Внимание, ищу парня или Одуванчик вышел на охоту (СИ) - Шальная Анька - Страница 13

• Предыдущая
• 13/62
• Следующая

…Наши дни…

К тому времени как ребята закончили свой рассказ о том, что было вчера, я сидела за столом схватившись руками за голову и совсем не потому, что мне было жутко плохо или потому что меня мучало жесткое похмелье, нет, я задумалась о вечном.

-Что, стыдно тебе за свои 'ночные похождения'?– спросил Сэнсей таким тоном, будто сам вчера всю ночь тихо спал, пуская слюни на подушку и обнимая игрушечного Тэдди, пока я нехорошая отрывалась. Сразу захотелось напомнить, кто с балкона ящик коньяка притащил. Ярик тоже с интересом смотрел на меня, подперев щеку рукой. Всем своим видом парни показывали, что они ждут, что я вот-вот раскаюсь, исповедаюсь во всех своих грехах и убегу в туалет оплакивать запятнанную репутацию и утерянную честь, нет, не физиологическую.

Но я лишь с усмешкой посмотрела на друзей и вопросительно приподняла брови:

-Мне? За что?

Сэнсей подавился.

-Ну…как…– не нашелся ненаглядный дружок с ответом,– А что тогда сидишь голову повесив?

-Да вот думаю…Как его все-таки звали Саша или Миша?

Парни возмущенно засопели. Ну как девы целомудренные, честное пионерское. Ну не стыдно мне, правильно говорят стыдно, когда видно, а я между прочим, одна, не считая Надежды Сергеевны, вчера, точнее сегодня, не разделась, так что сами пусть стыдятся и краснеют. Я же ничего такого криминального не делала! Пила… пили все, тем более начала совсем не я! Целовалась… Если бы там была не одна девушка, то бишь я, и опять соседка не в счет, резвились бы все, готова поспорить.

Так что, зачем мучить себя понапрасну, рефлектировать, я шикарна, а эти 'монахи' пусть обламываются.

И я, не обращая внимания на тарахтение бухтящих пенсионеров, хотя после сегодняшней ночи и выкрутасов Надежды Сергевны у меня язык не повернется назвать всех старичков бухтящими и занудными. Увольте! Так вот, я спокойно пила чай, не замечая укоризненных взглядов 'монахов'. К чертям их!

-Ну и шо замавшали?– прошамкала я, наслаждаясь воистину божественным вкусом результата кулинарного таланта Ярика. На лице было блаженная улыбка. О этот вкус завораживает и убивает мою волю! После таких блинов я согласна отдаться ему в вечное рабство, лишь бы кормил, кулинар непризнанный!

>Ярик посмотрел на меня и, видимо, впечатлился умиротворением и довольством на моем лице, так как закрыл руками глаза и тихо засмеялся.

-Анна, вы неподражаемы!

Я скромно потупила взор и легонько пожала плечами. Отрицать не буду, себя я люблю, холю, лелею и уважаю.

-Я знаю, я– совершенство.

Не знаю, чем эта фраза вызвала у парней взрыв смеха, но видимо когда мы вместе мы только и делаем что смеемся, видимо это все смесь наших ферамонов дает такую реакцию. Эх, почему не учила я химию в школе…или это биология?

Мы сидели за столом и пили чаек с печенюшками. Эти скоты заставили меня поднять свой царский зад и топать за печеньем до ближайшего шкафчика. Чем вызвали мое бурное недовольство и получили по подзатыльнику. Ничего, будут знать, как заставлять даму напрягаться!

-Ань, ну ты же хозяюшка, ты должна быть гостеприимной и заботится о гостях!– попытался наставить меня на путь истинный Сэнсей.

-Вот именно, я хозяйка квартиры, а не карлик подневольный! Если тебе так хочется гостеприимства, сам и организовывай, хозяюшка, блин!– бурчала я, но печенье притащила.

Все сразу накинулись на угощенье, и на время наступила идиллия.

Я набивала рот печенюхами, парни уже наелись и теперь просто болтали о всякой своей, мужицкой ерунде. Я их с любопытством рассматривала. Надо же, как различаются, светловолосый кареглазый Ярик с мягкой, но какой-то, задорной что ли, внешностью, сидит, мило улыбается, что-то рассказывает, оживленно жестикулируя, и играя лицом, актер, ни дать ни взять.

И Сэнсей весь такой черноволосый голубоглазый, темный эльф. Вспомнилось мне, давнее увлечение фэнтези. Серьезно что-то кивает и залечивает Ярику. С виду серьезный, а в компании друзей дите дитем. Я умильно заулыбалаnbsp;-Да, к вам…

сь как мамочка со стажем. Какой-то я сентиментальной становлюсь, облондиниваюсь, виnbsp;

&димо.

