Тина ван Лигалон (СИ) - Андерсен Лора - Страница 42
- Предыдущая
- 42/106
- Следующая
— Ну и чему вы радуетесь? Шансов скорее всего нет.
Она сразу сникла, опустив плечи, и ему стало жаль ее.
Как только в четвертом блоке узнали о его приходе, весь персонал пришел в движение. Непрерывно кто-то натыкался на Креила и Елену, с любопытством ее осматривая, и еще через несколько минут — они еще даже не успели дойти до палаты, где держали ребенка, появился главный врач отделения.
— Нужна помощь, Советник?
— Я хотел осмотреть одного пациента… — он уточнил фамилию мальчика. — Адам Роулз.
— Его можно уже не смотреть. Кома.
Креил тяжело посмотрел на Елену. Она знала об этом, но не сказала.
— Тогда лучше результаты последнего обследования, — попросил Креил.
Следующие полчаса он внимательно изучал историю болезни мальчика, удивляясь только, как у Елены хватило сил выхаживать такого ребенка. Адам уже родился неполноценным и к своим двенадцати годам с трудом говорил и плохо ходил. В клинику Аль-Ришада мальчика отправили из-за матери-телепата, но Креил был уверен, что Елена просто кому-то заплатила за направление. Лечение таких больных в Аль-Ришаде было бесплатным, но бесплатно получить направление из своих стран было практически невозможно, и все прекрасно знали, что обычно это стоило больших денег.
— Я у вас его забираю, — сказал Креил, закончив изучать документы.
— Зачем вам лишняя работа, Советник? — спросил главный врач отделения.
— Вы же меня не заложите? — улыбнулся Креил.
— Нет, конечно. Хотите, забирайте. Одним трупом меньше.
Креил вышел из кабинета, Елена сразу вскочила.
— Значит так, лечить вашего ребенка здесь я не могу. Узнают очень быстро, и тогда мне влетит за частную практику. Сейчас подойдет Стайн, мой биоробот, поможет вам с носилками и отвезет в одно место. Там есть все необходимое, будете меня ждать. Понятно? По всем вопросам обращайтесь к Стайну.
— Спасибо! — у Елены возникло острое желание припасть к руке Советника, но она сдержалась. Ей хорошо объяснили, чего не может терпеть этот человек.
Приехав, Елена долго пыталась понять, куда они попали, и в конце концов, решилась спросить Стайна. Он объяснил, что это квартира Советника Креила, в которой действительно была операционная и необходимое оборудование. Стайн показал ей большую спальню, объяснив, что та полностью в ее распоряжении.
Потянулись дни ожидания. Большую часть времени Елена сидела перед закрытым куполом, куда был помещен мальчик. Его лицо было совершенно неподвижно, а она все старалась подавить чувство периодически вспыхивающей надежды.
На четвертые сутки, ночью, она проснулась, словно от толчка. Елена встала и пошла по огромной квартире, решив заглянуть к мальчику.
В операционной горел свет и слышался тихий мысленный разговор. Она увидела двух мужчин, один из них обернулся, и Елена с изумлением посмотрела на его молодое красивое лицо.
— Советник… — она растерялась, не в силах поверить в эту невероятную молодость и заметила носилки. — А куда вы забираете Адама?
— Ко мне, — ответил второй мужчина. — Вообще-то Креил никогда сам лечением не занимается. Только разрабатывает препараты, на остальное у него нет времени, и никто не позволит ему заниматься конкретным ребенком, пока на Земле будут умирать люди, а его теория не готова. Разве вам об этом не говорили?
Елена поежилась от жесткого взгляда человека.
— Говорили. — Она виновато опустила голову. — Простите, это от отчаяния… Можно мне ехать с вами?
— Только если вам хватит пять минут на переодевание, пока мы переключаем оборудование.
Елена бегом вернулась в свою спальню, быстро натянула платье и вернулась. Носилки уже вывезли из операционной.
Она не знала, куда они летели. Это была квартира в жилом доме, а точнее несколько квартир, соединенных в одну, в большей части которой сейчас была оборудована клиника. Сразу после объединения зон времени квартира Строггорна была превращена в небольшую клинику, из-за огромного количества самого лучшего оборудования, которое только было на Земле, установленного там. Спросить его согласия никто не мог, Строггорн был практически мертв, а когда Советники пришли в себя, он отложил освобождение квартиры до лучших времен.
