Выбери любимый жанр

Гарнитур из электрических стульев - Александрова Наталья Николаевна - Страница 39

Перейти на страницу:

Изменить размер шрифта:

Тут Даша заметила, что мужа уже нет рядом с ней. Игорь метался по квартире, бессвязно бормоча на ходу.

— Игорь, что с тобой? — с испугом вскричала она.

Она догнала его в спальне, муж рылся в платяном шкафу.

— Что еще она говорила? — спрашивал он срывающимся голосом. — Значит, Борис ушел утром на работу, а потом, не позвонив, ничего не сообщив, просто пропал? Исчез?

— Да что с тобой наконец, ты объяснишь? — Даша решила наплевать на всех соседей и вообще на все условности и закричала в полный голос.

Она резко повернула мужа к себе лицом и застыла, пораженная: перед ней был не тот Игорь, которого она знала все эти годы. Сейчас перед ней стоял совершенно другой человек. Лицо его неузнаваемо изменилось, и лиловеющий синяк был тут абсолютно ни при чем. Серые щеки обвисли, глаза, красные от побоев и усталости, бегали. Трясущимися руками Игорь перекладывал вещи в шкафу, выбирая белье.

— Игорь... — голос ей изменил, и она произнесла его имя шепотом, — что ты делаешь?

— Я должен уехать, — горячечно бормотал он, — я немедленно должен скрыться... Давай чемодан! — крикнул вдруг он. — Нет, лучше сумку.

Даша достала из кладовки дорожную сумку и, пока рылась там в ее поисках, поняла, в чем дело: ее муж Игорь умирает от страха. Только так можно объяснить его трясущиеся руки, хриплый голос и бегающие глаза.

— Куда ты собираешься? — Она уже потеряла надежду в чем-то разобраться. — Куда ты пойдешь среди ночи?

— Ты не понимаешь, — бормотал он. — Промедление смерти подобно... тьфу! — чтоб не сглазить... Если Борька исчез...

— Но позвони ей сам, может, он уже появился...

— Да, — он бросился к телефону, но передумал, — нет, лучше ей ничего про меня не знать! Значит, так, ты меня не видела! — Голос его зазвучал тверже. — Соседям скажешь, что я в командировке...

С логикой у него явно было не все в порядке.

— Куда ты? Надолго? — растерянно спрашивала Даша.

— Пока все не утрясется, — бормотал он, застегивая сумку. — Черт, документы чуть не забыл! И деньги...

— Какие деньги? — опомнилась Даша. — Нет денег, нас же обокрали...

— Черт! — закричал Игорь. — Давай все, что у тебя осталось...

— А как же я? — слабо возражала она.

Не слушая, он подбежал к стенке, где в ящике лежали деньги на хозяйство.

— Черт, и полутора тысяч не наберется! — злобно закричал он.

— Оставь же хоть сколько, раз ты надолго! — подбежала к нему Даша, удивляясь в глубине души: ее бросает муж, а она думает о деньгах.

Но муж, как видно, тоже думал только о деньгах, потому что он резко оттолкнул ее с криком:

— Обойдешься! Два года у меня на шее сидела, дармоедка! Да еще этого своего посадила... — Он обозвал Митьку неприличным словом.

Даша ахнула и опустилась прямо на пол. Это не ее муж, он совершенно невменяем!

Очнулась она только от звука хлопнувшей входной двери. Вот и все, поговорили... Был муж — и нету.

Даша заставила себя встать и запереть входные двери на все замки, после чего приняла две таблетки успокоительного и сразу забылась тяжелым сном.

Вероника, жена Бориса Векслера, провела ужасную бессонную ночь. Она прислушивалась к шагам на лестнице, к звукам подъезжающего лифта, бросалась к двери в надежде, что наконец вернулся муж... но Бориса все не было.

Первый раз за все годы их совместной жизни он не пришел ночевать, а учитывая то, как нервничал Боря последнее время, как вздрагивал от каждого телефонного звонка, Вероника готова была ждать чего угодно.

К утру ей стало совсем худо. Полное холеное лицо приобрело болезненный желтоватый оттенок, под глазами появились темные круги. Увидев себя в зеркале, Вероника отшатнулась как от привидения.