Взгляд метнулся к хромированному блестящему чайнику, в котором отражалась я.

Мда… я и ванильная блонди, похоже это все карма. Повнимательнее рассмотрела искаженное чайником свое отражение, которое выглядело как клякса. Как я дожила до жизни такой?

Нет, я похорошела, точнее, просто стала женственнее и милее, но это не я. Я– это девчонка с темными всегда взъерошенными волосами и ненакрашенным фэйсом, хотя этот вариант мне тоже нравится, да и не только мне. Блонди за день себе столько поклонников нарыла, сколько Аньке даже не снилось.

Я еще раз взглянула на кляксо-амебу и поднялась со стула. А что рассиживаться? Если я с собой такое вот сотворила, надо хоть оправдать, так сказать, затраты. Надо себе парня искать, пока ради этого лицо подтягивать не пришлось, а то годы летят, а я все философствую.

-Так, господа,– я хлопнула руками по столу,– руки в ноги и по домам.

Парни отвлеклись от своего супермегаважного разговора и уставились на меня.

-Что?– спросил Сэнсей.

-По домам, говорю.

-Меня тоже выгонишь?– спросил друг недовольно.

Я сделала вид, что раздумываю.

-Нууу, ты здесь живешь. Так что выгнать тебя, я думаю, будет проблематично.

-А меня?– спросил Ярик и сделал умильные глаза кота из Шрека. Чего это он?

Я задумчиво почесала качан. В принципе, он мне не мешает. К тому же эти блинчики… я его навеки!

-Ладно, ты тоже можешь остаться,– милостиво разрешила я,– Но ты тихо сидишь в его,– я показала пальцем на Сэнсея,– комнате.

-Всегда?

Я снова задумалась.

-Пока я тебя не позову. Все! Всем спасибо, всем свободны. Кыш в комнату!

И я, шлепая босыми ногами, гордо удалилась, стараясь натянуть чертову футболку пониже и выглядеть при этом величественнее.

Стопы мои вели меня к залу, что не странно, мне еще надо выпроводить остальных наших милых гостей и растолкать их по домам. Но по пути я споткнулась обо что-то, оказавшееся одеялом, и громко матерясь и визжа, повалилась на пол, осыпая проклятьями всех кого можно, а так же кого нельзя. Короче пошумела я неплохо. Тем лучше, не придется, мучатся, и будить весь этот табор в гостиной, после такого грохота, я думаю, никто уже спать не сможет. Подумала, и громко топая, так, что ноги заболели, пошла к комнате, доставляя своим друзьям приятнейшие впечатления от своей 'легкой' походки похмельным утром.

Распахнув дверь с ноги, я вошла в проем и облокотилась на косяк– перед глазами стояла прекрасная картина. Продолжающая спокойно дрыхнуть, слегка похрапывая на сотню децибел бабка, и парни, сидящие на полу в аналогичных позах под названием 'Я-никогда-больше-не-буду-пить-как-же-болит-голова'. Если вы думаете, что я мигом встрепенулась и превратилась в помесь Айболита и Белоснежки и побежала посыпать больных похмельем друзей волшебной пыльцой, дабы их светлые головы не болели, вы глубоко ошибаетесь. Я глумливо и со смаком расхохоталась. А не хрен, спаивать, я перевела взгляд на Миху и совращать пьяную меня. То, что фактически, я его совратила меня не волновало.

-Рота подъем!– заорала я не щадя ни свое горло ни их головы.

-Ааааай, Аня… Ну что ты так орешь?

-А чтоб вам жизнь медом не казалась,– честно призналась я, абсолютно убитому Дане.

Парни только покачали головой.

-Анечка, золотце, принеси анальгинчику…– прошептал слабым голосом Михаил. Отныне смертник.

Я волком посмотрела на него и зверски прищурилась, какого черта он несет?

-Что?– как можно спокойнее поинтересовалась я.

-Зай, быстрее голова раскалывается!

-Что ты сказал ишак ты тупой?– взревела я раненым в жопу буйволом. Какого черта он эту фигню несет, я ему что жена? Какой, в задний проход, зай?

Парень растеряно на меня взглянул.

-Что смотришь? Думаешь с пьяну с тобой… пообщались, я теперь тебе буду кофе в постель носить и тройню воспитывать? А с колом совокупиться не хочешь?

• Предыдущая
• 13/62
• Следующая