Восхождение Волка - Джоблинг Кертис - Страница 22
- Предыдущая
- 22/73
- Следующая
Направляясь к их расположенному неподалеку лагерю, он низко прижимался к земле, постоянно осматриваясь сквозь качающиеся на ветру высокие травинки. На таком открытом пространстве, как этот луг, он мог видеть на километр вперед, но ведь кто-то, с таким же острым зрением, с такой же легкостью мог увидеть и его самого, не так ли? Достаточно одному следопыту из гвардии принца заметить его, и им конец. Тогда в любую минуту можно ожидать нападения.
Гектор сидел возле маленького костерка, подбрасывая в него веточки и мелкие палки, чтобы поддержать огонь. Увидев приближающегося с олененком Дрю, он улыбнулся и пошел навстречу, чтобы принять его ношу. Дрю с удовольствием подумал о том, что они с Гектором отлично понимают друг друга – одна слаженная команда, пусть и всего лишь из двух человек. Вся предыдущая жизнь Гектора прошла в библиотеках, при дворе и в залах заседаний, поэтому нынешнее путешествие стало величайшим приключением, которое когда-либо выпадало на его долю. Гектор был наблюдательным и сообразительным, он с готовностью выполнял любые задания, которые поручал ему Дрю, например, набрать хвороста и поддерживать огонь в костре, причем быстро осваивал любое новое для него дело. Одним словом, Гектор оказался очень способным учеником.
Не говоря ни слова, Дрю опустился на колени, и Гектор тут же протянул ему вынутый из походного мешка нож.
Одним уверенным движением Дрю вспорол олененку брюхо, вытащил внутренности и принялся ловко разделывать тушу. Свободный от этой работы Гектор отсел в сторонку, вытащил из мешка книгу и погрузился в чтение. Он быстро перелистывал страницы, а Дрю то и дело поглядывал на своего компаньона.
Гектор был не в лучшей физической форме, да и никогда, пожалуй, и не был в ней, думал Дрю. Вся прежняя жизнь родившегося в знатной семье Гектора была роскошной, если сравнивать ее с жизнью самого Дрю. Впрочем, Дрю никогда не завидовал Гектору, ну ни капельки. Скорее испытывал нечто вроде благоговения перед своим новым другом. Такие люди, как Ванкаскан или принц Лукас, могли относиться к Гектору как к дурачку и размазне, насмехались над ним, но Дрю знал, что под внешней физической слабостью Гектора таится стальной стержень, что этот парень может быть решительным и твердым. Всего неделю назад Гектор не побоялся смертельной опасности, когда помог Дрю бежать из обоза принца, зная, что этим навсегда отрезает для себя возможность вернуться к прежней жизни при дворе. У этого юного целителя было отважное сердце. Иметь его своим другом – большое счастье и удача.
После отъезда герцога Бергана Дрю и Гектор форсированным маршем двинулись прочь из Дайрвуда и не останавливались, пока лес не остался у них далеко позади. Прошагав, почти не задерживаясь, еще целый день и всю ночь, они, надо надеяться, оторвались от погони, но это не означало, что враги перестанут их разыскивать. Юноши знали, что бдительности им нельзя терять ни на минуту. Из предосторожности они решили идти дальше по ночам, а днем отдыхать. Идти следовало, держась в стороне от любых дорог и троп, по местам, в которых они не рисковали встретить кого-нибудь. Даже если бы этот встречный оказался добрым и готовым помочь им, за свою отзывчивость он мог поплатиться жизнью, попав в лапы гвардейцев принца – зачем же губить хорошего человека?
Дрю легко мог нарисовать себе картину, как солдаты Лукаса врываются на какую-нибудь заброшенную ферму, расспрашивают ее честного хозяина и после скорого «суда»… что за этим последует, несложно было представить. Помня об этом, беглецы старались как можно дальше обходить стороной любые дома и поселения, которые встречались им на пути.
Было очень кстати, что Гектор хорошо знал местность, по которой они проходили, – не столько по собственному опыту, сколько по картам, которые он прилежно изучал в свое время. Юноши двигались вдоль берега широкой и стремительной Редвайн – реки Красного вина, которая текла с северо-востока. Для земляков Гектора река была главной торговой артерией, которая петляла среди лесов и полей, а затем впадала в море южнее Хайклиффа. Свое начало река брала в высоких коварных горах Бейрбон, широкой дугой окаймлявших восточный край Дайрвуда.
