Черные ястребы - Казанцев Кирилл - Страница 22

• Предыдущая
• 22/51
• Следующая

– Здравствуйте! Я рад, что вы откликнулись на мое приглашение, – проговорил он и, получив кивок в ответ, сменил тон: чувствовалось, что мужчина привык, когда слушают его, а сам особо слушать не любил. – Между двумя мировыми войнами на автомобилях этой марки ездили короли и дипломаты, промышленники и спортсмены, – принялся вещать он, обходя машину, на которой прибыла Лора. – Среди почитателей «Испано-Сюизы» были персидский шах и король Румынии, диктатор Испании генерал Франко и всемирно известный художник Пабло Пикассо, – блеснул знаниями представительный хозяин виллы. – Кстати, пара работ последнего висит у меня в зале. Паршивый, скажу я вам, художник. Не люблю кубизм. Но если вкладывать деньги в искусство, то лучшего варианта не найти.

– Пикассо? – Лора сделала вид, что у нее дух перехватило.

– Да-да, тот самый – Пабло… Шестицилиндровый верхневальный двигатель, выполненный из алюминия. Снабжена сервоусилителем системы торможения на все колеса. Легкая, но при этом достаточно прочная конструкция, гарантирующая надежность автомобиля, – практически проигнорировав вопрос женщины, продолжил сыпать своими познаниями владелец инвестиционного фонда Asiatic-Group. – В своем обычном варианте «Испано-Сюиза» могла разогнаться до ста тридцати – ста сорока километров в час, а спортивные модели выдавали и все сто девяносто. В наше время таких уже не делают… – При этом олигарх ни разу не посмотрел на Лору – все его внимание было приковано к автомобилю, который он буквально пожирал взглядом. – К сожалению, у вас не спортивный вариант.

– Я в этом ничего не понимаю, – призналась Лора и впервые за последнее время не солгала.

Высокий мужчина еще некоторое время походил вокруг ретромобиля, после чего неожиданно открыл дверцу и подал даме руку.

– Вы меня извините за мою бестактность, но когда я вижу перед собой живую историю – забываю обо всем на свете, – признался он и тут же представился: – Ефим Павлович Малюков.

– Лора, просто Лора, – скромно отозвалась напарница Ларина. – Могли бы и не представляться, я вас довольно часто в телевизоре видела, когда вы еще в России жили. Сразу узнала. У вас лицо выразительное.

– Да, были времена… Очень приятно. – Малюков помог женщине выбраться из машины. – Люди остаются, а времена меняются. Кто я здесь, во Франции? Никто. Просто один из богачей. А вот Россия – это другой мир. Там я руку на пульсе держал.

И тут же Ефим Павлович предложил отобедать вместе с ним.

Перспектива просидеть час, а то и более за одним столом с человеком, который все время будет рассказывать тебе про автомобили, Лору не впечатляла. Но куда денешься? Работа есть работа. К тому же совместный обед – хороший повод прощупать человека, найти его слабости и недостатки. Ефим Павлович провел гостью по дому, они вышли на балкон-террасу: под огромной маркизетой с бахромой уже стоял накрытый на двух персон стол. Хозяин дома, видимо, и в мыслях не допускал, что Лора смогла бы отказаться от приглашения.

Для напарницы Ларина было приятно убедиться, что она не ошиблась – Asiatic-Group на самом деле возглавляет Ефим Павлович Малюков. Личность колоритная и в свое время очень публичная. Естественно, у инвестиционного фонда имелся официальный управляющий, а Малюков числился лишь консультантом.

– Присаживайтесь. – Ефим Павлович сам отодвинул стул.

Лора присела, закинула ногу за ногу.

– Если я не ошибаюсь и Иван ничего не напутал, вы хотите продать машину, – и бывший российский олигарх скосил глаза на сверкающую лаком «Испано-Сюизу».

– Не совсем так. Я думала об этом. Возможно, и получится, – покачала головой женщина. – Все-таки память о покойном муже. Я еще не готова к этому разговору. Вы уж извините меня за взбалмошность. Одно дело – говорить с вами, а другое – просто поболтать с вашим механиком.

Малюков сузил глаза, пристально глянул на Лору.

