След Кайова - Ламур Луис - Страница 4
- Предыдущая
- 4/28
- Следующая
— Черт, Кон, куда еще ковбоям пойти, кроме него? Здесь лучшая точка. Макдональду и его дружкам это известно. Запомни одно: он не одинок. Две трети города встанут за него. Талькот, Брэйли, Карпентер… — вся компания. Троица, которую я назвал, пришла на Запад вместе с ним. Они соберут против вас человек сорок, а то и больше.
— С Томом все уладится, если, конечно, кто-нибудь не захочет ему насолить. Он думает, что нашел девушку, о которой мечтал. Может, так оно и есть?
— Он ошибается.
Что-то в его тоне заставило меня посмотреть ему прямо в глаза.
— Будь любезен объясниться!
Бледное суровое лицо Джона залила краска.
— Я не люблю разговоров о женщинах. Мальчик рассказал тебе, что она ему сказала?
— Мы с Кэйт все слышали. Она его не звала, но и не запретила приходить.
— Вот, видишь.
— Что?
— В этом она вся. — Блэйк поерзал на стуле и облокотился своими мощными руками на стол. — Не хочу быть провидцем, но сдается, девчонке не терпится отправить кое-кого на тот свет. Не исключено, что она такое и задумала.
— Да ты с ума сошел! — сказал я. — Глупости! Я ее видел: девушка — что надо. Красивая. И уж совсем не показалась мне самодуркой. Может, немного холодна… но иногда такие бывают более страстными.
— Пойми меня правильно. Никто ничего плохого про нее никогда не говорил. Она не ездит на прогулки с парнями, что
порождает всякие пересуды. Я по пальцам могу пересчитать, сколько раз она гуляла по улице в компании молодых людей. Разговор зашел в тупик, и я вспомнил, что могу понадобиться Кэйт при встрече с Хардеманом, хотя она всегда обходилась без меня. Кэйт практичная деловая женщина, никогда не совершавшая необдуманных поступков. В твердости характера, знании дела она не уступала мужчинам. Жизнь заставила ее стать такой.
— …Вот в чем беда, — донеслись до меня слова Джона.
— Что?
— Подумай, Кон. Богатой красивой девушке уже двадцать лет, хотя выглядит она моложе… В наших краях обычно выходят замуж в шестнадцать — восемнадцать. Поверь мне, у нее был не один шанс создать семью, но… Как я уже сказал, она не любит конных прогулок, не гуляет с парнями вообще. Приглашает их домой. Точнее, дает им поверить в то, что они приглашены.
— И что?
— Затем ее папаша их выставляет. На первый взгляд, в таких поступках нет ни капли здравого смысла, если не сказать больше. — Блэйк машинально поправил шляпу на голове, потом снял и положил ее рядом на стол. — Возможно, я недостаточно понятно изъясняюсь. По-моему, дело в том, что она не хочет выходить замуж и ей нравится, что отец выставляет ухажеров. И он их выставляет. Да, поверь мне, он их выставляет. — Блэйк немного подумал и добавил: — Не знаю, убедил ли я тебя, но сдается мне, что она просто ненавидит мужчин.
Тут я начал сожалеть, что Кэйт Ланди нет с нами за столом. Когда дело касается стада, лошадей или мужчин, я спокоен, потому что знаю о них все, но мой опыт общения с женщинами гораздо беднее. Если бы речь шла о драке или уличной потасовке, я бы свое не упустил. Или смог бы в целости и сохранности перегнать стадо по самому сложному маршруту и доставить его на место в отличной форме. Но к чему все это сейчас?
Если бы я провел свою жизнь среди обитателей города, а не на тропе погонщиков, то, наверное, мне многое стало бы яснее.
Блэйк залпом опустошил рюмку.
— Поговори с парнем, Кон. Расскажи ему о ней и сделай так, чтобы он не появлялся в северном квартале.
— А что, если я не смогу его убедить?
— Тогда мне придется остановить его самому.
Вот и произошло — все скрытое стало явным.
— Это не вызов, Джон. Хоть раз посмотри на случившееся с иной точки зрения! Дай мальчишке шанс убедиться во всем самому и вернуться обратно! Тогда мы уберемся из города, и кончено.
Он посмотрел на меня.
— Ты думаешь, все так просто? Переступи закон один раз — всего однажды — и нет больше закона. Мне придется весь сезон, каждую ночь, не выпускать из рук оружия. Если одному можно, чем хуже остальные?
Мы оба сидели нахмурившись, понимая, что разговор закончен и закончен бесплодно. Однако расходиться не спешили, зная, что стоит нам разойтись, все мосты будут сожжены, и лишь горький дымок грядущих неприятностей останется между нами.
— Джон, прошу тебя, уступи.
— Не могу. Но даже если бы и мог, то Макдональд не позволит. Поверь, Кон, он несгибаемый человек. Кремень.
Во рту у меня пересохло, осознавая неловкость ситуации, я не знал, куда девать руки. На столе стояла бутылка виски, но пить не хотелось. Спиртное никогда не решало проблем и не делало их проще.
— Джон, если мальчишка все же пойдет в северный квартал… — Его холодные глаза сверлили меня насквозь. — Если он пойдет, то что?
— Я пойду вслед за ним.
Нескончаемую минуту мы смотрели друг на друга, и каждый знал, что означает этот момент. Джон Блэйк был начальником полицейского участка, и его репутация напрямую зависела от твердости и бесстрашия. Он мастерски владел оружием, но использовал его лишь в исключительных случаях, никогда никому не угрожал и не чванился, не хватался за ручку кольта, чтобы не вытащить его из кобуры, и не доставал кольт из кобуры, чтобы не выстрелить. А уж выстрелив, укладывал противника наповал.
За пятнадцать лет службы в военизированной охране на перегонах «Уэлс-Фарго» и начальником полицейских участков ковбойских поселений Джон убил одиннадцать человек. Но среди них не было ни пьяных забияк, ни ищущих признания юнцов. Он справлялся с ними по-другому.
Блэйк достаточно обо мне знал, чтобы оценить принятое решение. В то время — хотя я никогда не искал себе такой репутации — меня считали более быстрым стрелком, чем Вэс Хардин, и самым опасным противником.
— Мне будет очень жаль, — сказал Джон просто, и, насколько я его знал, он говорил искренне.
— Мне хотелось бы иметь такого сына, как Том Ланди, хотя по возрасту я еще не гожусь ему в отцы.
Он кивнул в знак признания того, что данная оценка достаточно высока и, подумав, спросил:
— Неужели ты не сможешь удержать своих ребят, Кон? Я слышал историю, как какие-то парни вырезали целый город на Западе, но не верю ей, потому что в городе, где семьдесят процентов жителей прошли войну, а девяносто — участвовали в стычках с индейцами, такое невероятно. Теперь об Эроне Макдональде — не нужно его недооценивать. Он холодная рыбешка, но с крепкими нервами, и если решит, что мне одному не справиться, человек пятьдесят, отличных стрелков, встанут за моей спиной. У тебя же, думаю, наберется всего пятнадцать.
Конечно же, он прав. Если ребята решат пойти с Томом, кровавой бойни не миновать. Горожанам придется туго, но от наших парней мало что останется.
— Посмотрим, что получится, — вздохнул я.
Бармен проводил меня взглядом, и на его лице читалось неприкрытое беспокойство. Он волновался за свою семью. Кто станет заботиться о безопасности семьи бармена или еще кого-то во время жестокой бойни, которая назревала?
Оказавшись на улице, я минуту постоял на солнце.
Выход оставался один: немедленно увести команду из города и перегнать стадо.
Кэйт ждала меня в гостинице, и уже кое-что слышала. Мы нашли тихий уголок в большом полупустом фойе и сели.
— Что он сказал?
— Никаких исключений для Тома. Но я его понимаю. Он не хочет приоткрыть дверь даже на полдюйма. — Потом я передал ей слова Джона о Линде Макдональд и добавил: — До меня не доходит, зачем девушке откалывать подобные шуточки?
Кэйт молчала, и я ждал, поскольку знал, что там, где дело касалось человеческих отношений, здравого смысла ей не занимать.
— Возможно, она ненавидит мужчин… а скорее всего, она обожает своего папашу.
— Как это? Объясни!
— Иногда, сама того не понимая, девушка подходит к парням с той же меркой, как и к своему отцу. Вероятно, ей доставляет удовольствие наблюдать, как они улепетывают от него. Для нее такая своего рода игра — надежная проверка превосходства отца.
— Кэйт, а как наши дела с Хардеманом?
- Предыдущая
- 4/28
- Следующая