Прошлой ночью Дрю и Гектор были вынуждены ненадолго выйти на Даймлинг-роуд там, где она проходила к северу от Дайрвуда, прокладывая себе путь сквозь широкие луга. Здесь находился большой каменный мост – Даймлинг-бридж, соединявший северный и южный берега Редвайн в самом узком ее месте. Другого моста не было на много километров ни к северу, ни к югу. Дрю стремительно пробирался впереди, Гектор следом за ним. Риск встретить кого-нибудь был велик, поскольку здесь по дороге часто ездили даже по ночам. Наконец они с облегчением покинули Даймлинг-роуд и углубились во владения Редмайра, тянувшиеся по другую сторону дороги. Дальше начиналась тропа, ведущая на север и через много километров соединявшаяся с Большой Западной дорогой.
Гектор объяснил Дрю, что в старину это была одна из главных дорог Семиземелья. Он сказал также, что тот, кто контролирует Большую Западную дорогу, держит в своих руках ключи от Хайклиффа, а в этом городе находится королевский двор.
Родина Гектора, Редмайр, приютилась между этими двумя большими дорогами и лежала к северу от лесных земель герцога Бергана и его Брекенхольма. Еще севернее, как уяснил для себя Дрю, находилась земля Стурмланд – вдали можно было рассмотреть заснеженные вершины ее высоких гор, которые носили название Уайтпикс, или Белые пики. А где-то еще дальше лежала земля Белых медведей, затерянная среди горных ледников в самом центре страны. Как пояснил Гектор, правители земли Белых медведей состояли в дальнем родстве с герцогом Берганом, хотя нынешний старый герцог Генрик уже много лет, со времен походов Вергара, не покидал свои земли. Столица Стурмланда, Айсгараен, была построена на одной из самых высоких гор Лиссии, Стракенберг, и богато украшена редкостной красоты и, как утверждали некоторые, – заколдованными самоцветами и драгоценными металлами, которые добывали в горных шахтах. Местные жители, стурмландеры, считались лучшими во всех Семи землях кузнецами, причем ходили слухи, что они способны наделять свои изделия магическими свойствами.
Гектор продолжал рассказывать об окружающих землях и их жителях, а Дрю тем временем все отчетливее начинал понимать, как далеко забросила его судьба от родного дома. Выросший на ферме Дрю мало знал об окружающем его мире, и сейчас ему было стыдно за свое невежество. По сути, весь огромный континент Лиссии был для него в новинку. Если оглянуться назад, на юг, можно было рассмотреть залитые лунным светом верхушки деревьев Дайрвуда, тянувшиеся, пока мог видеть глаз, до самого горизонта. И только где-то там, за этим бескрайним лесом, остался родной дом Дрю на Холодном побережье, и ярмарочный городок Такборо – все это было теперь в каком-то ином мире. Разговаривая день за днем с Гектором, Дрю все сильнее начинал тосковать о своем брате. Живя в Дайрвуде, он не испытывал подобных чувств, но теперь они ожили в нем – очевидно, Дрю постепенно возвращался в свое нормальное человеческое состояние. Думая о Тренте, он не мог не вспомнить и о трагической судьбе своей матери. Эта рана никогда не заживет в его сердце и никогда не сотрется из памяти.
После того что сказал герцог Берган, Дрю перестал быть уверенным в том, что Трент – его настоящий брат. Они всегда были настолько не похожи друг на друга, что это постоянно являлось поводом для всевозможных шуточек. В Тренте не было и тени той первобытной ярости, которая могла пробудиться в Дрю. Но они с Трентом выросли вместе, и их судьбы были связаны – если не кровным родством, то во всяком случае многолетней дружбой. Интересно, где сейчас Трент и чем он занят. По-прежнему трудится на ферме Феррана? Или все-таки поступил в армию, о чем всегда так мечтал? Прекрасный всадник, он очень хотел оказаться в рядах Легкой кавалерии. Продолжая шагать рядом с Гектором, Дрю утешал себя надеждой на то, что его брат жив и здоров.
Найдя этим утром безопасное место для привала, оба юных путника легли спать. Сейчас, с приближением вечера, в догорающем свете дня их маленький лагерь должен стать совершенно невидимым со стороны. Закончив возиться с тушей олененка, Дрю нанизал ее на сделанный из ветки вертел, повесил жариться над костром, укрепив на воткнутых ветках, а сам откинулся на спину.
- Предыдущая
- 22/73
- Следующая