Искатель. 1961-1991. Антология - Привалихин Валерий - Страница 28

• Предыдущая
• 28/107
• Следующая

— Не знаю, — ответила Мег.

— Ты хоть что-нибудь знаешь? — взъярился Чак. — Мне одному прикажешь шурупить?

Через десять минут Мег вышла из гостиницы «Эдлон», и вскоре к выходу подкатил «бьюик». Она села в машину, и Чак, встревоженно стреляя глазами, рванул с места в карьер.

— Без проблем?

— Без.

— А этот индей здорово скумекал! — воскликнул Чак, когда опять зарулил на стоянку и вскрыл конверт.

— Полторы тысячки, — пробормотал он. — Еще два захода и мы снимаемся. — Он заглянул в свой список. — Теперь аэропорт. Будка С. Потом автовокзал. Будка шесть.

Чак запарковал машину неподалеку от входа в аэропорт.

— Шевелись, крошка, — подбодрил он Мег. — Я жду здесь.

Не мешкая, она вошла в оживленный вестибюль аэропорта. Смотрит на нее кто-нибудь, нет — ей плевать. Она направилась прямо к телефонным будкам. Из будки С как раз выходил человек. Он глянул на нее, и в его глазах она прочла неодобрение. А сам — эдакий аккуратненький дяденька в возрасте, с солидным брюшком. Добропорядочный живоглот, каких она ненавидит больше всего. Зацепив его локтем, она вошла в будку, даже не удосужившись прикрыть за собой дверь, даже не оглянувшись — вдруг толстяку вздумалось за ней понаблюдать?

Она сунула руку под дно автомата и ощутила холодный металл. Ее словно током ударило. Она пошарила еще раз. Конверта не было! Она бросила быстрый косой взгляд через плечо на стеклянную дверь. Все правильно. Будка С.

— Вы будете звонить или просто дождь пережидаете? — раздался ироничный мужской голос.

Еще один расфранченный добропорядочный толстопуз! Она вышла из будки. Господи! Как она ненавидит этих удачливых фатов, этих самовлюбленных всезнаек!

Она быстро вернулась на стоянку и влезла в «бьюик».

— Порядок? — спросил Чак, заводя двигатель.

— Нет.

Рука его зависла над ручкой сцепления.

— Как то есть… нет?

— Ты сказал «будка С»?

— Да… небось не оглохла!

— Там ничего не было.

Глазенки Чака зловеще сузились.

— Ты что, сучка безмозглая, меня напарить решила?

Она кинула сумочку ему на колени.

— На, гляди! Сходи сам и проверь. Нет там ни хрена, в этой будке С!

Он швырнул ей сумочку обратно.

— Иди и проверь все будки! Может конверт по ошибке сунули не туда.

— Сам проверяй.

Он кулаком трахнул ее по коленке. Ее пронзила боль. Она ссутулилась, обхватила коленку руками.

— Ну-ка, живо, иди и проверяй! — зарычал он.

Она вылезла из машины и вернулась в вестибюль аэропорта. Даже прихрамывала, так болела коленка. Почти все телефонные будки были заняты. Осторожность? Плевать она на нее хотела!

Она распахнула дверцу первой будки, оттолкнула в сторону звонившего и сунула руку под аппарат… Пусто. Следующая будка… Следующая. Бледная с горящими глазами — что-то в ней заставляло людей сносить это бесцеремонное вторжение молча.

Меньше чем за пять минут она обошла все будки и убедилась — конверта нигде нет. Теперь уже люди вовсю глазели на нее.

В последней будке звонил крупный мужчина в твидовой шляпе, между зубами зажата сигара. Он притиснулся к стенке, когда Мег быстро принялась шарить под дном аппарата.

— Что-то потеряла, цыпочка? — спросил он, расплываясь в улыбке.

— Да уж не тебя, петушок, — срезала она, круто повернулась и поспешила назад к «бьюику».

— Ничего, — объявила она, усевшись в машину.

— Черт! Что еще за номер? Думаешь какой-нибудь ханурик нашел его раньше тебя?

Мег потерла ушибленную коленку.

— Не знаю.

— Это все, на что у тебя хватает ума? — взъярился Чак. — Пять сотенных!

Выехав со стоянки, он повел машину к автовокзалу. Всю дорогу что-то бормотал про себя и время от времени бухал стиснутым кулаком по баранке.

— Тебе-то на все начхать, да? — буркнул он. — Безмозглое пугало!

Мег ничего не ответила. Она откинулась на сиденье и потирала больную коленку, закатив полуприкрытые глаза.

