Выбери любимый жанр

За пределом беспредела - Сухов Евгений Евгеньевич - Страница 3


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

3

– Так вот ты какой.

К подобному приему Варяг не был готов. Он предполагал, что столкнется с чванливым вершителем чужих судеб, окруженным дюжиной телохранителей, готовых по первому знаку патрона растерзать нахального пришельца. Однако Владислава встречал милейший человек с благородной сединой и располагающей улыбкой. На пенсии такие становятся любимцами всего двора, галантно ухаживают за молодящимися старушками, организуют субботники и борются с нашествием гаражей на детскую площадку. Соседи по даче их также любят и часами толкуют с ними о семенах и саженцах.

Рукопожатие хозяина кабинета было теплым, рука – необыкновенно мягкой. Пальцы Варяга словно провалились в вату.

– Мне приходилось видеть тебя на фотографиях, – сказал хозяин кабинета. – Даже эти снимки передают незаурядный уровень интеллекта, но в жизни ты производишь еще более сильное впечатление. Правда, что ты знаешь английский и французский?

– Да, – односложно ответил Варяг.

Он пытался понять, почему его привезли в столь необычное место и чего ему следует ожидать в самом ближайшем будущем. Потешит, к примеру, хозяин себя умной беседой, а там нажмет на кнопочку, в кабинет ввалятся костоломы и поволокут дорогого гостя в застенок.

– А мне вот языки не даются, – с чувством посетовал собеседник Варяга.

В его голосе было столько неприкрытой детской зависти, что Варяг невольно улыбнулся и спросил:

– Простите за любопытство, но почему все же меня сюда привезли, да еще с помощью такого романтического налета?

– Ты присаживайся, – сказал седовласый хозяин кабинета.

– Хороший глагол. Это лучше, чем сказать «садись», – усмехнулся законный вор, опускаясь в стоявшее возле кофейного столика мягкое кресло.

Седой расположился напротив.

– А мы ведь с тобой знакомы давно. Заочно, – начал издалека хозяин кабинета.

– Знаете что, – вздохнул Варяг, – я уже успел устать от многочисленных загадок. Из всего происшедшего я понял одно: убивать меня вы пока не собираетесь, поскольку испытываете во мне какую-то нужду.

– Сообразительный, ничего не скажешь, – одобрительно отозвался седой. – Именно таким я тебя и представлял. Мне много о тебе рассказывал Егор Сергеевич Нестеренко.

– Вы знали Егора Сергеевича?!

– Не просто знал. Смею надеяться, что мы с ним были друзьями. Разница в возрасте не в счет – он умел быть доступным. Мне приходилось видеть его в самых необычных ситуациях, и всегда он оставался самим собой. Главной его особенностью была простота. Мне его так не хватает… Всю сегодняшнюю операцию я провел как бы в память о нашем общем друге.

Варяг грустно усмехнулся:

– Мне остается только поверить в это.

Егор Сергеевич Нестеренко был ангелом-хранителем Варяга при жизни и оставался таковым и после своей смерти. У него складывалось впечатление, что душа Егора Сергеевича не пожелала расстаться с бренным миром и устроилась на правом плече Варяга, дабы охранять его от всевозможных невзгод.

– В память о Егоре Сергеевиче я сделаю для тебя все возможное. Я знаю, будь он жив, он тоже сделал бы для тебя все.

На мгновение Варягу показалось, будто Нестеренко жив, стоит сейчас за дверью кабинета и с печальной улыбкой слушает разговоры о собственной смерти.

– Мне хотелось бы получить свободу, – сказал Варяг.

– Считай, ты уже свободен, – мгновенно отреагировал его собеседник. – Воспринимай свой визит сюда как приглашение на чашку кофе от человека, который очень хотел с тобой познакомиться. Вообще-то вся сегодняшняя каша заварилась внезапно: по данным прослушки, тебя решили забрать с дачи люди генерала Артамонова. Эта команда сейчас теряет власть, а ведь Артамонов был хорошо знаком с Егором Сергеевичем, знал и о его даче, и о ценностях, хранящихся на ней. Видимо, после гибели генерала в Чечне его люди решили для своих шкурных нужд заполучить и денежки, и золотишко, а главное – тебя. Ведь один ты знаешь, в каких банках, на каких счетах лежат деньги общака. Вот и нагрянули ребята к тебе с визитом. Предали, я считаю, эти людишки память покойного, – тяжело вздохнув, сказал собеседник Варяга. – Но мы их прослушивали и потому успели тебя прикрыть. Может, тебе еще что-нибудь нужно?

