Бетховен - Тайн Роберт - Страница 17

• Предыдущая
• 17/84
• Следующая

Брэд ужасно разозлился.

— Наглый пес! — Он поднял с земли красный мяч, с которым обычно играл Бетховен, и изо всех сил бросил игрушку далеко на лужайку. — Принеси!

«Отлично», — подумал Бетховен. Он сорвался с места и стрелой бросился за мячом. Примерно полтора-два метра поводка еще оставались свободными, а потом поводок натянулся и поволок за собой стулья, на которых сидели Брай и Брэд. Оба деловых партнера, не вставая с места, врезались в стол и опрокинули его, рассыпав все, что на нем было.

Джордж и Элис в ужасе вскочили на ноги, но Брэд и Брай были буквально примотаны поводком к своим стульям. Бетховен мчался через лужайку, волоча за собой Брэд и Брая вместе со столом. И Брэд, и Брай кричали и визжали изо всех сил, но Бетховену это только прибавляло прыти.

Мяч упал в соседний двор, и Бетховен перескочил через низкую изгородь, словно мохнатая ракета, по-прежнему таща на буксире Брай и Брэда. Они врезались в изгородь ногами, ветки спружинили, и деловые люди перекувыркнулись через изгородь вверх тормашками. Они приземлились на соседскую лужайку, все еще будучи примотаны поводком к стульям — которые неожиданно приняли нормальное положение, а в следующую секунду с небес грянулся стол, рухнув на землю точно перед ними.

Брэд и Брай были слишком ошеломлены и потрясены, чтобы произнести хоть слово. Оба были перемазаны землей и травяным соком, их изысканная одежда превратилась в обноски.

Бетховен схватил мяч, положил его к ногам Брэда и улыбнулся.

В такой ярости Джордж Ньютон не был еще никогда в жизни. Он мчался через лужайку, и глаза его явственно выражали готовность к убийству.

— БЕТХОВЕН! — орал Джордж.

Бетховен бросил взгляд на разъяренного хозяина и решил, что пора сматываться. Он помчался прочь через соседскую лужайку — и, конечно же, вновь поволок за собой Брэда и Брай. Ножки их стульев прорывали в дерне лужайки глубокие борозды.

Бетховен бежал изо всех сил, язык его полоскался по ветру. Оглянувшись через плечо, он увидел, что Брэд и Брай изо вех сил цепляются за стулья, словно пытаясь спасти собственную жизнь. Бетховен надеялся, что им сейчас так же весело, как и ему самому!

Брэд и Брай собрались и уехали уже несколько часов назад, но Джордж Ньютон все еще никак не мог оправиться от потрясения. Не осталось ни малейших шансов на то, что Брай и Брэд захотят теперь вложить деньги в «Освежители воздуха Ньютона». Джордж сидел в кресле во внутреннем дворике и неотрывно смотрел на глубокие борозды, пропаханные на лужайке. Элис сидела рядом с ним, боясь, что он окончательно расстроится, если оставить его в одиночестве. Дети оставались в доме, у самых дверей, выходящих во дворик, и прислушивались к тому, что делают их родители. Бетховен благоразумно старался держаться как можно дальше — он забился в конуру в углу своего загона.

— Подумать только, — горестно сказал Джордж, — те люди, которые намеревались поддержать расширение нашего производство и разрешить наши финансовые проблемы… эти люди пропахали наш двор собственными… спинами.

— Мне эти люди не понравились, — отозвалась Элис. — Я не доверяю им и не хочу получать от них деньги.

— Но бизнес… — слабо промямлил Джордж.

— Я не думаю, что мое мнение что-то значит для тебя, но меня не особо заботит расширение твоего предприятия. Если бы сегодня я осталась дома, Эмили не упала бы в бассейн. Я не намереваюсь возвращаться на работу, Джордж. Ты можешь расширять свое производство, как тебе угодно. Ты можешь сколачивать себе состояние, и не обращать ни малейшего внимания на свою семью — на меня и на детей. Разве тебе не все равно?

Джордж Ньютон бросил взгляд на жену. Он был глубоко потрясен и обижен.

— Вот как? Значит, теперь я вдруг оказался плохим отцом и мужем. Вот кем ты меня считаешь? Отлично. У нас все было хорошо до тех пор, пока мы не притащили в дом этого пса.

— Бетховен тут совершенно ни при чем, — возразила Элис.