Чего только она не передумала за эту ночь, чего только не вообразила! Сначала ей казалось, что Борис у какой-нибудь наглой молодой развратницы. В таком случае звонить куда-то, разыскивать его — глупо и унизительно, только поставишь саму себя в нелепое и смешное положение, выставишь себя посмешищем... Но позже она поняла, что ее муж, ее Боря, никогда так не поступил бы. Он любит ее, у них чудные гармоничные отношения, и даже если бы кто-то ему приглянулся — в конце концов, он молодой мужчина, в жизни может случиться всякое, — он ни за что не заставил бы жену так волноваться — что-нибудь бы придумал, позвонил бы ей... сочинил бы какую-нибудь ложь во спасение, как два года назад, когда он неожиданно уехал на два дня в командировку... Нет, Боря не заставил бы ее так волноваться.

Значит, с ним что-то произошло, что-то ужасное...

Вероника вспомнила, как в марте муж неожиданно заговорил о больших деньгах, о том, что скоро они, может быть, разбогатеют и ему не придется больше работать по найму, вот только нужно раздобыть где-то начальную сумму.

Вероника как могла отговаривала его от авантюр — Боре платили хорошо, у них была отличная квартира, дача, две машины, Вероника могла одеваться в дорогих бутиках, посещать косметический салон, дважды в год ездить за границу, но Борю как подменили, он стал нервным, раздражительным, грубил ей, встречался с какими-то ужасными, невоспитанными людьми.

Потом его авантюра, судя по всему, провалилась, он стал еще более нервным, вскрикивал во сне или вовсе не спал. Те невоспитанные, грубые люди звонили ему по несколько раз за вечер и чего-то требовали... Вероника просила мужа поделиться с ней, но он только отмалчивался и все больше замыкался в себе.

Наконец в середине мая он вдруг снова сделался оживленным, снова заговорил о богатстве, о том, что все утрясется, все будет благополучно, лучше, чем прежде, но спал по-прежнему плохо, и звонки по вечерам не прекратились.

И вот теперь он пропал...

Вероника нашла в столе старую записную книжку мужа, перелистала ее. На глаза попался телефон школьного знакомого Бори Игоря Селезнева. Она вспомнила, что этой весной Боря несколько раз звонил Игорю и даже встречался с ним — значит, Игорь мог быть в курсе его дел.

Забыв о том, что стояла уже глубокая ночь, Вероника набрала номер. В трубке раздался заспанный женский голос, который сообщил, что Игоря нет дома. Вероника машинально произнесла еще несколько слов, которых не помнила.

Повесив трубку, она долго смотрела в одну точку. Вот у женщины тоже муж не пришел ночевать, а она, судя по всему, спокойна и даже может спать... Может быть, так и надо? Может быть, Вероника ненормальная?

Но нет, она чувствовала, что с Борисом что-то случилось. Похоже, Игорь Селезнев через день не ночует дома, его жена к этому давно привыкла — каждая несчастная семья несчастлива по-своему, — но у них-то с Борей этого не бывало...

Вероника ходила по квартире, как тигрица по клетке, от телефона к входной двери и ждала, ждала, ждала, сжимая полные ухоженные руки...

Наступило утро, на лестнице слышались шаги спешащих на работу людей, хлопали двери лифта. Вероника уже не отходила от двери, вслушиваясь в эти обыкновенные утренние звуки.

И вдруг шаги раздались возле двери ее квартиры. Вероника замерла, напряглась.

В дверь позвонили.

Это был не Борин звонок, и шаги были не его, но это мог быть кто-то, кто знал что-нибудь о ее муже, кто-то, кто мог наконец успокоить ее...

Вероника спросила на всякий случай, кто там, и мужской голос из-за двери ответил, что он от Бориса Наумовича. Она торопливо, трясущимися руками открыла все замки, распахнула дверь, качнулась навстречу измученным пожелтевшим лицом:

— Что с ним? — и тут же отшатнулась.

На пороге стоял человек в черном облегающем свитере и черной маске с прорезями для глаз — как показывают в кино террористов или налетчиков. Вероника отшатнулась, но было уже поздно: черный человек шагнул внутрь квартиры, втолкнул ее в прихожую и брызнул в лицо из темного продолговатого флакона.

В глазах потемнело, и крупная, полная, холеная Вероника без чувств сползла по стене на пол.

Когда она пришла в себя, квартиру заливал яркий солнечный свет. Вероника пошевелилась и застонала — тело затекло от неудобного положения, голова ужасно болела.