Поколебавшись, Варяг кивнул и вынул из внутреннего кармана куртки фотографию:

– Вам не знаком этот человек?

– Да брось ты мне выкать, – возмутился хозяин кабинета. – Мы с тобой два генерала, я – безопасности, а ты – воровской. И возможности у нас с тобой примерно одинаковые. Впрочем, вру, у тебя возможностей больше. Ты не связан законами, правилами, аппаратными условностями и для достижения своих целей используешь любые методы…

– Договорились, – уголки губ Варяга слегка дрогнули.

Собеседник нравился ему все больше. Не беда, что он не представился, – с его стороны это не предосторожность, а скорее привычка не совершать нецелесообразных действий. Возможно, они никогда больше не увидятся, так к чему представляться?

Хозяин кабинета между тем внимательно вглядывался в фотографию.

– Такое впечатление, что я его где-то видел, – сказал он и с надеждой посмотрел на Варяга, словно школьник, ожидающий подсказки. – Постой, так это же Платонов! Глава Госснабвооружения!

– Да, это он, – подтвердил Варяг.

– Итак, в чем должна заключаться моя помощь?

– Я хотел бы вступить с ним в контакт.

– Ничего себе! – озадаченно крякнул собеседник Варяга и откинулся на спинку кресла. – А тебе известно, что к нему никого не подпускают? Стерегут, как персидскую княжну.

– Известно.

– А ты знаешь о том, что эта контора фактически никому не подчиняется? Что у нее только один хозяин – ее президент?

– Наслышан и об этом, – серьезно ответил Варяг.

– Устроить ваш контакт очень трудно по той простой причине, что каждый человек, попадающий в сферу общения Платонова, тщательно проверяется и находится под постоянным наблюдением ФСБ. Тебе это очень нужно?

– Да!

Хозяин кабинета надолго задумался. Казалось, будто он позабыл про своего гостя.

– Есть один способ, – произнес наконец собеседник Варяга. – Но для этого у тебя должна быть чистая биография.

– Она не может быть чистой, Я сидел, и притом не одиножды.

– В наших силах исправить многие документы. Судимость можно подать как преследование по политическим мотивам. Пересмотр дела одновременно послужит оправданием и твоему побегу. Кроме того, сейчас развелось много профессиональных сидельцев, которые за хорошие деньги с удовольствием возьмут на себя твои грехи. Мы подумаем, как это лучше преподнести. Все-таки у нашей организации по-прежнему немалые возможности.

– Как я понимаю, это вопрос некоторого времени?

– Разумеется, но вопрос решаемый, – ответил хозяин кабинета. – Платонова опекают люди из другого управления, но начальник того управления – мой хороший приятель. Посидим с ним за бутылочкой хорошего коняька, поговорим… Что касается меня, то я помогу тебе совершенно бескорыстно, но услуги моего приятеля придется оплатить.

– Разумеется. Я считаю, что всякая услуга должна оплачиваться, причем в кратчайшие сроки. Очень не люблю ходить в должниках.

– Ну, считай, договорились. И еще: новые документы тебе делать нецелесообразно. Ты будешь чист и со старыми.

– Меня это устраивает.

– Я тебя подведу к Платонову, в чем-то постараюсь прикрыть. Но действовать тебе придется очень тонко. Если совершишь ошибку, то помочь тебе не сможет даже наше ведомство.

– Спасибо за предупреждение, но я всегда отвечал за себя, – сдержанно улыбнулся Владислав. – Когда ты сможешь устроить нам встречу?

Хозяин кабинета поднял телефонную трубку, набрал внутренний номер и заговорил:

– Степаныч? Как дела? Во-во. Да я не жалуюсь, сейчас у всех так. А как твой подопечный? Да что ты? Значит, хлопот поубавилось? Ладно, плюнь ты на это! Надо бы как-нибудь посидеть за бутылочкой… В субботу вечером? Отлично. Моя тоже уйдет, так что нам никто не помешает. Ну, до встречи.

Хозяин кабинета положил трубку. По его широкому лицу, словно масло по сковороде, расплылась довольная улыбка:

3
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело