Искатель. 2009. Выпуск №8 - Кирпичев Вадим Владимирович - Страница 26

Вот тогда Звонареву и пришлось надавить на Ершова, чтобы тот в свою очередь отбросил «ненужные» версии и обратил более пристальное внимание на Сафарова. А тот возьми и смойся из-под стражи! Черт-те что! Но может, это и к лучшему. Косвенно подтвердил свою виновность!

Ершов сидел в кабинете как оплеванный. Организовать оперативную разработку Гузькова и его окружения не получилось, но проблему как-то решать нужно!.. Кажется, Сафаров рвется в бой. Может быть, попробовать задействовать его? Ради достижения справедливости можно и рискнуть. Неидеальный вариант, но придется его проработать, другого выхода нет.

Посреди этих невеселых размышлений следователь вспомнил, что нужно сделать один важный звонок. Позвонил Семкиной, проинформировал об убийстве администратора.

Очевидно, ей придется пока самой заниматься административными делами. Ефремов убит, а Гудкова запугана покушением на нее и на работе вряд ли появится. Он мог бы сообщить и вечером, Елена Станиславовна уже вторую ночь ночевала у него, но бизнес требует постоянного участия, и подводить ее Сергею Эросовичу не хотелось.

Следом за ершовским Семкина приняла звонок Гудковой. Анна сама подробно рассказала ей о подслушанном разговоре Ефремова, о том, как он отреагировал, когда понял, что она слышала, потом о покушении на нее.

Пояснила, что сейчас для нее, Анны, появляться на работе — риск для жизни. Ввела в курс дела на фабрике, рассказала, где что лежит, что нужно делать, чтобы все не завалить. Толковая девочка, подумала Елена Станиславовна, надо будет к ней получше присмотреться.

Эти два звонка заставили Семкину срочно уволиться со старой работы и вплотную заняться своим бизнесом. Начальство отнеслось с пониманием, уволили тотчас же. Елена Станиславовна отправилась на «Эванс».

В фабричной круговерти день пролетел незаметно — кажется, справилась. Поддерживала мысль о том, что вечер и ночь предстоит провести с любимым человеком. Может, она и заблуждалась насчет определения своих чувств, может, они не взаимные. Может, это такой стиль у следователя — входить в «доверие» к потерпевшим, спать с ними, а в итоге, глядишь, и дело выигрывает! Впрочем, интуиция женщине подсказывала — более того, у нее была внутренняя уверенность, — что этот мужественный «толстячок» будет ее мужем. Она чувствовала себя счастливой, а это для нее главное.

Немного беспокоило, что сыночек, семнадцатилетний Артем, остается какое-то время жить без присмотра мамы. Конечно, мальчик большой, но в свете последних событий это могло быть опасно. Но парнишка смелый и решительный. Дома у них помповое ружье, которое было куплено незадолго до смерти отцом, Артем выпросил. Если что, постоять за себя сможет.

Ершов ей показался расстроенным, она бы даже сказала, злым. С каким-то ожесточением порубил картошку, разрезал на куски курицу. Она поинтересовалась:

— Как идет расследование?

Сергей с ней был предельно откровенен, а зачем что-то скрывать? Во-первых, он доверял Елене. Во-вторых, по долгу службы даже и был обязан информировать потерпевшую о ходе следствия.

— Следствие идет, но по кругу. Прокурор, гад, все тормозит. Не хочет раскручивать версию «мебельной мафии». Придется, наверное, самому этим заняться, без его санкции. Проблема в наружке и прослушке, — Ершов от волнения заговорил стихами. Он всегда волновался, если что-то по жизни или по работе, что в данном случае одно и то же, получалось вопреки законам логики и справедливости. Не только в его понимании, но и с точки зрения закона. Следователь — фигура процессуально независимая, вот и будем к этому стремиться. — Встречу этих твоих мафиози, и местных, и глобальных, надо отследить и прослушать. Принципиально важно знать, что и как они будут на сходке говорить… Я сам прослушку организую. У меня одноклассник в Минобороны служит, придется у него один серьезный приборчик арендовать. Ему, кстати, надо будет заплатить за помощь. Финансируешь?

