Выбери любимый жанр

Дети оружия - Исьемини Виктор - Страница 30


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

30

— Не трожь моих ножиков, — бросил Чак.

Тут Леван коротким резким движением схватил запястья карлика. Тот заверещал, попытался вырваться, но Леван держал крепко. Дуля подскочил сзади, сдернул перевязь с ножами. Потом ухватил Чака за шиворот и, когда Леван разжал пальцы, занес карлика над краем крыши. Чак поначалу трепыхался, брыкал ногами и орал: «А ну отпусти!» — пока не оказался над пустотой.

— Ну что, Леван, отпустить его? — встряхивая Чака, спросил Дуля. — Жалко мне малого, отпущу, пожалуй, раз просит.

— Ладно, потом отпустишь. Слушай, ты, мелочь. Если ты доставщик, то где твой транспорт? — Леван сделал шаг и подался вперед, заглядывая в лицо пленника. — Говори, не то и впрямь отпустим, тут лететь недалеко, у тебя уже времени подумать не будет, так что решай сейчас.

— Если с крыши сбросите, не узнаете, где мой транспорт!

— А если ничего у тебя нет и ты вовсе не доставщик?

— А кто ж я тогда? Да Чака вся Пустошь знает! Доставщик я! Знаменитый! Всегда в срок! — Карлик болтался над пустотой и боялся лишний раз дрыгнуть ногами. Дуля блаженно улыбался — наконец-то он получил власть над кем-то, кто его боится!

— А я так полагаю, — неторопливо продолжал Леван, — что ты не доставщик, а лазутчик и подослали тебя…

— Кочевые! — истошно заорали внизу. — Кочевые фермы разоряют!

Леван глянул — толпа пришла в движение, фермеры торопились к воротам, всякий спешил к своему подворью. Тут же образовалась толчея, в давке люди отпихивали друг друга, а у ворот охрана, выставленная атаманом, не знала, пропустить бегущих или запереть.

Леван заорал сверху:

— К фургонам! Снулый, тащи «гатлинг»! Я сейчас! — Потом обернулся к Дуле: — За доставщика головой отвечаешь. Останешься здесь за старшего. А этого… запереть его, что ли, в погребе пока? Эй, доставщик, что с тобой сделать?

— Что хочешь, человече, делай, только не в подземелье! — запричитал Чак. — Очень я темноты боюсь, не надо меня в темноту! Меня всякие замки и решетки до смерти пугают, особенно если в темноте!

Дуля расплылся в радостной ухмылке, предвкушая, как карлик станет орать в темном погребе и просить, чтобы его выпустили на свет. Он поволок Чака к люку, потом по лестнице вниз. По дороге расписывал:

— Погреб у нас знатный, темный, стены крепкие. Посидишь, подумаешь, как атаману отвечать.

— Не надо в темноту! — грея душу Дули, умолял Чак. — Страшно же там! Замки небось на дверях, решетки?

— Сейчас, малой, сам увидишь. Не, не увидишь — пощупаешь, потому что в такой темени видеть ничего неможно.

Леван не слушал, он уже спешил, обогнав Дулю, вниз. Забежал в комнату, чтобы схватить оружие, бросил сердитый взгляд на Сану, погрозил ей кулаком и метнулся наружу. По пути ему снова попался Дуля, который тянул Чака в подвал:

— Шагай, шагай, шевели поршнями, мелкий!

— Сердца у тебя нет! Желудок есть, утроба, то бишь, сплошная, а сердца нет!

— Есть у меня все, что человеку полагается, и все — нормального размера, не то что у тебя, недомерок.

— И сердце, что ли, есть?

— А как же! И главное, нога у меня подходящего размера, на тебе! Чтоб живей шагал!

— Я проверю, есть ли сердце у тебя, большак, — пообещал Чак. — Порежу тебя да внутрь загляну.

Это последнее, что донеслось до слуха Левана. Сейчас его больше интересовало, что там с кочевыми — правда напали или так, спьяну кому-то привиделись? Он сбежал вниз и махнул рукой — заводите! Двор наполовину опустел, фермеры спешили к своим хозяйствам, последние повозки уже теснились перед выездом, ожидая своей очереди. Леван вскочил в прицеп, оглянулся. Дуля показался на пороге, махнул рукой — дескать, все в порядке, запер карлика. По его веселой роже атаман заключил, что Дуля доволен. Потом поднял глаза и увидел в окне Сану — женщина наблюдала за сборами, ее губы шевелились. Почему-то он решил, что она бормочет: «Хоть бы его там убили…» По шевелению губ не определишь наверняка, но настроение испортилось окончательно. Сана перехватила взгляд атамана и отступила в комнату, пропав из виду. А водитель сендера уже орал на возниц, загородивших ворота, требовал, чтобы пропустили. Леван сунул руку в карман, нащупал «беретту», и почему-то возникла мысль: «Вот это я с прииска привез. За этим пистолетом оттуда хвост тянется». Но думать о странном было некогда: выезд освободился, и фургон тряхнуло — мотоциклетка тронулась с места.

