Серебряный каньон - Ламур Луис - Страница 6

• Предыдущая
• 6/35
• Следующая

Ветер тянул вдоль склона мезы, пошевеливая можжевеловые кусты. Я остановился в редкой тени дерева и всмотрелся. Меза выглядела пустынной, но внезапно у меня возникло ощущение, что за мной наблюдают. Я долго прислушивался, но не смог различить ни звука в царившей кругом тишине.

Серый зашагал вперед. Путь пересекла другая тропа, более наезженная, однако она тоже вела в нужную сторону.

Не было слышно ничего, кроме шагов лошади, поскрипывания седла да одинокого орлиного клекота. Впереди испуганно метнулся и сразу исчез кролик, похожий на пушистый резиновый мяч.

Меза оборвалась внезапно, и передо мной открылась зеленая долина, чем-то похожая на Тополевую промоину, но значительно шире и еще более уединенная. Ее окружали крутые скальные стены, прерываемые только широкой пастью каньона. Ведшая вниз, в долину, тропа с уступа на уступ петляла по склону мезы, и я начал осторожно спускаться.

Дважды поодаль мелькали антилопы, а один раз я заметил оленя. Попадались и следы скота, однако немногочисленные.

На панораму дикой местности, открывавшуюся слева, нельзя было смотреть без волнения. Необъятный лабиринт извивающихся каньонов, изломанных уступов, вздымающихся пиков и зубчатых стен — неисследованная и неизвестная страна, являвшая собой непреодолимый соблазн для неутомимого ходока.

Остановил меня щелчок взводимого курка. Серый замер, чутко поставив уши торчком, а я демонстративно держал руки на луке седла.

— Куда путь держите, странник?

Казалось, голос исходил из-за валунов, видневшихся на краю луга, однако никого не было заметно.

— Ищу хозяина «Би-Бар-Би».

— И что вам от него надо?

— Потолковать о делах. Я с дружественным визитом.

Раздался суховатый смешок.

— А вам приходилось когда-нибудь встречать человека, который не был бы дружественно настроен под прицелом двух спенсеров?

— Откуда вы едете? — вмешался в разговор девичий голос.

— Я Мэтт Бреннан, владелец половины «Ту-Бар».

— Вы можете и лгать.

— Так я могу увидеть хозяина?

— Наверное.

Рослый юноша лет восемнадцати вышел из-за камней. Худощавый, с длинными руками и ногами, он выглядел суровым и не по годам благоразумным. Спенсер в его руках казался частью тела. Кивком головы юноша указал на вход в широкий каньон.

Когда он послал вперед своего серого жеребца, откуда-то сзади послышались легкие шаги; однако юноша нимало не был обеспокоен — он и не подумал обернуться, а руки его по-прежнему оставались на виду.

Глава рода стоял перед каменным домом, построенным как форт. Такой же рослый, как и стоявшие рядом сыновья, он был прям, словно молодая сосна.

Справа и слева от дома виднелись конюшни и другие хозяйственные постройки, прилепившиеся к скалистым стенам. Утоптанная земля двора была тщательно подметена, все постройки отличались добротностью, а лошади пребывали в прекрасной форме. Чем бы там ни отличалась семья Бенара, а работягами они уж точно были.

Старик внимательно оглядел меня; на лице его при этом не дрогнул ни единый мускул. Потом он проговорил, вынув трубку изо рта:

— Слезай и заходи.

Внутри дом был так же ухожен, как снаружи.. Полы и стол казались только что выскобленными. Ничто не было сделано наспех, ничто не производило впечатления временного. Дом и обстановка создавались умелыми руками, надолго, с заботой и любовью.

Дородная женщина с материнской заботливостью поставила перед нами чашки и налила кофе. Девушка в чистеньком бумажном платьице подала свежеиспеченный хлеб и домашнее масло. Посредине стола она водрузила горшок с медом.

— От собственных пчел, — пояснил старый Боб Бенара, глядя из-под лохматых бровей; выглядел он точь-в-точь как библейский патриарх.

Пока я говорил, он спокойно покуривал, наблюдая за мной. Я съел ломоть хлеба, не пожалев ни масла, ни меда. Он посмотрел на меня с явным одобрением, а девушка принесла высокий стакан, полный пенившегося молока.

— У нас достаточно откормленного скота, — сказал я, — но перегнать его мы не в состоянии. Мне хотелось бы поменять взрослый скот на ваш молодняк — баш на баш, голова за голову.

Я выпил молоко. Оно было холодным — без сомнения, только что из погреба.

— Вы сможете перегнать его и продать, — продолжал я, — и при этом ничего не потеряете. Это будет по-добрососедски.

Он внимательно посмотрел на меня, когда я употребил это слово, и я сразу понял, что выбрал выражение удачно: этот свирепый старик, такой независимый и гордый, уважал семью и соседей.

— Мы поменяемся. — Он выбил трубку. — Мои мальчики помогут выбрать скот и перегнать сюда.

— Не нужно… Не стоит вам ввязываться в драку.

Он яростно посмотрел на меня голубыми глазами и мрачно проговорил:

— Я покупаю коров. Любой, кто попытается воспрепятствовать мне, пусть попробует!

— Будет тебе, отец! — улыбнулась мамаша Бенара. — Отец вообразил, что все еще участвует в междоусобице.

Бенара покачал головой, намазывая маслом кусок хлеба.

— Мы никому ничем не обязаны, но и на попятный ни перед кем не пойдем. Ник, пошевелись и найди Зеба. Затем седлайте и отправляйтесь с этим человеком. Действуйте по его указаниям. Сами ни во что не ввязывайтесь, но и не перед кем не отступайте. Понятно?

Ник повернулся и вышел из комнаты, а Бенара повернулся к жене.

— Собирай на стол, ма. У нас гость в доме. — Он испытующе посмотрел на меня. — Вы уже сталкивались с Пиндером?

Тут я рассказал ему все — о разговоре в салуне, встрече в конюшне и моем последующем столкновении с Чернышом. Однако я старался быть предельно кратким.

— Чернявый подстерег меня с револьвером в руках.

Молодежь обменялась взглядами, а старик принялся набивать трубку.

— К этому шло. Джолли с ним уже сталкивался и решил, что рано или поздно Черныша придется убить.

Им не требовалось другого объяснения. Если человек поджидал вас с револьвером в руке и вы до сих пор живы, значит, того, другого, больше не существует. Ясно как день. И так же ясно, что вам пришлось действовать очень быстро.

Обед доставил мне истинное удовольствие — груды картофельного пюре, ломти говядины и оленины, а к ним масса всяких овощей. Все мальчики сидели за столом — рослые, худощавые и, за исключением возраста, очень похожие друг на друга. И все они являли собой точные копии своего стойкого отца.

Когда обед закончился, я неохотно встал. Старый Боб Бенара проводил меня. Похлопав рукой Серого, он сказал:

— Узнаю человека по лошади. Или по оружию. Мне нравится, когда они с умом выбраны и хорошо содержатся. Ты заезжай, сынок, заезжай в любое время. Мы мало общаемся с соседями, не нашего толка это люди, но ты заезжай, когда вздумается.

Уже стемнело, когда мы тронулись в путь. Каждый из нас понимал, что мы можем нарваться на неприятности даже раньше, чем доберемся до дома: было слишком маловероятно, чтобы мой отъезд остался незамеченным. Я беспокоился, но утешал себя тем, что Болл выстоял до моего появления и может позаботиться о себе и сейчас. Вспоминая объявление на воротах, я ощущал прилив уверенности. По собственной воле никто не встанет под дуло спенсера.

Взошла луна, и проступили звезды. Дневная жара исчезла, как это всегда бывает в пустыне, где нет растительности, способной ее удержать, а только песок и голые камни. Воздух на высокой мезе был разреженный, и мы торопились поскорее попасть домой.

Однажды нам показалось, что вдалеке раздался какой-то звук… Мы прислушались, но безуспешно.

Я сошел с лошади, чтобы распахнуть ворота, и уже готов был услышать знакомый оклик, когда Ник Бенара прошептал:

— Постойте!

Мы замерли, прислушиваясь. Раздался конский топот, потом на краю промоины, меньше чем в полусотне ярдов от нас, показались два всадника. Мы ждали с винтовками в руках, но после короткой паузы, очевидно прислушавшись, оба уехали по направлению к городу.

Мы миновали ворота, закрыв их за собой. Никто нас не окликнул. Зеб резко остановился.

— Ник!

• Предыдущая
• 6/35
• Следующая