Зов западных рек - Ламур Луис - Страница 13

• Предыдущая
• 13/33
• Следующая

— Одно мы знаем: на дороге у нас есть попутчики. Убили одного, полезли к другому…

Он поднял на меня глаза, и тогда я рассказал ему о человеке, стоявшем той ночью в гостинице около места, где я спал.

— Придется нам соблюдать величайшую осторожность, — промолвил он. — Смотреть в оба и не ослаблять бдительности ни на секунду. Я не хочу, чтобы с леди произошла хоть малейшая неприятность.

— И я не хочу, — заявил я.

Он посмотрел на меня еще раз. По-моему, он не очень удивился тому, что услышал.

Вместе с утром ко мне пришло чувство, будто что-то должно произойти. Того гляди обрушится на меня, а я не готов это «что-то» встретить. Неприятно.

Общий зал гостиницы пустовал, когда я спустился по лестнице из номера, где спал.

Это была теплая, гостеприимная комната. В ней стояли большой стол, несколько стульев; имелся камин, в котором неуверенно тлел огонек, как если бы не решил еще, гореть ему или нет.

Пол выглядел свежевымытым, а на окнах висели шторы. Я подошел к одному из окон и выглянул наружу. Во дворе гостиницы никого и ничего. Одна накрепко утрамбованная земля с каемкой зеленой молодой травки. Хоть бы что-нибудь, объясняющее мое предчувствие. Я разогнул спину, и позади меня незнакомый голос сказал:

— Индейцев высматриваем?

Я вздрогнул и обернулся. Ни звука, какой мог бы произвести входящий человек, я не слышал.

Сухощавый, выше меня, слегка сутулится. Возраст я определить не брался. Разменял третий десяток, я бы сказал, однако мог оказаться старше. Одежду из оленьей кожи, по швам разрезанную в бахрому, дополняли шляпа с широкими полями и мокасины на ногах. Как и я, он нес с собой винтовку.

Серые глаза смотрели насмешливо, но дружески.

Я ухмыльнулся в ответ.

— Осторожность не мешает. Индеец может оказаться где угодно.

Отреагировал смешком.

— Сгодишься за неимением лучшего.

Подошел к камину и поднял закопченный кофейник, стоявший рядом с углями. Достал из буфета Две чашки.

— Я заглядывал сюда раньше, — сообщил мне. — Знаю, где чего.

Наполнил чашки.

— Это вы на Запад двигаете?

Сразу на ответ я не решился. Но человек мне нравился. Нравился его стиль, как он себя со мной повел.

— Да. Я еду в Питтсбург.

Он чуть сдвинул брови. Разочарован.

— И не дальше? Питтсбург — это не то. Приятное местечко, но граница поселений ушла теперь дальше на запад. Раньше Питтсбург, Лексингтон — туда надо было идти. Сейчас следует добираться до Сент-Луиса на Миссури.

— Знаешь Миссури?

— Смешно. Побывал в верховьях. Поднимался по притоку Платт тоже.

Смерил глазами ширину моих плеч, объем груди.

— С виду ты годишься идти в горы.

— Я строитель, — сказал я и добавил: — Строю суда. Хочу построить себе пароход.

— На нем легче, чем пешком, — одобрил он. — Мне по вкусу кильботы. Но по большей части предпочитаю лошадей. — Прихлебнул черное варево и поднял взгляд на меня. — Ты тот самый, кто едет с одноногим?

— У нас с ним вроде бы один маршрут. С нами еще мисс Мейджорибанкс и Макейр.

Его чашка начала было путь ко рту, но остановилась, задержалась, потом двинулась дальше. Что-то из сказанного мной остановило эту чашку. Застало его врасплох. Я ждал, что будет дальше, но в течение долгих минут он не проронил ни звука. Когда я допил кофе и вытряхнул гущу на уголья, он спросил:

— Ничего, если я с вами за компанию?

— Ты тоже на Запад?

— Смешно. Назад, туда, где живут бобры. Ставить ловушки по ручьям, стекающим с высоких холмов. Проехаться по стране кроу, по землям черноногих…

До этого времени он сидел на корточках. Теперь встал.

— Пособлю со скотиной. — Поставил чашку. — Говоришь, с вами женщина? Мисс?..

— Мейджорибанкс.

— О?

Я повернулся глянуть на него.

— Знакомое имя?

— Н-ну… необычное имя, разве не так? Из Британии, может быть?

— Может быть. Хотя она родилась в Америке. Старый род, янки — и ведет себя соответственно.

