Форпост. Тетралогия - Валерьев Андрей Валерьевич - Страница 47

• Предыдущая
• 47/221
• Следующая

"Потом разберёмся".

— Раз, два, три, четыре…

— Ну, что там?! — Женские крики с поверхности мешали сосредоточиться и постоянно сбивали.

— Да помолчите вы! — Иван раздражённо сплюнул на пол и начал считать заново.

— В общем, так: большие деревянные ящики — пятнадцать штук, десяток бочонков и вдоль стены — штабель бруса и досок. — Иван развёл руками. — Это всё. Погребок-то совсем небольшой.

— Ну а внутри то что? — Маша от нетерпения и любопытства прыгала на месте.

— Не знаю я. Они намертво забиты.

— А в люк пройдут? — Алина рискнула и впервые открыла рот, как всегда, подойдя с практической точки зрения.

Маляренко только пожал плечами.

— Должны. Слазай — посмотри сама.

Как оказалось, у самого крайнего ящика на борту была намалёвана жирная единица. Крышка с него снялась совсем легко, и Маляренко обнаружил в ящике простейшую ручную лебёдку и кучу цепей и крюков.

— Мда, всё продумано.

Перед глазами встало обескровленное лицо Романова. Или… Ваню передёрнуло. По спине забегали табуны мурашек.

"Спасиб, Вовка, спасиб".

Подъём имущества на поверхность занял два дня. Благодаря лебёдке, это было не тяжело, но очень нудно. Качать рычаг — занятие не из весёлых. Мария от нечего делать подсчитала — чтобы вытащить один ящик наверх, нужно качнуть рычагом аж пятьсот раз. Правда, были приятные сюрпризы — за штабелем бруса нашлась пара странного вида велосипедов. Со стальными шипастыми ободами и без шин. Зато у них имелась целая куча пружинных амортизаторов — на каждом из колёс да ещё под перфорированным алюминиевым сиденьем.

А вытащив наверх тяжеленные бочонки, Маляренко обнаружил что-то вроде тележки, лежащей на боку. Все четыре колеса были точно такими же, как и у велосипедов — стальными и с шипами. Разве что спицы потолще, а обода — пошире. Несущая рама Ивана восхитила. При внешней массивности она была довольно лёгкой, так что вытащили это средство передвижения без проблем. На этом сюрпризы и ништяки закончились.

На общем совете решили не вскрывать ящики на месте, а доставить всю добычу в лагерь и уж там… женщины повздыхали, но согласились подождать. И через три дня беготни эпопея с раскопками была, наконец, завершена.

Весь последний день самым популярным словом у жителей микро-посёлка было междометие "О!", причём именно с восклицательным знаком. Фоном чаще всего служили женский визг и хлопанье в ладоши. Впрочем, содержимое большинства ящиков и бочонков дамы проигнорировали — железо их не очень интересовало. Зато Иван, всё чаще добром поминая Романова, что называется, "оторвался"! Больше всего потрясло Ивана качество найденных им вещей. Ощущение было такое, что почти всё изготовлено только что. Даже вощёная бумага, в которую завёрнут каждый предмет из схрона — и та целёхонька!

Бочонки, вопреки предположению Маляренко, оказались не с коньяком, а с гвоздями, скобами и шурупами, сделанными из какого-то сумасшедше твёрдого сплава — как ни пытался Иван, орудуя новеньким молотком, согнуть на пробу гвоздик, ничего у него не вышло. Бочонки были невелики, по прикидкам женщин, не больше 15–20 литров объёма, но зато какие качественные! Тёмное, почти чёрное дерево идеально подобрано — ни на одной плашке ни сучка! Иван покачал головой. Такую работу невозможно не оценить. А обручи? Это ж не привычное тёмное железо — это ж… космос какой-то!

Ящики тоже… весьма впечатлили. Крышки он снял довольно просто — выкрутив плоской стальной отвёрткой четыре позолоченных шурупа. Повертев в руках первую снятую плоскость, Ваня хмыкнул:

— Это же щит готовый. Смотри, с обратной стороны даже место под ремни приготовлено.

— Лучше стол сделать.

Алина, видя, что ничего страшного не происходит, оттаяла и всё чаще стала подавать голос.

Ване было наплевать.