Елене объяснили, где находится комната ожидания. Медсестра проводила ее в большую комнату, видимо когда-то бывшую спальней, а сейчас разделенную многочисленными переносными перегородками. Там находилось порядка двадцати женщин, некоторые просто лежали, а некоторые нервно расхаживали по комнате, и почти никто не разговаривал друг с другом. Елене сделали укол, как объяснили, успокаивающее и приказали ждать.
Через некоторое время вошел мужчина, врач, назвал по имени одну из женщин и сказал, что она может забирать ребенка. Елена хоть и была телепатом, но не сразу сообразила, что это означало его смерть, и только по эмоциям женщины поняла это. Хотя после укола Елене захотелось спать, оттого, что постоянно приходил врач, и называл все новые и новые имена, ей стало страшно, она поднялась, и тоже нервно прошлась по комнате.
— Вы говорите по-английски? — спросила ее одна из женщин с явным американским акцентом.
— Да, — ответила Елена.
— Вы бы лучше легли, — устало попросила она. — Если весь день будете мельтешить, от этого тоже не легчает. Там, в гостиной, можно поесть и выпить чаю, хотите, я вас провожу?
Елена кивнула и послушно пошла за Ирен, так представилась женщина. Они молча пили чай, кусок просто не лез в горло, и Елена погружалась в полудрему. Она еще подумала, что это действует лекарство, а потом очнулась уже ночью, смутно вспомнив, как ей помогли дойти до кровати. Слабый свет падал из коридора, комната была почти пуста, и перегородки раздвинули.
Ирен сидела на кровати, бессмысленно глядя перед собой, заметила, что Елена проснулась, и подошла к ней.
— Нужно идти узнавать, только я никак не могу решиться. Пойдем вместе?
— Это хорошо или плохо, что за нами не пришли?
— Кто здесь это знает? Столько месяцев мучаемся… Теперь недолго. Здесь больше чем на пять суток не задерживают. Потом или в другую клинику переводят на реабилитацию или — в крематорий. Страшно как, Господи!
Они подошли на пост, где дежурила медсестра, и спросили про детей. Та проверила по спискам, легко кивнула и ответила, что их дети пока живы. Это «пока» больно резануло, только медсестра подняла глаза и спокойно сказала, что все хорошо, можно идти спать. Елена выспалась за день, поэтому они с Ирен снова вернулись в гостиную и принялись за чай, а Ирен решила попробовать кое-что и покрепче.
— Ирен, вы мне не объясните, что это за клиника? Я никак не могу понять, почему такие странные испытания, в жилом доме? — спросила Елена.
— Какие испытания? — удивленно вскинула брови Ирен. — Что вы, на испытания таких, как наши дети, не берут. Здесь же совсем другое. На детях применяют специально подобранные для них препараты. Индивидуально для каждого ребенка синтезируют. Поэтому это так безумно дорого стоит. Только я не пойму, как вы могли не знать об этом? Сюда же попасть почти невозможно? У меня муж входит в правительство США и то с большим трудом смогли договориться. Потом, обычно при таком лечении еще проводят трансплантацию органов. И самое дорогое — время работы Советника Строггорна, это же его частная клиника, удивляюсь, как при его загрузке он еще находит время заниматься детьми!
— А почему только он делает?
— Смертность под девяносто процентов, очень большая ответственность, это как регулярно убивать людей, говорят, кроме него никто из телепатов просто такие вещи не выдерживает. А потом, каждый препарат разрабатывает сам Советник Креил ван Рейн, у него на это в неделю только несколько часов, остальное время он тратит на разработку общей теории. Конечно, для Земли это важнее, но когда касается твоего ребенка… — у нее блеснули в глазах слезы. — Поэтому сюда почти и невозможно попасть, нужно кучу денег заплатить, да еще иметь связи. И в этой клинике делают все, чтобы поменьше людей об этом знало. Это и не клиника вовсе, а квартира Советника Строггорна, только сейчас так используется. А вы как сюда попали? — настороженно спросила Ирен. — Я не припомню, чтобы когда-либо вас встречала на приемах?
- Предыдущая
- 42/106
- Следующая