Елена Станиславовна, переполняемая чувствами, обняла сзади импровизированного домашнего повара, поцеловала в шею:

— Еще бы! Иначе следствие зайдет в тупик! — И серьезнее добавила: — Мне самой интересно и важно знать, что они там насчет меня и моего бизнеса решать будут.

В комнате раздался телефонный звонок. Сергей забежал в комнату. Елена Станиславовна с любопытством прислушалась.

— Да!.. Да, пробил!.. Но сейчас у меня нет этой информации, на работе осталась!.. Да ты не пори горячку! Помешаешь только!.. Слушай, Рафаэль, если ты уж так стремишься «поучаствовать в процессе», есть для тебя работенка… Приезжай сейчас ко мне, все расскажу. Записывай адрес и как добраться.

Сафаров прибыл через час. К этому времени Ершов с Еленой Станиславовной уже поужинали. В порядке ознакомления со всеми нюансами дела Ершов продемонстрировал Елене все свои неофициальные записи допросов, подключив наушники к компьютеру. Пояснил, что не все делалось официально, не все можно использовать в следствии.

Ершов открыл дверь. Приветственно улыбнулся и пожал руку прибывшему, хотя прекрасно знал: если сие мероприятие по приему гостя раскроется, париться ему на нарах вместе с Сафаровым, и тогда будет уже не до улыбок:

— A-а, ну, давай заходи, гражданин подозреваемый! Всероссийский розыск с ног сбился, а он вот — жив и здоров.

Сафаров попытался выдавить из себя улыбку, получилась гримаса, лишь отдаленно ее напоминающая. Чувствуется, переживает — может, боится подвоха! Надо расслабить парня. Ершов открыл ящик бара, плеснул коньячку по рюмкам. Елена Станиславовна, с интересом наблюдавшая за бывшим рабочим покойного мужа, беглецом-правдоискателем, от порции тоже не отказалась. После картошки с курятиной рюмочка на десерт в самый раз будет.

Ершов заговорил непосредственно по делу:

— Скажу сразу, ситуация сложная. Установленным порядком провести процессуальные действия по розыску преступников не представляется возможным. Чтобы их разоблачить, нужно действовать самостоятельно. Мне нужна в этом твоя помощь.

— Я согласен, — воскликнул Сафаров. — Что я должен делать?

— В общем, ничего особенного. Все начальные приготовления сделает мой товарищ, а ты будешь помогать ему. Тебе нужно пойти вместе с ним, установить жучки в приборном щитке, а потом — сидеть в машине, слушать и записывать на диктофон.

— Несложно.

— Да, несложно, если теоретически. А практически — требует большого терпения. Ну, и непредвиденные случаи нельзя исключать. Так что будь начеку.

Договорились созвониться, когда Ершов организует товарища-специалиста, необходимую технику и наметит «жертвы» слежки и прослушки. В разговор включилась Семкина. Некоторые ершовские рассуждения о способностях Сафарова подвели ее к определенной мысли:

— Рафаэль, представляется, что скоро мне понадобится начальник службы безопасности. Согласитесь пойти на эту должность?

Сафаров благодарно улыбнулся. Правда, улыбка получилась кисловатой — предложение казалось нереальным.

— Я бы с удовольствием, но сейчас у меня довольно сложное положение…

— Все меняется!

— Ну, хорошо. Согласен! — вежливо ответил Рафаэль.

Два дня Сафаров провел в «засаде», пытаясь вычленить из массы бесполезных для него прослушиваемых разговоров намек на организацию встречи преступных группировок.

Андрей Клейменов, школьный товарищ Ершова, специалист из Минобороны по всяким радиоэлектронным перехватам, взял на службе ноутбук с умным программным обеспечением, позволяющим помимо прочего автоматически записывать одновременно несколько переговоров, и чувствительный радиоприемник, функционирующий во всех диапазонах волн. Сначала Андрей сильно сопротивлялся и не хотел ни помогать, ни давать аппаратуру — ведь в случае разоблачения это грозило ему увольнением из армии. Но уверения Ершова, который много раз ему помогал и ни разу в жизни не обманул, в том, что «все будет нормально», а также морально-материальная компенсация в виде годового офицерского жалованья, обещанная за три дня, ну, максимум за неделю, наконец убедили его.