— Задиристая, я слышал, — хихикнул он. — Гордая, нос кверху. Ну да девка и должна быть такой.

Может быть и другое мнение, говорил я себе, пока мы шли к наружной двери и в конюшню.

Он двигался с легкостью, ружье нес, точно это была часть его тела, и, принимаясь ухаживать за лошадьми, показал: дело знает. Мы положили им еще корма, оседлали и погрузили багаж на вьючного мула. Он принес свои вещи и, раз уж наш мул нес немного, взвалил и их ему на спину. Своей лошади у него не было.

— Не поспеешь за нами, — сказал я.

Взгляд его был короток и суров.

— Вы езжайте, как вам удобно. Не отстану.

Мы вывели коней к ручью — напоить. Утро выдалось тихое, погода прекрасная. Ручей весело бежал по своим делам, укрытый тенью нависших над ним деревьев. Свет утреннего солнца вспыхивал искрами на воде, где только не находил прореху в листве. Лошади поднимали головы, с морд капала вода. Казалось, утро доставляет им такое же удовольствие, как и нам.

Поворачивая животных в обратный путь, мы услышали топот копыт. По дороге приближался всадник, гоня лошадь так, что было видно: ему сидеть в седле удобно. Подъехал, когда мы ввели лошадей обратно на двор. Всадником оказалась женщина. Сидела она на стройном гнедом мерине, и сидела очень ловко.

Въехав во двор, она остановилась. Взгляд перебежал с меня на моего компаньона, потом обратно на меня. Хорошенькое круглое личико, вероятно, меньше сорока — «солнечная сторона», как говорят.

— Должно быть, вы — тот бесстыжий молодой человек, — сказала она, чуть-чуть улыбаясь.

— Вообще-то я не уверен, что могу претендовать…

— Я зато уверена! У кого еще найдутся такие широкие плечи, и чтобы его не заметили. Вы это, точно.

Не дожидаясь помощи, она слезла с седла и повернулась к нам.

— Я — миссис Абигейл Хигз. Поеду с вами на Запад.

— Хорошая у вас лошадь, — заметил я, и она расхохоталась.

— Видите? — обратилась к моему компаньону. — Как же это не он. Первый раз встречает женщину и обращает внимание только на ее лошадь. Неудивительно, что она сочла его бесстыжим. — Повернулась ко мне. — Бесстыжий вы, правда?

— Не имею таких намерений.

Засмеялась снова.

— А я имею намерение заморить червячка. Идемте внутрь.

Я привязал ее лошадь, глянул на охотника и пожал плечами. Тот ухмыльнулся.

— Огонь баба! Не обожгись, бесстыжий юноша.

Жобдобва как раз спускался по лестнице, когда мы вошли в зал, Макейр уже находился там и покосился на моего спутника. Я обернулся, чтобы представить его, и тут сообразил, что не знаю, как его зовут.

— Мистер Макейр, познакомьтесь с…

— Батлин, — произнес охотник. — Калгари Батлин.

Макейр пожал ему руку, меряя внимательным, острым взглядом.

— На Запад собрались, верно?

— Туда.

— Будет с нами. — Я запнулся, вспомнив, что ни у кого не спрашивал согласия, и добавил: — С Жобом и мной.

— Очень рад.

— Он ходил вверх по Миссури и сейчас хочет опять туда, — сказал я.

Макейр повернулся к нему всем фасадом и смерил снова.

— Хотелось бы поговорить с вами на эту тему, — сказал после паузы. — У меня есть интересы на Западе.

— Хорошо… когда хотите.

Легконогость и кошачья грация Батлина, конечно, порождены жизнью в горах и лесах. Я и сам имел приличный опыт такого существования. Занятия для квалифицированного работника частенько оказывались в дальних концах, и морем на каноэ либо пешком я попутешествовал по восточной Канаде порядком, строя корабли, мосты и амбары.

Новый знакомый был в моем вкусе. Всегда настороже, ворон не ловит, преимущества возможному противнику не даст. Сел — спиной к стене, так, чтобы можно было наблюдать за окнами и дверьми. По тому, как он это сделал, ясно: такая у него привычка, не случайно и не по особым соображениям он так устроился.

Абигейл Хигз, ожидавшаяся в Хейверхиле, поднялась в комнату мисс Мейджорибанкс. Когда обе сошли вниз, чтобы присоединиться к нам за столом, мисс Мейджорибанкс знала про Батлина. И времени зря тратить не стала.

• Предыдущая
• 13/33
• Следующая