– Женщины всегда непоследовательны, – проговорил он. – И все же, вы не против, если мой механик осмотрит вашу машину? Хуже от этого никому не станет. Он оценит ее состояние. В конце концов, вы просто узнаете ее настоящую цену. Может, что-то надо подрегулировать… Иван – гений, несмотря на то что пьет по-черному. Настоящий русский Левша, способный подковать блоху.

– Конечно же, я не против. Это будет так мило с вашей стороны.

Вскоре Иван уже заглядывал под капот, подстелив коврик, залезал под машину.

– Он у вас не только гений, но и настоящий шпион, – с улыбкой проговорила Лора.

– Это как? – насторожился Малюков, тут же вспомнив о фээсбэшном прошлом своего механика.

– Представляете, он мне и словом не обмолвился о том, что его работодатель именно вы. У меня сложилось впечатление, что он работает на какого-то французского миллионера. И только его жена обронила загадочную для меня фразу, что вы «какой-то не совсем русский олигарх». А вот потом, когда увидела вас, сходящего с лестницы, тут же узнала.

Ефим Павлович рассмеялся.

– Иван умеет держать секреты вот тут. – И он похлопал себя широкой ладонью по лбу. – Профессиональное. На прошлой неделе я застал его в гараже абсолютно пьяным, просто невменяемым. Сидел за столом, время от времени вскидывал голову, прикладывал к губам палец и загадочно говорил: «Все, молчу-молчу».

Лора с самого начала отбросила мысль «чирикать и щебетать» как дурочка. У этого шестидесятилетнего мужчины эрогенные зоны отсутствовали напрочь, с чем раньше напарница Ларина практически никогда не сталкивалась. У одних мужчин эрогенная зона, как и положено, поближе к паху, у других – это мозг, у третьих – алкоголь. А тут даже не деньги, а черт знает что.

Лора вела светский разговор, вкрапливая в него фрагменты своей вымышленной биографии, а сама припоминала все, что ей было известно о Малюкове.

На публичном горизонте бывший советский комсомольский функционер возник в середине девяностых. Его состояние стремительно росло. Неудивительно, если ты получаешь доступ к нефтедолларам. Со временем Ефим Павлович стал вхож в Кремль. Он появлялся на экранах телевизоров вместе с политиками, делал публичные заявления, но потом на переломе столетий вовремя не сориентировался – поставил не на тех, если верить слухам. Нет, он не лез в политику, не делал публичных заявлений, просто в какой-то момент привычно открывавшиеся перед ним двери затворились. Наверное, многое ему пришлось потерять. Фирмы, принадлежавшие ему в России, перешли в чужие руки. А сам он тихо и незаметно для народных масс перебрался во Францию, в Ниццу. Но как теперь оказалось – не ушел на пенсию, а строил планы возвращения. Не только физическим телом, конечно, а деньгами: инвестициями, покупкой земли и недвижимости. Иначе зачем тогда фонд Asiatic-Group через подставные фирмы «заточился» на Приэльбрусье?

– Вы не похожи на обычную домохозяйку, – признался Малюков, хотя и ожидал увидеть именно такую. – Ваша французская судьба, согласитесь, довольно банальна и предсказуема. Русская женщина, молодая и красивая, выходит замуж за пожилого богатого француза. Здесь такое на каждом шагу, не мне вам рассказывать. Постоянно видишь лишь одно и то же, хоть и в двух незатейливых вариантах. Или пожилая вдова с молодым любовником, или же старик-богатей с молоденькой красоткой. Почему вы просто не хотите вести «красивую» жизнь? Ведь миллионы ваших соотечественниц только и мечтают об этом.

– Это скучно, – пожала плечами Лора. – Я самостоятельная женщина, и без дела просто загнусь. Вы правильно заметили, что недвижимости и всякого антикварного барахла, оставшегося после мужа, мне хватило бы до самой смерти. Но я привыкла чувствовать адреналин в крови. Ведь я по профессии инструктор горнолыжного спорта. Мы и познакомились с моим покойным мужем в Приэльбрусье. Он считал себя неплохим лыжником, но когда увидел, как спускаюсь я, у него дух захватило.

– Не сомневаюсь, Лора. Вы эффектная женщина и знаете себе цену.

Упомянув Приэльбрусье, Лора и виду не подала, что это слово может значить для Малюкова больше, чем просто название местности.

• Предыдущая
• 22/51
• Следующая