Подъехали к автовокзалу. Чак увидел — машину поставить негде. Он притормозил и, перегнувшись над Мег, открыл ее дверку.

— Будка шесть… давай. Я через минуту подъеду.

Мег вышла из машины и зашагала к переполненному вестибюлю, а Чак тут же уехал.

В будке под номером шесть звонила девушка, и Мег сразу поняла — придется подождать. Лицо девушки было словно высечено из камня. Длинноволосая блондинка, ногти длинные, будто когти хищника. Разряженная в дорогое, она, разговаривая, взмахивала рукой, на которой виднелись три бриллиантовых кольца.

Блондинка продолжала говорить, а Мег не спускала с нее глаз. Но вот под взглядом Мег девушка заежилась, стала жестикулировать не так бурно.

Мег стояла неподвижно, и в этой неподвижности, грязном свитере, захватанных джинсах и нечесанных длинных волосах было что-то такое, что мешало девушке сосредоточиться. Наконец она повесила трубку, вышла из кабинки и описала круг, чтобы не приближаться к Мег.

В кабинке Мег окунулась в аромат дорогих духов. Конверт оказался на месте, Мег забрала его и вышла.

Ей улыбнулся парень в желтой водолазке и белых легких брюках, длинные волосы плавно ниспадали на ворот рубашки, а бачки аккуратными стрелками тянулись к подбородку.

— Охота за сокровищем? — спросил он.

Обрати на нее внимание такой парень в другое время, она запищала бы от восторга. А сейчас… ну смазливый малый, ничего хорошего от него не жди.

С каменным лицом она прошла мимо, едва удостоив его взглядом. Весь из себя свеженький, при деньгах, романтичный и видный — увы, ей такое общество заказано. А почему? Остаться бы с таким… но куда там, у нее теперь на всю жизнь другая дорога…

Она передала конверт Чаку, он открыл его и обнаружил внутри пять купюр по сто долларов.

— Две тысячи, — пробормотал он, потом надолго задумался. Положил конверт в перчаточный бокс. — Должно хватить. Рвем когти, крошка. Две тысячи — это лучше, чем ничего. Сейчас назад в город, пакуем шмотки — и в Лос-Анжелес!

Всю дорогу в Парадиз-Сити Мег смотрела в окно — встречные машины, беззаботные люди на пляже, фруктовые лотки в прибрежном квартале.

Чак достал из бокса все конверты и сунул их за пазуху.

— Пошли… запакуемся по-быстрому, — велел он. Голос выдавал его — он нервничал. Взглянул на часы: 12.45. Да, утро здорово затянулось. Ничего, через полчаса они уже будут мчаться по шоссе 25: Белль-Глейд, Уидден, Бакинхэм, Нокэтт, дальше поворот на шоссе 17.

Две тысячи — много лучше, чем ничего!

Они прошли вдоль берега, свернули в пахучий переулок, приблизились к своему жилищу.

Толстяк-индеец как обычно восседал за столом. Увидев их, он засиял, но они, не говоря ни слова, стали подниматься к своей комнате.

Две тысячи долларов! И машина впридачу! Так думал Чак, глядя в спину идущей впереди Мег. Не пойдет же этот полоумный индей в полицию — у меня, мол, машину угнали! Потому что понимает: только вякнет — и ему крышка. Как только они окажутся на трассе — все, прости-прощай, друг любезный, а две тысячи у нас!

На лестничной площадке Мег остановилась.

— Что ты застряла? — раздраженно бросил Чак и, обойдя ее, распахнул дверь их комнаты.

На кровати, жуя апельсин, сидел Пок Тохоло. Чак застыл в дверях, Пок выплюнул на пол апельсиновое зернышко.

— Ну, сколько насобирали? — спросил он, поблескивая черными глазами.

Мег ждала, когда девушка с бриллиантовыми кольцами закончит говорить по телефону, а капитан Террелл в эту минуту окончательно убедился: индеец по имени Пок Тохоло и есть Палач.

Положив перед собой последний из прочитанных отчетов, он откинулся на кресле и зажег трубку.

— Это он, — сказал он Беглеру. — Теперь фокус в том, чтобы его найти. Вывод стал окончательным после того, как свой материал прислал отдел по расследованию убийств. Во-первых, сотрудники этого отдела обнаружили в домике мотеля «Добро пожаловать» отпечатки пальцев, совпадавшие с найденными в комнатке, где Пок когда-то жил с родителями. Во-вторых, они обнаружили неопровержимые доказательства того, что под матрасом в домике хранилось оружие. Его след ясно отпечатался в исхудавшем матрасе, виднелись пятна оружейного масла.

• Предыдущая
• 28/107
• Следующая