Квадратное колесо фортуны - Ларина Арина - Страница 52

• Предыдущая
• 52/56
• Следующая

— Не надо мне одолжений, — вспыхнула она. — Я вообще замуж не хочу, с чего ты взял? Я вполне самостоятельная женщина, мне поддержка не нужна, и штамп тоже.

— Зато я хочу замуж. Возьмешь? — Никонов обезоруживающе улыбнулся.

В этот кульминационный момент совсем некстати вдруг встряла Юлька:

— Вадим, давно хотела тебя спросить: у тебя зубы свои или как?

— Или как, — в сердцах ответил он. — Хочешь, поносить дам?

— Ну, чего ты, — обиделась она. — Мне интересно, где ты их сделал. Я тоже такие хочу.

— Я дам тебе адрес своего стоматолога, — пообещал Никонов.

— А он дорого берет? — Юлька заинтересованно пыталась заглянуть ему в рот.

— Не переживай, у твоего мужа денег хватит, если он не перестанет забивать себе голову ерундой, — обнадежил ее Вадим.

Объяснение в любви опять срывалось. Аня пнула Юльку под столом и многозначительно скосила глаза на выход.

— Уже уходите? — догадалась Юлька. Аня тяжело вздохнула и умоляюще сказала:

— Нам с Вадиком надо поговорить. Понимаешь? А, понимаю, понимаю. — Юлька резво вскочила и попятилась к дверям: — Но вечером я приеду, да? В офис. Чтобы мы… ну…

— Приезжай, как договорились, я тоже буду, — кивнула Аня и помахала рукой, призывая ее поскорее исчезнуть.

Когда подруга скрылась из виду, Аня вдруг вспомнила:

— А цветы? Ты кому цветы несколько дней назад дарил?

Вадим растерялся под ее требовательным взглядом, но потом расслабился:

— День рождения у мамы был. Я чуть не забыл, представляешь. Секретарша напомнила. Пришлось среди дня домой лететь поздравлять. Совсем заработался. А ты обижаешься, что я тебе звоню редко. Вон, про родную мать забыл.

Аня, считавшая, что мать идет на втором месте после любимой девушки, спорить не стала, а уточнила:

— Ты с букетом приезжал в тот же дом, где Юлька живет?

— Ань, мы же с Серегой всю жизнь в одном доме, и родители наши… Ты чего? Я же тебе рассказывал.

Может, и рассказывал, но эту неинтересную часть его биографии Анька, видимо, упустила.

Юля не поверила им обоим. Она вернулась на работу, отдала Андрею так и не пригодившуюся трубку и на такси рванула к бизнес-центру. Что-то подсказывало ей, что ее опять обманут. Каким образом, она еще не знала, но интуиция пыхтела ей в ухо и подбивала на необдуманные действия. Спрятавшись в ближайшей подворотне, она начала следить за входом. Через полчаса стало ясно, что эта акция может закончиться как минимум воспалением легких. Легкое ощущение дискомфорта сменилось почти полным окоченением, из носа потекло, а ноги заледенели.

Редкие прохожие, сворачивавшие под арку, вздрагивали и шарахались от неожиданности, наткнувшись на подпрыгивающую красномордую девицу. Уходить было жалко. Юльке казалось, что именно в тот момент, когда она зайдет в подъезд погреться, все и случится. Что именно должно случиться, она представляла очень смутно, но, поскольку ничего хорошего от жизни уже не ждала, настрой у нее был самый пессимистический.

В сумке запиликал мобильник. Негнущимися пальцами Юлька нашарила его на самом дне и выудила, едва не уронив прямо в грязь.

— Юльк, я за тобой заеду, не уходи никуда, ладно? Голос у Ани был счастливый и звонкий. Юлька почувствовала легкую зависть: почему у кого-то все по-человечески, а у нее вечно дрянь всякая случается.

— Ань, я тут это… по делам уехала, я прямо к центру подъеду. К шести, как договаривались.

— Ну, давай. Кстати, мне Вадик отзвонился, у них там до пяти совещание какое-то намечено. Он сказал, что, раз до пяти, то до шести они просидят как минимум, если не дольше.

— Но у Сергея же сегодня встреча с этой девицей. Он тогда просто все перенесет, и получится, что мы зря это затеяли.

Юлька расстроилась так, словно это у нее срывалось свидание с любимым человеком.

— Хочешь, отложим все на завтра, — легко согласилась Аня.

— Нет, — Юлька шмыгнула носом. — Не хочу.

— Ты там что, плачешь?

— Нет, сопливлюсь. Замерзлая.

— А ты где?

— На улице, к метро иду, — соврала Юлька.

— А, ну ладно. Тогда до шести. — Аня отсоединилась.

Еле переставляя заиндевевшие конечности, Юлька поковыляла к приветливо открытой двери подъезда и обнялась с батареей. Запах там стоял ужасный, но горячая батарея с лихвой искупала все неудобства.

Для успокоения совести она каждые пять-десять минут выскакивала на улицу и проверяла, на месте ли бизнес-центровский «Вольво» и машина Сергея.

Все, словно сговорившись, названивали ей по каким-то не относящимся к делу вопросам. Сначала позвонила бухгалтер с непонятными вопросами про ведомости, требуя вспомнить, расписывалась ли Юлька за последнюю зарплату, а если да, то когда и где. Потом позвонила мама, интересовавшаяся, что делать с ее детскими вещами — тугим тюком, пылящимся на антресолях.

— Мам, это прямо сейчас надо выяснять? — рассердилась Юлька.

— А когда? У нас генеральная уборка! Что мне, опять этот баул наверх закидывать?

— А что, места нет?

— Есть, — покладисто согласилась мама. — Ладно, потом разберем.

В довершение всего позвонила Маруся.

— Юля, помнишь, к нам итальянцы приезжали? — обстоятельно начала она.

— Помню. — Хамить Брусникиной не хотелось, но эта череда звонков была похожа на глупый розыгрыш, поэтому ответ получился сухим и недушевным.

— А девушку-переводчицу помнишь? — заторопилась Маруся, почувствовав неласковый прием.

Девушку она помнила. Кажется, ее звали Лена. Она чем-то была похожа на саму Юльку: такая же худенькая, пугливая и неблагополучная. Она хотела заработать, хотела понравиться и изо всех сил пыжилась, чтобы не выглядеть жалко. Но у нее это плохо получалось.

«Интересно, — подумала Юлька, — а как сложится жизнь у этой Лены? »

— Юль, — поторопила ее Маруся. — Так что? Помнишь?

— Ну, помню. — Голос у Юльки потеплел, и Брусникина успокоилась.

— Слушай, а она тебе телефон свой не оставляла?

— Соскучилась, что ли? — хихикнула Юлька. — Зачем тебе?

— Да нам сейчас переводчица нужна, а девочка неплохая вроде бы, вот бы ее взять.

Юлька искренне расстроилась:

— А что? Разве ты данные не брала у нее?

— Брала. Только мобильного у нее нет, а тот номер, который она оставила, не отвечает.

— Может, выяснить по номеру телефона адрес и съездить к ней домой?

— Зачем такие сложности? — удивилась Брусникина. — Нет, так нет. Значит, не судьба.

Но Юлька, у которой к судьбе были свои претензии, заволновалась. Ей захотелось помочь этой девочке, как когда-то ей самой помогла Анька, устроив на работу к Валерию Михайловичу. Если бы не это, то никогда бы не видать ей Сергея. Хотя, учитывая сегодняшние проблемы, на вопрос о том, можно ли считать этот поворот судьбы счастливым, ответить однозначно было невозможно. Но отнимать у человека шанс изменить жизнь к лучшему только из-за того, что не отвечает телефон, ей показалось несправедливым. Такая мелочь не должна влиять на результат.

— Марусь, знаешь что, ты пока набирай тот номер, а я к ней съезжу на днях, только потом адрес у тебя возьму.

— Юля, зачем тебе это надо? — В тоне Брусникиной сквозило удивление, граничащее с крайним изумлением. — Я же просто так спросила, вдруг она тебе еще какой-нибудь телефон оставила.

— Мне не надо, — подумав, ответила Юлька. — Но раз ты мне позвонила и от меня что-то зависит, значит, я не имею права отойти в сторону.

Маруся ошарашенно замолчала, а потом осторожно поинтересовалась:

— Юль, ты как себя чувствуешь? Ты вообще где?

— Лучше тебе этого не знать, — нервно захихикала Юлька, оглядев наскальную живопись подъезда и приметив темно-желтую лужу в углу.

От неба, весеннего ветра, робких солнечных лучей и беззаботно вопящих в слякоти воробьев ее отделяла только хлипкая заляпанная старой краской дверь. Один шаг, и совершенно другая реальность…

— В жизни все так. — Юльку неожиданно потянуло на философские мысли. — Сначала сидишь, скрючившись, в темноте, и кажется, что это и есть настоящая жизнь, потом выходишь на свет и опять думаешь: вот оно счастье! А потом какой-нибудь урод поедет по луже, забрызгает тебя с ног до головы, и тебе в тот момент кажется, что большего горя нет. А потом придешь домой, отчистишься, отмоешься, согреешься — и снова счастлив. Таким образом, получается, что счастье — величина не постоянная, а переменная.

• Предыдущая
• 52/56
• Следующая