Запах Зла - Ларк Гленда - Страница 23
- Предыдущая
- 23/104
- Следующая
Я кивнул. Примерно такого развития событий я и ожидал после разговора с Гэрровином, но все равно было больно… Целых два года вдали от Небесной равнины! Мысль не укладывалась у меня в голове. Я постарался не смотреть на Блейз: боялся, что гнев слишком ясно окажется написан у меня на лице. Я положил ложку на стол: есть мне больше не хотелось.
После обеда Джейми взял селвера и отправился туда, где паслось наше стадо. Ориентироваться ему предстояло по запаху: пастухи могли отогнать животных куда угодно. Мы все, конечно, прекрасно знали запах своих селверов. Матушка принялась суетиться, командуя Тесс и отцом; заботы были ее защитой от горьких мыслей. Бабушка задремала у очага, а мы с Гэрровином уселись в углу: ему предстояло за полдня рассказать мне все, что нужно знать о жизни на чужих островах. Я чувствовал себя так, будто свалился с селвера, но еще не долетел до земли. Рано или поздно последует болезненный удар, пока же меня не покидало чувство приближающегося несчастья. И все же какая-то часть меня испытывала радостное возбуждение. Мне представлялся шанс увидеть мир, найти новые травы, новые лекарства, поговорить с другими целителями. Даже довольно пессимистический взгляд Гэрровина на мое будущее не мог полностью заглушить это чувство.
– Заработать на жизнь лечением больных не так легко, как полагает твой отец, – предостерег он меня. – Богатые могут себе позволить лечиться у силвов, и поверь: силвы часто справляются с делом лучше, чем такие, как мы с тобой, особенно если пациент обращается к ним в начале болезни. Остаются бедняки, а они много не заплатят, сам понимаешь. Это было одной из причин, почему я отправился на косу Гортан. Гам нет силвов-целителей, так что можно рассчитывать и на богатых пациентов… Только не советую я тебе туда соваться, особенно теперь. Нет, отправляйся лучше на Брет. Там есть женщина, которая поможет тебе устроиться. И можешь захватить мой сундук с лекарствами.
– А где он находится? – спросил я.
– Я оставил его у приятельницы в Мекатехевене, как обычно. – Сундук был огромным, слишком большим и тяжелым для того, чтобы поднимать его на Небесную равнину каждый раз, когда дядюшка возвращался из своих странствий.
– Не думаю, что я попаду туда в ближайшее время, – хмыкнул я.
– Я могу устроить, чтобы она переслала его, куда нужно. У меня есть еще одна приятельница – на Порфе, в Амкабрейге. Замечательная девонька по имени Анисти. Ты все равно попадешь в Амкабрейг: пакетботы из Лекенбрейга заходят туда по пути на архипелаг Ксолкас, а потом на Брет. Я отправлю сундук к Анисти морем. Давай-ка я запишу для тебя ее имя и объясню, как найти ее дом.
– Нет, дядюшка. Это ведь значит, что тебе пришлось бы спуститься в Мекатехевен, чтобы все организовать, а я не уверен, что сейчас такая поездка была бы безопасной.
– Ничего подобного. Я просто заплачу одному из тех гвардейцев, которые вас ищут, чтобы он передал письмо моей приятельнице.
Я вытаращил на Гэрровина глаза, не веря своим ушам.
– Как это? А если он прочтет твое письмо?
– Ах, племянничек, не считай меня таким уж недотепой, ладно? Я вполне способен составить письмо, которое не вызовет никаких подозрений. Да и феллиане никогда не подумают, будто я настолько бестолковый, чтобы помочь им выследить тебя.
Я только беспомощно развел руками. Дядюшка всегда был эксцентричен… В моей жизни, похоже, мало что от меня теперь зависело, а в компании Блейз Полукровки мне предстояло провести больше времени, чем хотелось бы.
– Тебе понравится Анисти, – продолжал Гэрровин. – А время у нее в доме ты можешь провести с пользой: покопайся-ка ты в моих книгах, которые там хранятся.
– В книгах?
– Да. Я собирал их многие годы. Тащить их все наверх, на Небесную равнину, было бы слишком большой морокой, вот я и оставил их в доме Анисти Бритлин. Кроме того, это дает мне предлог частенько к ней заглядывать. Умненькая девонька эта Анисти, – подмигнул мне Гэрровин.
– И что там за книги?
– В основном про магию, в особенности дун-магию. Меня это всегда занимало. Ты не задумывался о том, откуда вообще магия взялась?
– Ну, не могу сказать, чтобы магия меня особенно занимала. И что же ты узнал из своих книг?
– О, большую часть из них я пока не читал. Всегда находились другие занятия, когда я бывал у Анисти, знаешь ли.
– Ну и проказник ты, дядюшка!
– А я никогда и не отпирался… У проказников жизнь веселая, иногда вспоминай об этом, Кел. Тебе не повредило бы стать не таким серьезным, мальчик мой.
– Знаешь, дядюшка, – сказал я, – я вот думаю: не пойти ли мне прогуляться…
Гэрровин оторвался от листа бумаги, на котором записывал адрес Анисти, собрался было возразить мне, но потом кивнул.
– Верно, Кел, тебе нужно попрощаться со здешними местами. А я тем временем найду тебе какую-нибудь обычную одежду. Пожалуй, будет лучше, чтобы ты, пока находишься на Мекате, не носил тагард: в нем ты выделялся бы из толпы, а это не то, что тебе сейчас требуется.
Я кивнул, хотя уже и не слушал болтовни дядюшки.
Выйдя из дома, я двинулся вверх по склону холма. С каждым шагом на меня наваливались все новые воспоминания: как отец нес меня на плечах, отправившись за грибами, как мы с матушкой шли по траве, держась за руки, как мы с Джейми бежали наперегонки, покатились кубарем под горку и растянулись среди маргариток, как мы с Джастрией в жаркий полдень занимались любовью за скалами на вершине холма… Ярче всего вспоминались запахи: сладкий аромат покрытых пыльцой пчел на полевых цветах и влажных от тумана спелых ягод земляники, кислая вонь шкур промокших под дождем селве-ров, чистый запах только что окрашенного тагарда, повешенного на веревку сушиться…
Джастрия по доброй воле отказалась от всего этого, потому что жаждала свободы. Из-за нее я получил свободу, которой вовсе не желал.
Я сел на вершине холма, закрыл глаза и погрузился в море запахов, словно пытаясь впитать достаточно, чтобы хватило на всю жизнь: мне хотелось запомнить каждый.
К действительности меня вернул Следопыт: он ткнулся мокрым носом мне в лицо и принялся меня вылизывать. От него сильно пахло рыбой. Открыв глаза, я оттолкнул пса. Пусть Следопыт и был самым уродливым из когда-либо встречавшихся мне собак, сейчас он казался до смешного самодовольным: на траве передо мной лежала пойманная им в ручье рыбина. Убедившись, что я оценил его улов, Следопыт принялся с удивительной ловкостью разделывать добычу, отделив плавники и хребет. Съев половину рыбины, он предложил кусочек и мне; когда я отказался, он с довольным видом доел остальное. Я привык к собакам, которых приходилось видеть в Мекатехевене, но этот пес совсем на них не походил.
Теперь, когда я думаю о тех временах, я вижу, что в моей жизни все оказывалось не таким, каким казалось… даже наш приближавшийся отъезд.
Я вернулся домой и занялся сборами: мне хотелось взять с собой как можно больше лекарств. Пока их вез селвер, количество не имело значения, но должен был наступить момент, когда все свое имущество мне предстояло тащить на себе, так что пришлось себя безжалостно ограничивать, особенно когда я заметил, какого размера головку сыра матушка приготовила нам в дорогу.
К тому времени, когда на следующее утро Джейми вернулся с двумя селверами для Блейз и Флейм, у меня все уже было готово. Гэрровин снабдил меня деньгами, адресами и таким количеством советов, что хватило бы на всю жизнь. Отец подарил мне свой лучший дирк, матушка приготовила огромный мешок припасов – так она лучше всего могла выразить свою любовь и заботу. Моя матушка никогда не была разговорчива…
Я повертел в руках дирк. Короткое лезвие было из стали, которую выплавляли на побережье; изготовленная из копыта селвера рукоять от возраста стала черной, как обсидиан. Это был скорее универсальный инструмент, чем оружие. На Небесной равнине оружие нам не требовалось. Я благодарно кивнул отцу и улыбнулся матери, гадая, откуда взялся комок в горле, мешавший мне дышать.
Теперь оставалось только попрощаться.
- Предыдущая
- 23/104
- Следующая
