Выбери любимый жанр

Дети оружия - Исьемини Виктор - Страница 14


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

14

Она шмыгнула носом и сказала:

— Хорошие вы люди. Не годится мне такая компания.

Резко вскочила с лавки и ушла во двор. Не хотелось, чтобы ее слезы кто-нибудь видел. Ей полагается быть сильной. Если ты идешь на зов оружия, нужно быть очень сильной.

Больше Йолю не беспокоили, с уговорами не лезли, но когда позвали обедать и усадили за стол, глядели на нее так выразительно, что кусок в горло не лез. И обед приготовили, будто к празднику — чтобы поняла, от чего отказывается, покидая гостеприимный дом. Йоля уже подумывала, куда бы ей сходить, по каким бы делам отлучиться, но появился Митяй. Самолично пригнал мотоциклетку, еще вручил дробовик и два десятка зарядов к нему.

— Вещь надежная, и спуск легкий, тебе по руке будет, — буркнул верзила. — А лучше оставайся, Шарпан тебе службу даст, а я пригляжу, чтобы тебя не обижали поначалу. — Помолчал и добавил: — И чтобы ты никого не обидела, тоже пригляжу.

— Не, дядька Митяй, и не уговаривай, — сразу же отрезала Йоля. — Я лучше поеду, потому что вы тут такие добренькие все со мной, даже слишком. Еще заболеете от этой доброты, а я потом за вас переживать буду.

Митяй собрался было сказать что-то сердитое, но поглядел на хмурую Йолю, махнул ручищей, бросил: «Вот же ядовитая мутантина!» — и ушел.

Йоля вкатила мотоциклетку во двор и села перебирать движок. Система знакомая, в Харькове похожие мастерили. Чем больше ковырялась в железках, тем меньше хотелось уезжать, да еще на такой рухляди. Мотоциклетка была старая, потрепанная, подвеска разболталась, и раму крепко тронула ржавчина. Таков уж дядька Шарпан — если дарить, то так, чтоб после самому жалеть меньше. А может, рассудил: все равно пропадет девчонка. Или это Митяй сам ей такую подобрал, да еще втайне от хозяина, потому что Шарпан не давал вовсе никакой? С него станется…

Под вечер пришел зять Кири, он работал механиком у Шарпана в мастерской. Здесь в поселке все этому богатому торговцу принадлежало: и мастерские, и лавки, и склады, и стоянка охраняемая. Только заправка была под властью московских — наверное, самая южная точка в их сети заправок, дальше топливные короли пока что не забрались.

Зять у Кири был, не в пример тестю, молчун. Посмотрел, как Йоля возится в промасленном тряпье и железках, сел рядом и стал трудиться. Работал он ловко — видно, умелец. Потом сгреб несколько железяк, прихватил карбюратор, завернул в тряпку и все так же молча, ни слова не сказав, ушел в сарай. Пока Йоля хлопала глазами на такое дело, парень погремел металлом в сараюшке, вернулся обратно и положил звякнувший сверток среди прочего металлического хлама.

— Прокладки старые, я заменил, — буркнул он, не глядя на Йолю. — Барахло карбюратор. Если останешься, я тебе новый подберу.

И этот туда же… Но продолжать разговор Кирин зять не стал, ушел, оставив Йолю наедине с наполовину разобранным двигателем и сомнениями. В общем, двигатель она собрала, а с сомнениями ничего поделать не смогла. По всему выходило, что умнее бы плюнуть на пропажу и остаться в гостеприимном поселке, и пусть они все, местные, от избытка доброты хоть надорвутся… ведь сезон дождей на носу и скоро так или иначе придется кров искать. Но если решение принято — нужно исполнять. Игнаш от задуманного никогда не отступал. С этими мыслями Йоля отправилась спать.

А наутро все Кирино семейство вышло проводить гостью в дорогу. Беременная дочь дала узелок снеди, ее молчаливый муж, имени которого Йоля так и не удосужилась спросить, приволок канистру, Киря вручил короб снаряженных зарядов к дробовику, а старухи, которые не разберешь кем хозяину приходились, вынесли куртку — всю латаную-перелатаную, но прочную и теплую — и глядели при этом так, что без слов было ясно, что у них на уме: оставайся, девочка, пропадешь там, среди злых людей, зверей и мутантов.

Йоле в ответ ни сказать, ни подарить было нечего. Она полезла в карман, нащупала зажигалку, которую позаимствовала у Кири, когда они в расселине от страха укрылись, и протянула дядьке:

— На вот. А то совсем позабыла.

— Еще чего! Не возьму, в дороге тебе пригодится! А если девочка родится, — тут он бросил взгляд на вмиг покрасневшую дочь, — Йолькой назовем.

Сперва Йоля поехала на заправку, там пришлось ждать. Несмотря на раннее время, работы у московских было полно, перед воротами, охраняемыми бойцами клана, выстроилась вереница грузовых самоходов. Наконец подошла очередь, Йоля велела залить под завязку бак и канистру.

— Далеко собралась, значит, красавица, — догадался разбитной заправщик. Выговор у него был нездешний, может, из самой Московии парень. — Куда ж покатишь на этой развалине?

— Куда-нибудь подальше, откель тебя не видно, — огрызнулась Йоля.

Ее грубость московского ничуть не остудила.

— А ты задержись на денек, — все так же скалясь, предложил он, — назавтра тебе самой никуда не захочется.

«Нарочно они, что ли, — подумала Йоля, — все дружно меня отговаривают?» Отдала веселому молодцу монеты за горючее и буркнула:

— Нет уж, если я тут хоть немного пробуду, меня от твоей рожи тошнить начнет.

— Я ж со всей душевностью! — удивился московский. — Зачем в ответ грубишь?

— Для твоей радости.

— Как это?

— Я уеду, а ты рад будешь, что я еще чего о твоей роже не наговорила. А мне ж есть чего сказать, ей-ей!

Парень был вовсе не урод, но уж больно на душе у Йоли сделалось паршиво. Ей требовалось хоть что-то колкое сказать, иначе совсем невмоготу. Когда физиономия московского заправщика озадаченно вытянулась, девушка ощутила некоторое облегчение. Пусть подавится своей душевностью, а она укатит отсюда, поймает Левана, вернет подарок Игнаша, лучшего человека во всей Пустоши… а потом… потом… потом… А потом жизнь подскажет. Может, «потом» не наступит никогда? Может, так и будет «сейчас», когда впереди лежит дорога, а в лицо дует ветер, когда ждет неотложное дело и не нужно задумываться о «потом»!

Вообще-то Йоле полагалось бы подумать заранее о том, как она будет действовать, по каким приметам искать беглецов. Но весь вчерашний день она была озабочена совершенно другим — как бы понахальней ответить желающим отговорить ее от погони, а было их немало. Так что она лишь теперь стала прикидывать, что делать дальше. Мотоциклетку искать, конечно… В лицо-то она запомнила одного только Левана, да и то не очень-то и запомнила. Вот «беретту» свою сразу узнала бы. Ну, значит, мотоциклетка Кирина. Какие у нее приметы? Потертые колеса, помятое крыло, что еще? Таких машинок по Пустоши немало бегает. Потом осенило: чензир! Черная грязь, которой заляпана вся техника в хозяйстве Шарпана! Вот это дело, с такой приметой можно искать! Йоля тут же приободрилась. Она умная, она ловкая, она вмиг настигнет Левана с его трусливыми спутниками, отнимет свое имущество… Как отнимет? Да уж как-нибудь изловчится. И не таких обкрадывала! А вдобавок какую-нибудь штуку учудит, чтобы эти три урода как следует запомнили. Они еще тысячу раз пожалеют, что с ней связались.

Пока Йоля мысленно нахваливала себя и обретала уверенность, поселок остался далеко позади, вскоре закончились и поля, где в пересохших оросительных каналах поднялась сорная трава. Фермеры давно закончили возить воду на участки, урожай был убран, и сорнякам настало раздолье — скоро дожди, дикие травы ненадолго взойдут на равнине, потом их скосят на корм скотине. Пустошь живет по собственным законам, человек нарушает их, вторгается в дикую землю, но изменить в силах лишь небольшую площадь — вокруг поселков да вдоль рек, где после сезона дождей бурлят грязные потоки. А дальше природа берет свое, потоки пересыхают, и воду на поля приходится доставлять издалека.

Теперь дорога тянулась по серой степи между пологими склонами холмов. Солнце поднялось в зенит и жарило беспощадно. Только сейчас Йоля сообразила, что к путешествию толком не подготовилась. Деньги выложила за горючее, в карманах считай пусто. Из оружия — только дробовик, который неизвестно как пристрелян, да и надежен ли вообще? Даже шляпы нет — голову от солнца прикрыть. Игнаш так бы никогда не поступил, он бы сперва тысячу раз все взвесил… Она ж даже не знает, что дальше на западе. Край Донной пустыни, но что там? Есть ли поселения? Какие люди живут, какие звери? Эх, пустая голова. «Пустая голова — пустые карманы», — так говаривала торговка грибами, у которой Йоля прожила несколько сезонов с бандой таких же, как и сама, малолетних воришек. И то верно, карманы нынче пустуют.

14

Вы читаете книгу


Исьемини Виктор - Дети оружия Дети оружия
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело