Та, которая видит - Ларк Гленда - Страница 30

• Предыдущая
• 30/82
• Следующая

— Как поживаешь? — вежливо сказала я. — Мне очень жаль, что я не понимаю твоего языка. — Я посмотрела на Флейм. — Может быть, если Руарт не возражает, ты мне о нем расскажешь?

Флейм кивнула:

— Руарту двадцать два года. Он происходит из княжеского рода и приходится праправнуком последнему правителю Дастел — человеку. Мы более или менее вместе росли. Он вывелся в гнезде, которое располагалось в нише стены у моего окна, — так я с ним и познакомилась. Его мать имеет дар силва. Она любила меня, как родную дочь. — Флейм печально опустила глаза. — Руарт очень огорчен тем, что сегодня со мной случилось. Он чувствует себя… бессильным, а такое ему очень трудно вынести.

Ее слова говорили о переживаниях слишком мучительных, чтобы о них думать. Я видела, как привязана Флейм к Руарту, но их отношения казались мне странными и заставляли меня чувствовать неловкость.

— Новисс о нем знает? — спросила я. Флейм помотала головой:

— Никто не знает, кроме тебя. Я никогда никому этой тайны не открывала. Мы притворяемся, будто Руарт — просто ручная птичка. Очень многим известно, что дастелцы превратились в птиц, но почти никто не знает, что эти птицы сохранили разум. И еще меньше тех, кому известно, что и их потомки разумны.

А я, значит, оказалась в числе этих избранных. Я склонила голову перед Руартом, благодаря за оказанную мне честь. Руарт ответил мне поклоном.

— Это ты прилетал на лодку, Руарт? — спросила я и покраснела.

Тогда я и узнала, как выглядит птица-дастелец, когда ухмыляется.

Прежде чем уйти в свою комнату, я поговорила с Тором и Рэнсомом. Я хотела сделать так, чтобы о возвращении Флейм в «Приют пьянчуги» никто не знал. Мы условились, что Рэнсом по-прежнему будет выражать беспокойство по поводу исчезновения девушки, а мы все тайком будем приносить ей еду. Рэнсом, конечно, впал в панику. Теперь, когда дун-магия грозила заразить Флейм своей скверной, было мало надежды на то, что цирказеанка поможет ему в случае нового нападения. Я не могла не восхититься искусством, с которым Тор успокоил мальчишку. Этот мой возлюбленный был втрое терпеливее меня. Он не только заставил Рэнсома успокоиться, но и напомнил ему о его религии, вовсю цитируя тексты из молитвенника, так что, в конце концов, тот слушал его, как оракула. Наследник оставался все таким же доверчивым: ему и в голову не пришло задаться вопросом, с чего бы это Тору так о нем заботиться. Я едва не пожалела мальчишку — Тор Райдер был не менее изобретателен, чем я сама.

Когда я, наконец, оказалась в своей комнате, одного взгляда в ручное зеркальце было достаточно, чтобы я решила вымыть голову, перед тем как отправиться на корабль хранителей. Датрик придавал внешности большое значение и просто не стал бы слушать меня, если бы я появилась перед ним, похожая на жертву кораблекрушения. В таз из раковины тридакны много воды налить было нельзя, а колодезная вода в кувшине была такой жесткой, что мыло в ней не мылилось. Кроме того, служанка предупредила меня, что содержимого кувшина мне должно хватить на три дня. Я махнула на это рукой и смыла соль с волос, дважды наполнив раковину тридакны до краев…

Конечно, и речи не могло идти о том, чтобы выстирать одежду. Стиркой на косе Гортан занимались только в сезон дождей, а в это время года воду приходилось экономить. Я надела чистую одежду, а прежнюю, грязную и окровавленную, повесила на окно сушиться. Остатком воды из кувшина я промыла свои раны и смазала их снадобьем, приобретенным в Ступице. Это была дорогая мазь, потому что делали ее только на Мекате: особый лишайник и пепел целебной коры добавлялись в мед, собранный пчелами с определенного растения. Мазь хорошо помогала, и я всегда возила с собой баночку с тех пор, как на собственном опыте узнала, чем может кончиться нагноение. Длинный шрам на ноге всегда напоминал мне об этом: небольшая царапина, которую я заработала, когда в шторм на корабле напоролась на рог нарвала, едва не стоила мне жизни.

