все равно нет того, что ему нужно.

Она пристально посмотрела на Келдера.

— Я могла и солгать. Чего это ты поверил мне на слово?

— Да вот поверил. Ты не знаешь, где еще можно найти работу?

Она покачала головой.

— Так куда ты теперь пойдешь? — спросил Келдер.

— Обратно на рыночную площадь.

— Я тоже.

— Хорошо.

И они вместе зашагали прочь от дома под зеленой крышей.

Прошло полчаса, прежде чем он улучил возможность спросить, как ее зовут.

— Азрая, — ответила она, бросив камешком в голубя. — Азрая из Этшара[2].

Птичка поднялась в воздух, вновь приземлилась рядом с камешком и клюнула его, дабы разобраться, не бросили ли ей что-то съедобное.

— Ты из Этшара? — спросил Келдер, откидываясь на спинку скамьи.

— Я же только что тебе об этом сказала, — фыркнула Азрая.

— Нет, ты назвала мне свое имя, но это не означает, что ты оттуда родом.

— Это одно и то же. — Азрая сбавила тон.

— Ты права, — согласился Келдер. — Извини.

Они по-прежнему говорили на этшарском, поскольку выяснилось, что Азрая не знает шуларского, торгового наречия, ариоморского, ураморского и эланкоранского, а Келдер не силен в тинталлионском или сардиронском. Ни один из них не говорил и на критимионском, хотя Азрая понимала его местами, а Келдер практически все. Так что общаться они могли только на этшарском.

— А как твое имя? — спросила Азрая.

— Келдер. Келдер из Шулары.

Девушка с сомнением оглядела его с головы до ног — к такой реакции Келдер уже привык, — потом решила, что он не врет. С другой стороны, не имело ни малейшего значения, врал он или нет.

— Келдер. — Она пристально разглядывала голубя. — Понятно.

— Ты идешь на восток по Великому Тракту? — полюбопытствовал юноша.

— Нет.

— Тогда на запад? В Этшар?

— Возможно. А куда идешь ты? Обратно в Шулару?

— Нет, в Этшар.

Она кивнула.

— И здесь ты вышел на Великий Тракт?

— Нет. На большак я первый раз вышел у Глиморы и направился на восток, к Шану-в-Пустыне. Теперь иду на запад.

Она заинтересовалась:

— Ты побывал в Шане?

Келдер кивнул.

— И как там?

Юноша пожал плечами.

— Мы там пробыли совсем ничего. Думаю, город знавал лучшие дни. — По-этшарски он говорил все свободнее: сказывалась практика.

— Понятно. — В голосе Азраи слышалось разочарование. — А как остальные города?

— Из тех, что я видел, Критим — самый лучший.

— Ясно. — Азрая бросила в голубя еще один камешек. Птица недовольно захлопала крыльями, поднялась в воздух и улетела. — Тогда я точно возвращаюсь в Этшар.

— А как ты вообще попала сюда?

— Не твое... а, черт, не важно как. — Она наклонилась вперед, оперлась локтями в колени и положила подбородок на сложенные ладони.

— Может, и не важно, но мне любопытно.

Она ответила коротким взглядом.

— Почему?

— Просто нравится узнавать новое.

Азрая уставилась в камешки на дорожке.

— Мои родители умерли от лихорадки, когда мне было лет восемь.

Келдер понял, что ему предстоит выслушать длинную историю, а потому поощряюще кивнул.

— Мы не могли заплатить теургу, чтобы он помолился за них, или ведьме, чтобы она сварила лекарственный отвар. Не могли нанять чародея, чтобы он сотворил заклинание выздоровления, и они умерли. Умерли два моих брата и старшая сестра. Соседи испугались, как бы болезнь не перекинулась на их семьи, поэтому не подпускали нас к себе и заколотили дверь нашего дома. В живых остались я, моя сестра Амари и только что родившийся Регран. Я была самой старшей, так что взяла на себя заботу о них. По ночам выскальзывала из дома, крала еду. Когда болезнь прошла, я сняла доски с двери, и тут же появились сборщики налогов. Они забрали дом, потому что заплатить мы не могли. Мы не знали, где наши родители прятали деньги, даже если они у них и были.