Между подворьем бандитского клана и оградами фермерских хозяйств лежала незастроенная полоса шириной в сотню шагов — так повелось издавна, некроз знает кем из прежних вожаков установленное правило, но фермеры его блюли до сих пор. Дальше шли заборы, ограждающие фермерские дворы, и свалки хлама, а между ними — что-то вроде улиц. Леван выбрался на крышу фургона и сел на теплой броне.

Сендер, выкативший из ворот первым, встал, водитель ждал приказа. Рядом с ним сидел Снулый, готовый взяться за тяжелый приклад «гатлинга». Сзади в прикрытом стальными листами кузове горбились двое бойцов, они выставили стволы. На голове одного Леван приметил медный котелок, надетый как шлем. На плечах у парня топорщились стальные щитки. А что? От пули не защитит, зато ножом такую броню не пробить, и от стрелы она прикроет.

Леван огляделся. Слева что-то горело, но не шибко — дым поднимался тонкими струйками, их подхватывал ветер, трепал и развевал в полупрозрачные ленты.

— Давай туда, но осторожно! — приказал Леван, указывая на дым.

Что именно там запалили, отсюда было не разглядеть даже с высокой крыши, потому что заслоняли ближние постройки. Там, куда ткнул пальцем атаман, тревожно перекликались люди, их голоса едва слышались сквозь рокот двигателей. Но выстрелов вроде было не слыхать. Сендер, а за ним мотофургон вкатились в промежуток между заборами. Третий водитель слегка отстал, и Левана это вполне устраивало — так дикарям будет труднее их окружить.

Миновали фермерское хозяйство, впереди была ограда следующего. Похоже, там и горит. Ворота заперты, на окнах — тяжелые ставни, в щель между ставнями выставлен ствол длинного ружья; на чердаке тоже кто-то затаился, блестит ружейное дуло. У соседа горит, а эти даже не сунулись глянуть, что там. Леван тоже не сунулся бы, но это другой вопрос, он здесь чужак, а этими, надо понимать, страх правит. Сендер взял правее, водитель мотоциклетки поравнялся с ним, здесь места было достаточно. Уже стало ясно, что загорелось что-то на подворье, а дом стоит целый.

Перед воротами остановились, Леван встал во весь рост и позвал:

— Эй, хозяева, кто там? Что стряслось? Почему горит?

Из чердачного окна высунулся мальчишка, совсем сопляк, еще усы не выросли. Он стал размахивать пороховым самострелом и заорал:

— Вон они, вон, на холме!

Леван, прикрывая глаза ладонью от света, глянул. Солнце уже опустилось к линии холмов, и его лучи слепили. Но Леван увидел — за гребень дальних холмов переваливают наездники. Понукают манисов, заставляют преодолевать крутой подъем. Последний придержал ящера, обернулся и махнул рукой. Что за знак подавал и кому — не разобрать. Но главное — бегут мутантские отродья.

— Они стрелы пустили с огнем! — продолжал орать с чердака парнишка. — Я стрельнул, батя тоже стрелял! Испугались людоедские морды, сбежали от нас!

— Как же, твоего самострела испугались, — хмуро буркнул Кудря в кузове. Он смотрел в бойницу и видел куда меньше, чем Леван. — Небось нас углядели — и тикать.

Отворилась дверь, на крыльцо вышел хозяин:

— Испугались, атаман, сбежали кочевые.

— А вроде стрельбы большой не было? — Леван снова посмотрел на холмы, за которыми исчезли людоеды. Враги сбежали, но ему эта история не нравилась. Он не понимал, что здесь случилось. Зачем людоедские рожи вообще сюда заявлялись? Чтобы отступить без боя?

— Точно, — согласился фермер. — Трусливые попались. Пару раз в них бабахнул, они и наутек.

И тут раздался грохот, потом выстрелы — далеко, в другом конце долины. Звуки едва пробивались сквозь рокот двигателей.

30

Вы читаете книгу


Исьемини Виктор - Дети оружия Дети оружия
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело