Пламя клинка - Чекалов Денис Александрович - Страница 11

– Вы пустите орков в город?

– Почему бы нет? – Руфус пожал плечами. – Людям, что ходят по улицам нашей крепости, я верю ничуть не больше. Это и есть политика – в каждом видеть врагов и союзников одновременно.

Он вернулся в кресло.

– Я скажу вам и больше. Среди орков немало тех, кто охотней присягнул бы нашему императору, чем остался под властью Саардак-хана. Может, когда-нибудь…

Руфус пожал плечами.

– Но пока рано об этом. Дипломатия – дерево, которое приносит богатые урожаи, но вырастает медленно. Что еще говорил вам Огнард? Ну кроме гадостей про меня. Знаю, я для него исчадие ада…

Он чуть усмехнулся.

– Сказал про купца Казантула, а еще про слухи о заговоре.

– Это полная чушь, – отмахнулся Руфус. – Во всей Империи не найти человека, более верного императору. И за эту верность жалованы Казантулу горы и все сокровища в них.

– Горы? – Я усмехнулся. – А скарбники знают об этом?

– Скарбникам и не надо знать.

Он замолчал, глядя в хрусталь панелей.

– А у вас есть идеи? – спросил я.

– Думаю, это Огнард, – ответил начальник стражи.

– Воевода?

Руфус кивнул.

– Был один случай, еще три года назад. Все о нем знают, но вспоминать не хочет никто.

Казначей сцепил пальцы домиком и подпер подбородок двумя указательными пальцами.

– Город рос очень быстро, и комендант Аскольд послал в столицу запрос – на пушки, трех архимагов, а еще на пополнение гвардии. Прислали полсотни ратников…

Он усмехнулся.

– Ратников! Все мальчишки, едва-едва могут удержать меч. Нас ведь в столице, знаете ли, не жалуют; если иногда и расщедрятся, так чего похуже пришлют.

Я вспомнил, что тот парнишка, Аксен, тоже прибыл в Малахит три года назад.

Значит, с этим отрядом.

– Пару дней спустя, – продолжал казначей, – Огнард повел их в степи. Далеко, куда и орки не заезжают. Не было их неделю, потом вернулся один. Сказал, мол, напало на них Снежное существо – и все полегли.

– Все новобранцы? – нахмурился я. – Полсотни?

– Да… а главное, – у Огнарда ни царапины, ни вмятины на доспехе, – словно он в бою-то и не бывал. Я сразу понял, что здесь дело нечисто. С Аскольдом говорил, да без толку, он, ежели упрется, дубиной не прошибешь.

Руфус задумался.

– И главное, не могу понять, то ли он знает, что с отрядом случилось, а мне говорить не хочет. То ли просто Огнарда покрывает, они еще по Реке знакомы и друг друга не выдадут.

– Значит, все новобранцы погибли?

– Один остался; да вы, поди, его на конюшнях видели. Аксен, он всегда был хлипким, а как через портал перешел, заболел сильно, чародейство впрок не пошло. Думали, умрет; у нас тогда ни лекарей не было, ни союзников среди орочьих колдунов.

Он посмотрел на погасшую карту.

И я понял, сейчас у Руфуса хватает в степи союзников, может быть, даже тех, что пойдут с ним против Аскольда.

– Огнард тогда сказал, что мальчишку надо вернуть обратно в столицу. Но я возразил. Вторая телепортация его бы просто убила. Вот Аксен и остался в городе; думали, что умрет, а болезнь его и спасла.

Казначей помолчал немного.

– С тех пор воевода его от себя не отпускает. Словно боится, что последний из новобранцев погибнет. А может быть, Аксен что-то знает, чего знать не положено.

– Значит, вы не поверили в историю о Снежном чудовище?

Руфус вскинул глаза.

– А зачем воеводе вести новобранцев в степь – одних, без опытных ратников? И почему Димитриса он не взял с собой? Тот был в ярости и даже послал бумагу государю-императору…

Казначей усмехнулся.

– Помню, Огнард с Аскольдом сильно перепугались, когда об этом узнали. Комендант тогда на Димитриса всех собак спустил – как, мол, посмел через головы командиров самого императора беспокоить? Да только Димитриса непросто запугать; он лишь молчал и смотрел так злобно, что Аскольд своими словами и поперхнулся.

– И что бумага?

– Да ничего. Я уверен, она и не дошла до государя. Какой-нибудь боярин ее мельком проглядел и выбросил вон. Им, из столицы, что пять десятков наших погибнет, хоть пара тысяч – все ничего. Лишь бы адамантий присылали исправно, а мы и присылаем.

Руфус кивнул головой в такт своим мыслям.

– Только с тех пор новобранцев нам не присылали. Огнард был недоволен, с Аскольдом много шептался, но больше запросов в столицу не слал. Значит, выводы все же были сделаны.

– Бояре любят поспешать медленно.

– Да. И вполне возможно, что дознаватель Боррояр приехал именно для того, чтобы расследовать ту историю; Огнард перепугался, вот и убил его. Это было просто, – все двери охраняли его гвардейцы. Они преданы воеводе даже больше, чем государю-императору…

Казначей хотел сказать еще что-то, но небольшой переговорный кристалл, стоявший на дальнем столике, вдруг запылал багряными огнями.

– Слушаю, – проронил Руфус, коснувшись пальцами заговоренного камня.

– Началось, командир.

Голос стражника был напряжен и испуган.

– Все, как вы и сказали. На главной рыночной площади.

– Клыки Стрибога, – прошептал чуть слышно начальник стражи. – Да помогут нам теперь боги…

Он коснулся кристалла, и тот погас.

Руфус швырнул об пол малую хрустальную сферу, и мы оказались на городской площади.

Люди кричали и в ужасе разбегались.

Многие падали на колени и жарко молились. Другие прятались, третьи замерли не в силах пошевелиться, охваченные первобытным страхом.

Над площадью клубилась тьма.

Алые звезды метались безумным водоворотом. Белые холодные молнии низвергались с черного неба.

– Горе нам! – бормотали люди. – Боги, боги явились нас покарать!

– Эх, если бы это были и правда боги, – чуть слышно процедил Руфус. – Их бы я боялся гораздо меньше.

Тяжело заскрипела сталь.

Высоко в воздухе воспылал металлический треугольник.

Руны зла и отчаяния сияли на нем. Рядом появился второй и третий – со злобным, яростным лязгом, словно медленно раскрывались огромные веера.

Круг медленно сомкнулся, и бронзовая платформа зависла над городской площадью.

– Смилуйтесь, смилуйтесь над нами! – кричали люди.

Все взгляды были прикованы к парящему кругу.

Бешено загремел и раскатился гром.

Молнии заметались во тьме.

– Преклоните колени! – пронесся над площадью рокочущий грозный голос.

На парящей платформе появилась прекрасная девушка в черных кожаных доспехах.

Ее глубокие, сапфировые глаза смотрели дерзко и вызывающе. Казалось, именно в них рождаются молнии.

Алый чувственный рот слегка изогнулся в гордой, презрительной улыбке.

Черные волосы волной рассыпались по плечам. Топ с декольте подчеркивал высокую, изящную грудь. Эполеты с отделкой в форме когтей прикрывали плечи.

Юбка, из кожаных полос с колдовскими золотыми заклепками, защищала длинные, стройные ноги в ботфортах.

– Преклоните колени! – прогремело с неба.

– Вы убили имперского дознавателя, – негромко заметил я. – Получите теперь имперского изувера.

С хищным, оглушительным лязгом из платформы начали ниспадать ступени.

Девушка стала спускаться.

Она шагала медленно, величаво, как принцесса, входящая в покоренный город.

За ее плечами сверкала золотая рукоять меча-бастарда, украшенная алым рубином.

На поясе трехгранный кинжал из синего адаманта – мизерикордия, и черный кнут-длинник из двух скрученных полос, пробитый мелкими верритовыми гвоздями.

Шестеро стражников в полном боевом облачении стояли за спиной Руфуса, но даже они попятились в страхе, шепча защитные заклинания.

– Я Оксана Тайпан, имперская истязательница, – голос девушки пронесся над площадью. – На колени!

– Вот сволочи, паскудные сволочи, – уныло прошептал Руфус.

Он отчаянно искал взглядом Аскольда или хотя бы Огнарда.

– Спрятались по лавкам, меня одного оставили. Вот дерьмо…