Сеть Творца (СИ) - Лоскутов Александр Александрович - Страница 37

Из задних рядов вперед вылетел верхом на великолепном вороном жеребце уже знакомый Авениру светловолосый лейтенант и, небрежно вытащив из ножен меч, поднял его над головой в вытянутой руке. Готовность к атаке.

Авенир сглотнул, судорожно ощупал стрелы в своем колчане, быстренько осмотрел лук и проверил, легко ли извлекается из ножен меч. Сегодня от этого будет зависеть его жизнь. Краем глаза он заметил, что большинство его собратьев по оружию ведут себя точно так же. И даже обычно не боящийся никого и ничего сержант Карион теперь нервно поглаживает украшенную искусной гравировкой рукоять своего меча. О, Страж Бездны, защити меня от вражеского оружия и сохрани мою жизнь сегодня...

Где-то позади выстроившихся в грозной готовности воинов оглушительно прогудел звук рога. Лейтенант впереди строя кивнул и, резко взмахнув мечом, хлестнул коня, сразу же устремившись вперед и увлекая за собой солдат. Пехотные сотни одновременно двинулись к воротам, выставив перед собой сплошную стену сверкающей стали. С натужным скрипом стронулась с места громада тарана. Громкий боевой клич прокатился над безмолвной степью.

- За Повелителя!!! Империя и Грастос!!

Над рядами атакующих взвилось кроваво-красное знамя Фабиана с изображенным на нем черным, как сама полночь, силуэтом сжимающего когти ястреба. Сражение за пограничную крепость началось.

- Шагом! Не торопитесь! - Натужно закричал Карион, перекрикивая лязг железа и громогласный рев устремившихся вперед пехотных сотен. - К стене мы должны подойти последними!

Авенир молча шагал в строю, оцепенело глядя, как тысячи ревущих и размахивающих оружием солдат бегом устремились к крепостным стенам. Каждая пехотная сотня несла с собой длинную лестницу и направлялась к заранее намеченному участку стены. Тяжелый таран, увлекаемый вперед силою множества подталкивающих его человеческих рук, со скрипом направлялся к воротам.

Защитники, отчетливо видимые в лучах осеннего солнца, неподвижно стояли на стенах, ожидая когда воины Новой Империи подойдут на расстояние выстрела. Из бойниц выглядывали многочисленные лучники, вооруженные рогатинами воины готовились отталкивать приставленные к стене лестницы, кое-где виднелись люди державшие в руках связки метательных копий. Кроме того, Авенир был в этом абсолютно уверен, наверняка воинами Килсунского княжестве было заготовлено несколько неприятных сюрпризов вроде громадных котлов со смолой, кипящей воды, бросаемых на головы больших камней и всего того, что обычно широко используется при защите крепостей.

Передовые линии наступающих оказались на том расстоянии, которое стоящие на стенах воины сочли пригодным для первого залпа. Несколько десятков стрел поднялись в голубые безоблачные небеса и смертоносным дождем рухнули вниз. На землю упали первые капли крови. Еще залп, еще. Стрелы безжалостно жалили атакующих солдат Империи. Раненые и убитые падали наземь. Расстояние сократилось настолько, что стрельба стала прицельной. Стоящие на стенах лучники перешли на беспорядочную, но гораздо более точную стрельбу. Каждый из них сам выбирал себе мишень, прицеливался, спускал тетиву и выискивал себе новую цель.

Авенир с ужасом смотрел на разворачивающуюся перед ним жуткую картину. Стрелы производили настоящее опустошение в плотных рядах штурмующих крепость имперцев. Вот седобородый ветеран со стоном опустился на колено, а белооперенная стрела глубоко засела в его бедре. Молодой новобранец еще полгода назад беззаботно сеявший хлеб в какой-нибудь отдаленной деревушке получил стрелу в бок и теперь, скрипя зубами, отходил назад, пытаясь добраться до раскинувшейся на холме палатки военного лекаря. Из-под его старенькой кольчуги показались тонкие струйки крови. Стальной наконечник стрелы ударил в грудь одному из бешено жестикулирующих сержантов. Удача, сопровождающая воина в десятках подобных боев, на мгновение отвернулась, и бедняга рухнул замертво, сраженный кусочком заостренной стали прикрепленным к тоненькой деревяшке.

Смерть прошлась по рядам бегущих вперед солдат Фабиана и ее костлявая рука забирала всех без разбору. Молодые и старые, высокие и низкорослые, родившиеся далеко на севере и местные жители, ветераны и новобранцы, рядовые и командиры. Все были равны перед безжалостно сыплющимся с небес смертельным ливнем стрел. Убитые или раненые падали на землю, щедро орошая ее своей кровью, и исчезали под ногами своих по-прежнему упорно движущихся вперед товарищей.

- Стоять!! - Сержант Карион выхватил стрелу и наложил на тетиву своего лука. - Готовиться к стрельбе!

Сотня лучников остановилась, почти не смешав строя, что в обычных условиях вызвало бы скупую похвалу сержанта, но сейчас было явно не до этого.

Карион натянул свой лук и молниеносно выпустил стрелу, которая, выбросив несколько быстро угасших искорок, ударила о камень буквально в нескольких пальцах от головы неосторожно высунувшегося из бойницы вражеского лучника. Стрелок отпрянул и мгновенно скрылся за каменным зубцом стены.

Авенир с вырвавшимся из его горла воплем молниеносно натянул тетиву и отправил в небеса свою стрелу, мелькнувшую красноватым оперением в утренних лучах солнца. Не следя за тем, поразил он цель или нет, десятник потянулся за следующей стрелой.

Подчиняясь командам сержанта, Авенир вновь и вновь отпускал тетиву и видел, как уносится в сторону крепости очередная смертоносная стрела. Все окружающее слилось для него в сплошное серое марево. Оставалось только одно: выбрать цель, подождать команды сержанта и выпустить стрелу. Авенир не знал, подстрелил он ли хоть кого-нибудь, но ему это было как-то безразлично. Возможно потом, сидя у костра, он задумается над этим вопросом и беспощадная совесть начнет нашептывать ему в уши: Глупец. С кем же ты воюешь? Ты ведь убивал тех, кто противостоит самому опасному и безжалостному человеку на Грастосе. Разве на стороне Фабиана ты должен быть? Но все это потом, а сейчас стрелять, стрелять, стрелять...

На самом деле особого вреда этот обстрел защитникам крепости не причинил. Защищенные каменными зубцами стены, воины Килсуна почти не понесли потерь, но со свистом проносящиеся над головой стрелы вынудили их немного поумерить свой пыл. Засевшие на стенах лучники теперь не высовывались в бойницы, беззаботно выпуская стрелу за стрелой в плотные ряды имперской пехоты. Стрельба сделалась гораздо более редкой и менее прицельной. Но зато теперь вражеские стрелки обратили свое внимание на сотню под командованием сержанта Кариона. На головы лучников Новой Империи посыпались стрелы.

Один из стрелков из пятого десятка вдруг как-то странно забулькал и осел на землю, схватившись за разорванное случайной стрелой горло. Еще одна стрела на излете чиркнула по затянутому в сверкающую кольчугу плечу Кариона. Сержант не обратил ни малейшего внимания на свежую царапину на своем доспехе, продолжая сыпать командами.

- Рассредоточиться по десяткам! Стрельба по своему усмотрению!

Между лучниками Килсунского княжества и стрелками Фабиана завязалась беспорядочная перестрелка. Сотня разбилась на десятки, которые, непрерывно маневрируя и не давая врагу пристреляться и накрыть их одним залпом, беспрерывно сыпали стрелами.

А между тем некоторые пехотные сотни уже достигли стены и теперь устанавливали лестницы. Еще немного и бои начнутся уже на стенах. Вперед выдвинулись воины с рогатинами, зацепляя и переворачивая лестницы. Поднимающиеся по ним люди с воплями падали на головы своим же товарищам. Лестницы с треском ломались, превращаясь в бесполезные деревянные обломки. Но и те, кто орудовал рогатинами, не уходили безнаказанными. Высунувшись из бойниц, они становились превосходными мишенями для лучников имперской стрелковой сотни. То тут то там кто-нибудь из защитников ронял рогатину и, схватившись за простреленную грудь, падал вниз к подножию стены.

Авенир выпустил очередную стрелу и с каким-то удовлетворением заметил, что она вонзилась в плечо одному из воинов Килсунского княжества. Десятник потянулся к своему колчану и вдруг понял, что он пуст... Полсотни стрел, положенные туда сегодня утром, уже были израсходованы. Авенир схватил запасной пучок стрел и мгновенно вытряхнул их в пустой колчан. Подняв голову, он стер со лба выступившие капли пота и окинул взглядом поле битвы. Увиденное заставило его застыть на месте.