— Ты сюда смотри, — не удержался от восторга Маляренко. Он сунул руки в открытый ящик, чем-то там щёлкнул, и боковые стенки сами собой отвалились, явив взору очень морщинистый параллелепипед. Иван ткнул пальцем. Оболочка немедленно растрескалась и начала обсыпаться под руками.

Маша "наморщила ум".

— Это, наверное, вакуумная упаковка была. Только она высохла совсем. Там, наверное, вакуумом и не пахнет давно. Интересно, там что-нибудь сохранилось?

Сердце у Вани ёкнуло. Девчонки на миг замерли, прекратив возбуждённо подпрыгивать. Под первой упаковкой оказался знакомый уже Ивану тонкий светло-серебристый металл.

— Ща глянем! — Маляренко ткнул в бочину отвёрткой. Раздался резкий свист, и коробка немного вспухла. Иван повеселел и занёс руку для нового удара.

— Живём, народ!

— Э, Иван Андреич, вы поаккуратней, а? Нам эта жесть пригодится ещё.

Иван удивлённо покосился на Марию.

"Хозяйственная!"

Вскрытие "Ваниного наследства", как в шутку ЭТО назвала Маша, затянулась до позднего вечера. Женщины долго охали над ложками-поварёжками и прочими тарелками-кружками. Ваня оценил прекрасный набор инструментов, но в особо прочный ступор его ввели весы. Одни — мелкие, типа аптекарских, другие — побольше, и ещё одни, совсем здоровые. Прилагались к этому соответственно аж три набора гирек. Самые маленькие были упакованы в лакированную деревянную коробочку и начинались с полуграммовой пластинки.

— Охренеть! Это для чего? Аптеку открывать? — Маляренко потрясённо вертел в руках шкатулку.

— А чего, штуки нужные. Если не сейчас, то потом пригодятся точно. — Следом Иван распотрошил красивый деревянный сундучок и ковырялся в циркулях, линейках и транспортирах. — Добротные штуки. Я такие только на картинках про девятнадцатый век и видел.

Большинство ящиков было занято инструментом. Топорами, пилами и прочими рубанками. Один ящик содержал в себе разобранный на запчасти верстак и приличных размеров наковальню. Ещё один ящик целиком занимали ножи. И кинжалы. И мачете. Их тут было столько, что Иван, вывалив это богатство на стол, завис на пять минут.

— Блин, у меня руки трясутся. Темно уже. Маша! Давай ужин. Завтра утром разберёмся с оставшимся.

Ужин удался!

Еда, правда, была самая обычная, но зато тарелки… а ложки… В пору снова начинать привыкать к комфорту.

Утро принесло новые приятные открытия. Целый ящик оказался битком набит точильными камнями: от совсем маленьких брусочков до двух здоровенных кругов. Разобранная на отдельные части точильная машина с ножным приводом лежала тут же, а на крышке этого ящика выжжена подробная инструкция по сборке. В картинках, так сказать, для самых тупых. Похожая машина нашлась в другом ящике, но, судя по огромному количеству игл, уже швейная. А инструкция не выжжена на крышке, а написана аж на пяти листах тонко выделанной кожи. Ваня кисло посмотрел на схемы и сунул их обратно в ящик, решив заняться швейной машинкой в самую последнюю очередь. Уже устав чему-либо удивляться, он отволок этот ящик под навес, а после, с трудом удерживаясь от зевоты, завис над двумя последними посылками из прошлого. Дерево на них было чуть темнее, а количество золочёных шляпок от шурупов превышало все разумные пределы. На каждом из ящиков было выжжено клеймо "Важно!", следом опять шёл иероглиф. Маляренко отправил вертевшихся неподалёку женщин на кухню и взялся за отвёртку.

— Что-то будет.

В первом открытом им ящике было… железо. Сначала Иван ничего не понял, но глянув на инструкцию, подпрыгнул. Арбалет! И может, даже не один, судя по количеству упакованных в бумагу запчастей. В самом низу лежали деревянные коробки с болтами.

"Потом сосчитаю".

Иван захлопнул крышку и прихватил её шурупом.

Содержимое последнего, пятнадцатого ящика повергло Ивана в шок. На самом верху лежала маленькая деревянная коробочка. Маляренко открыл её и застыл, хотя сердце стучало так сильно, что, казалось, ещё немного, и оно разорвётся на части.

• Предыдущая
• 47/221
• Следующая