— Да? А чья это работа? — Джордж указан на двойную борозду на лужайке. — Я был терпелив. Я старался сдерживаться. И вот что из этого вышло! От этого пса необходимо избавиться!

Райс, Тэд и Эмили, стоявшие за кухонной дверью, обменялись встревоженными взглядами. На этот раз отец говорил так, словно действительно имел в виду именно то, что сказал.

Элис поняла, что пора решительно возразить мужу. Голос ее был тихим и спокойным, но твердым:

— Я горжусь Бетховеном. Эти двое мерзавцев оскорбляли твоих детей и трясли у тебя перед носом своими деньгами, а ты уже готов был ползать перед ними на коленях. Бетховен, единственный из нас, оказался достаточно храбрым, чтобы воздать этим негодяям то, чего они заслуживали. — Она встала. — Больше мне сказать нечего. Я иду спать.

Джордж медленно покачал головой.

— Все мои мечты буквально рухнули у меня на глазах, а ты беспокоишься о какой-то собаке.

— Твоя семья вот-вот развалится у тебя на глазах, — парировала Элис, — а ты беспокоишься о каких-то мечтах.

Джордж остался во дворе наедине со своими мыслями. Бетховен вопросительно взирал на него несколько секунд, а потом повернулся к хозяину спиной и уснул.

На следующий день была суббота, и Тэд, Райс и Эмили задумали хитрый план. Они встали рано-рано утром, намереваясь сделать это утро для отца поистине безоблачным. Они хотели навести повсюду полный порядок, чтобы у папы исправилось настроение, и они смогли бы уговорить его оставить Бетховена в доме.

Эмили было поручено покормить Бетховена, что она и сделала, но при этом она случайно просыпала на кухонный пол все содержимое двадцатикилограммового пакета с сухим собачьим кормом. Райс и Тэду пришлось убирать все это. Тэд выгулял Бетховена, который бегом протащил его по всей улице, а потом так же бегом приволок обратно. Ребята выкупали Бетховена, и он отплатил им за их заботу, когда, стряхивая с себя лишнюю воду, насквозь промочил всех троих.

В то утро, когда мистер Ньютон спустился вниз, на кухонном столе его уже ждал идеальный завтрак. Райс, Тэд и Эмили стояли у стола, словно официанты в перворазрядном ресторане.

— Что такое? — спросил мистер Ньютон.

— Мы приготовили тебе завтрак, папа.

Райс отодвинула стул, чтобы отец мог сесть.

— Яичница-болтунья, такая, какую ты любишь.

Мистер Ньютон кивнул и сел.

— Мне кажется, я знаю, ради чего вы это все затеяли.

— Я покормила Бетховена, — гордо сказала Эмили.

— И еще мы вымыли его, — добавила Райс. — От него превосходно пахнет.

— Можешь понюхать, если не веришь, — кивнула Эмили.

— Я буду гулять с ним каждый день, папа, — сообщил Тэд.

— Мы все трое будем заботиться о нем, — объяснила Райс. — Теперь тебе не нужно будет ничего делать для Бетховена.

Мистер Ньютон взял вилку.

— Понятно.

— Тебе еще что-нибудь нужно, папа? — спросил Тэд.

— Нет, — ответил мистер Ньютон. — Я доволен. Спасибо. — Он намотал на вилку кусок яичницы, запустил в не зубы и сразу же почувствовал, как что-то хрустнуло.

— Я уронила туда кусок скорлупы, папа, — призналась Эмили. — На твоем месте я жевала бы поосторожнее.

— Ну и что ты решил? — спросила Райс. — нам можно оставить Бетховена у себя?

Джордж, осторожно жуя яичницу, подумал несколько секунд.

— Ну, я думаю…

В этот момент зазвонил дверной звонок, и дети так и не узнали, что же думал отец.

Элис открыла дверь доктору Варнику. Он беспокойно улыбался, и его глаза за толстыми линзами очков казались выкаченными еще сильнее, чем обычно.

— Извините, что беспокою вас, миссис Ньютон. Я доктор Варник, ваш ветеринар.

— Что-то не так? Какие-то проблемы с Бетховеном?

— Нет-нет, насколько мне известно. Я просто проходил мимо и решил, что следует на него взглянуть. Когда прививки от бешенства делаются такому крупному животному, как ваше, то его следует осмотреть на следующий день — просто для профилактики. Чтобы узнать, как пес себя чувствует.

• Предыдущая
• 17/84
• Следующая