Форпост. Тетралогия - Валерьев Андрей Валерьевич - Страница 58

• Предыдущая
• 58/221
• Следующая

— А теперь будем договариваться. Да, милый? — Гера дёрнулся, как от удара. Иван захохотал.

Они договорились.

Юрьево и его жители, Юра, Настя, Алла и маленький Ванечка — ни при чём, и Лужин обязуется держать своих барбосов в узде.

На этом пункте Георгий Александрович уверенно кивнул.

— Даю слово офицера. Они уже под моей защитой. И за сына слово даю.

— Хорошо. — У Вани отлегло от сердца. Судьба мирного населения волновала его не на шутку.

Инструменты и часть гвоздей, уже увезённых Лужиным-младшим, остаются там. Хоть Ивана и давила жаба и злость, он решил не дурковать и нехотя признал, что там от них будет намного больше пользы. В том числе, и Юрке с крестником. Лужин возвращает подробный атлас Крыма на десяти листах. Стас не показывается в степи, иначе ему — конец. Маляренко не лезет в горы. Рабочие разбирают корабль и помогают по огороду. Тележку для перевозки металла Иван на время сдаёт в аренду Лужиным. В общем, всё. Общение Юрьево с Бахчисараем через бригадира рабочих и через Юру.

— Знаешь, — дядя Гера уже расслабился, — а Стас мой тебе этого не простит.

— Знаю. Видел я его. Такие, как он, не умеют ни слушать, ни договариваться. Они всегда делают только так, как нужно им, и они понимают только силу. Я не прав?

Гера пожал плечами.

— Это наши с ним разборки. Никого больше это не касается. Ни женщин, ни детей, так? Если узнаю, что с ними, — Иван покосился на коттедж, — что-то случилось…

Ваня вздохнул и, мысленно попросив прощения у мамы, добавил:

— С вашими тоже что-нибудь случится.

Машка ахнула и едва не выстрелила. У Лужина помутилось в голове.

— Убью…

— Сядь, мля! — Иван с размаху долбанул кулаком по столу. — Не психуй. Я просто предупреждаю. Живите там… у себя. Долго и счастливо. И не ходите сюда никогда.

— А сейчас забирай этого алкаша, и валите отсюда на хер! Да!

Злобно вполголоса матерящийся Лужин обернулся.

— И передай доктору моё искреннее мерси.

Напряжённо косясь на мачете и арбалеты, заспанные рабочие похватали узелки с припасами и бегом покинули враз ставшим негостеприимным посёлок. Иван стоял, глядя вслед ковыляющим вдаль Лужину и доктору.

"Сын за отца не отвечает… ну да, ну да… А отец за сына?"

— Гера! Подожди! — Иван сунул арбалет Машке, отцепил мачете и припустил бегом за Лужиным.

— Гера, погоди! У меня к тебе дело есть!

И не останавливаясь, с разбегу, со всей дури, зарядил Лужину в челюсть.

— А доктор этот — просто фашист какой-то. Как узнал про выкидыш, посмотрел меня и решил, что я уже всё… непригодна. — Маша всхлипнула. — А они новых кандидатов набрали для общины. И все, как назло, мужики. Ни одной бабы. Ну и Стас мне прямо дал понять, что я, мол, человек второго сорта, и определил меня… В сферу услуг. Прежнюю мадам к рыбакам отправили. А то они уже там чуть ли не с дельфинами жили.

Мария хихикнула.

— А сюда как? — Иван лежал на горячей земле, обдуваемый прохладным ночным ветром, и смотрел на мириады звёзд Млечного пути.

— Узнала, что сюда рабочих направляют. Не хочу рассказывать. Уговорила, кого надо.

— Понятно.

— Они странные, Ваня. Я их, если честно, боюсь. Многие боятся. И уходят. И сбегают. Они — как секта какая-то. Люди для них — винтики.

— Они правильную цель поставили…

— … и идут к ней неправильным путём!

— Да правильный путь, правильный. Я, например, другого пути не вижу. О! Звезда упала. Загадала желание?

— Не успела. — В темноте смуглое, почти чёрное тело Марии не было видно, хотя она лежала на расстоянии вытянутой руки. — Ты думаешь, они правы кругом?

— Нет, Машенька, конечно, нет. И цель, и путь у них — верные. А вот с методами… Как там раньше было? Железной рукой загоним человечество к счастью, так?

— Не слышала никогда.

— Да-а-а. Молодёжь.

— Сам-то! Старик выискался!

— Марррия! Прекрати!

— Хи-хи-хи…

— Что? Опять?!

— Геша, у меня дурное предчувствие. Сон плохой видела.

Ксения сидела у входа в их шалаш и расчёсывала волосы. Звонарёв, мысленно уже пребывая на стройке, бездумно покивал и, кряхтя, выбрался наружу.

— Ты слышишь меня? — Голос жены всё-таки пробился через плотный заслон раздумий о том, каким образом из подручных средств соорудить в возводимом доме нечто вроде сейсмопояса, и Сергей с раздражением уставился на взволнованную женщину.

— Ну чего ты выдумала, а? Всё ж наладилось. Всё будет хо-ро-шо. — Бригадир строителей подошёл к супруге и нежно её обнял. За последний месяц, что он провел в посёлке Лужина, Серый здорово изменился. У него появилась цель в жизни — сделать эту женщину счастливой. Приведённый Стасом в качестве бесправной рабочей силы, он стал свидетелем знакомства и "распределения" женщин. Его Ксюша отвергла все предложения и, визжа и царапаясь, отбилась от насильника в первую же ночь. Правда, тут ей помогла Надежда Фридриховна, которая наорала на чересчур темпераментного "жениха" и увела плачущую женщину к себе в дом. Через три дня Ксения с боем прорвалась в землянку рабочих к мужу, и Стасу ничего не оставалось, как отселить эту парочку в отдельный шалаш. У Сергея открылись глаза. То, что раньше он воспринимал как вынужденное сожительство, оказалось простым и настоящим счастьем.

— Всё у нас будет хорошо. И дом я тебе построю. И дети у нас будут.

Звонарёв ещё раз поцеловал жену и бодрым шагом, насвистывая какой-то марш, двинул умываться.

"А жизнь то — налаживается!"

И в самом деле: синяки почти сошли, нос, правда, кривовато зажил, но ведь зажил же! А кроме того Геннадьич сделал просто-таки головокружительную по местным меркам карьеру. За две недели он из раба выбился в руководителя всей строительной индустрии! Даже за изготовление черепицы и добычу камня в развалинах отвечал теперь он. Вспомнив об этом, Звонарёв самодовольно усмехнулся.

"А всего-то — голова да руки".

Из пятнадцати семейных мужиков, считавшимися полноправными членами общины, только Док, благодаря своим знаниям, поднялся быстрее. Но тут уж ничего не попишешь — врач. А уж про десяток бессемейных кандидатов на вступление в общину — и говорить нечего.

Знания и умения Звонарёва серьёзно пришпорили строительный процесс в посёлке. Придирчиво посмотрев, кто как работает, Сергей вполовину сократил число строителей, повыгоняв неумех и активно обучая уму-разуму оставшихся. Дядя Гера только диву давался. Его дом, уже полгода строившийся ни шатко, ни валко, закончили за неделю. Стас и Олег тоже скоро справят новоселье, а жилище Дока, завершавшее внутренний периметр, подняли почти наполовину. И хотя внутреннюю стену, шедшую от дома к дому, временно соорудили такой же, как и внешнюю, из кольев и толстых веток, но это уже было кое-что. Внутри огороженной территории посёлка появился небольшой форт. Или кремль. Кому как нравится.

Как следует позавтракав, бригадир отправился к землянке, где каждое утро происходил сбор строителей и небольшая планёрка.

— Семёныч, а где все?

Удивлению Звонарёва не было предела. Вместо пяти семейных строителей и пяти разнорабочих-кандидатов, у землянки сидело двое хмурых мужиков из коренных, да, старательно отводя глаза, невдалеке топтался молодой парнишка из пришлых.

— Тут дело такое. Вчера поздно вечером Гера с Доком вернулись.

— Ну?

— Пешком, без оружия. У Лужина челюсть сломана в трёх местах и десяти зубов не хватает.

"Трындец!"

Ваню было до слёз жалко.

— Там? В том посёлке? Маляренко?

Семёныч, на правах старожила вхожий в дом Лужиных, кивнул.

• Предыдущая
• 58/221
• Следующая