Я уже надевала портупею, собираясь уходить, когда раздался стук в дверь. Я подумала, что это Тор, и пригласила его войти, но это оказалась беременная женщина с корабля хранителей.

Я порылась в памяти и вспомнила ее имя.

— Приветствую тебя, сир-Маллани. Не ожидала тебя увидеть.

Она выглядела смущенной; значит, ее ко мне прислал не Датрик…

— Блейз… Я не была уверена, что ты меня помнишь.

— Ну, как же! — На самом деле она была права: в прошлом мы нечасто имели дело друг с другом. Маллани однажды помогла мне выполнить задание Датрика, оставаясь вежливой и сдержанной, — такие качества обычно не особенно запоминаются. Может быть, ее выделяло только нежелание пользоваться магией для того, чтобы улучшить свою внешность. Не прибегла она к иллюзии и сейчас: я не видела в ней ни следа серебристого сияния. Это всегда меня интриговало: Маллани не была красива, хотя ее лицо несло отпечаток сильного характера. Ей было около тридцати, и раньше она была поджарой и гибкой; теперь же Маллани напоминала наполненный ветром парус — устремленный вперед, но еле выдерживающий давление.

Я застегнула пряжку портупеи и потянулась за поясом, на котором висел кошелек.

— Я как раз собиралась отправляться на «Гордость хранителей», чтобы повидаться с Датриком. Чем я могу быть тебе полезна, сир-силв?

— Э-э… я не знаю, как сказать… — Я отложила пояс: стало ясно, что разговор потребует времени. — Я хочу, чтобы ты при помощи своего Взгляда определила, обладает ли мой младенец даром силва.

Я почувствовала облегчение. Дело было простым. Никаких ловушек, никакой опасности — легкий заработок.

— Пожалуйста. За плату, конечно. Пошли кого-нибудь за мной, как только твой ребенок родится. Судя по твоему виду, это может случиться в любой момент.

Я ожидала, что она поинтересуется ценой. Вместо этого Маллани сказала:

— Мы можем в любой момент сняться с якоря, да и ты, возможно, окажешься занята… Не могла бы ты определить это сейчас?

Я заколебалась, глядя на ее выпирающий живот.

— Не знаю… Даже ты сама сейчас не выглядишь силвом — ты ведь давно не прибегала к магии, верно?

— Верно. Мне говорили, что во время беременности этого лучше избегать. Магия требует много сил, а значит, вредит ребенку. — Маллани отвела глаза, едва не плача.

Я подавила вздох.

— Ты лучше расскажи мне все. Что за спешка? И что тебя тревожит? Все женщины с островов Хранителей, имеющие магический дар, всегда рождают детей-силвов. — Вспомнив о матери Руарта, я мысленно уточнила: «Или детей, обладающих Взглядом».

— Да, потому что и их мужья — силвы. Мой муж к ним не принадлежит.

Вот теперь я вспомнила о скандале, связанном с ее замужеством. Она была первой из служащих Совета, кто нарушил традицию и выбрал себе супруга не из своей среды. Закон такое не запрещал, но те силвы, кто хотел сделать карьеру, никогда себе такого не позволяли.

Маллани, запинаясь, пробормотала:

— Некоторые говорят, что мой ребенок силвом не будет. Я никогда о подобном не слышала, но все равно тревожно… И еще мне говорили, что если младенец окажется лишен магического дара, мне придется его отдать на воспитание, если я хочу оставаться на службе Совету.

— Это представляется очень жестоким.

— Так и есть, — всхлипнула Маллани, на мгновение потеряв самообладание. — Это идея советника Датрика. Он говорит, что мне придется так много ухаживать за малышом, если он окажется несилвом, что я не смогу выполнять свои обязанности.

Я фыркнула:

— Он просто мстит тебе за то, что ты пренебрегла силами и вышла за обычного человека. — Я никогда не питала иллюзий насчет мотивов, которыми руководствовался Датрик.

Маллани не посмела вслух согласиться со мной и сказала:

— Ожидание просто убивает меня… Мне очень нужно знать, и неизвестно, когда еще я встречу кого-то, обладающего Взглядом.

— Ну, таких много.

— Может быть, но как я их узнаю? Эти люди предпочитают не докладывать силвам о своих способностях. Блейз, не могла бы ты попытаться? Мне говорили, что младенцы пахнут магией…

• Предыдущая
• 30/82
• Следующая