Посланник - Александрова Марина - Страница 36

• Предыдущая
• 36/49
• Следующая

Вот и сейчас, глядя, как Карина робко разговаривает с Никитой, можно было предположить, что они бы могли стать хорошими друзьями.

«А тот второй молодой человек? Такой застенчивый и скромный?» — спрашивал сам себя Милан. — «Он смог бы он стать хорошим другом моей дочери или ее мужем?»

Милан, сам пройдя не одну войну, отлично понимал, что на своем веку повидали эти молодые русские солдаты.

«Если они приняты в доме моего друга, значит, я могу полностью им доверять», — решил Милан.

К вечеру следующего дня в доме Милана должна была собраться вся знать Калласте. Поводом стал день рождения старшей дочери Милана, которой исполниялось восемнадцать лет. А утром трое друзей поехали в город покупать подарок для Карины.

Уже собираясь спать, Карина, причесывая младшую сестренку, впервые заговорила о Никите.

— Как тебе понравились гости Акселя? — спросила она у Каролины.

— Красивые молодые люди и такие скромные, — ответила сестренка. Она уже подметила, как краснели щеки Карины, когда появлялся рядом Никита.

— Каролина, мне кажется, что слова гадалки-цыганки Зары начинают сбываться, — и Карина, спрятав лицо в ладони, мечтательно улыбнулась.

— Да, я помню, она говорила, что суженый твой будет издалека. Но больше ты мне ничего не сказала, — ответила ей Каролина, сидя перед большим старинным зеркалом.

— Я не сказала, что будет он императорским посланником и в дом наш попадет через несостоявшегося суженого моего, — глядя прямо перед собой, сказала Карина.

— Что?! — младшая сестра с присущим ей темпераментом вскочила на кровати и, уперши руки в боки, обиженно предъявила: — И ты все время молчала?!

Карина взяла ее за руку и, усадив около себя, нежно обняла.

— Если бы ты знала, как мне будет не хватать тебя, я буду очень-очень по тебе скучать, — Карина гладила непослушные локоны сестры, и слезы наворачивались на ее глаза от щемящей тоски. Все предсказала вещая гадалка, но не сказала, каков будет муж ее. Будет ли любима им? Будет ли принята в чужой стороне?

Пока Карина ломала голову над своим будущим, Никита строил планы на свое. Он не находил себе места от мучившего его вопроса, согласится ли Карина выйти за него и как на это ответят ее родители?

Сашка знал, что Никита был уже по уши влюблен в Карину, и посоветовал другу сегодня же сказать Милану о своей любви к его дочери, и кто его знает, может, Никита именно здесь найдет свою судьбу?

Аксель был того же мнения, что и Сашка. Он сказал, что Милан очень уважает людей военных и преданных своему делу. А Никита именно таков. Так что Преонский, воодушевленный советом друзей, решил сегодня же поговорить сначала с Кариной, а потом с Миланом.

Он постеснялся рассказать друзьям о том, что уже разговаривал с Кариной. Она оказалась совсем не такой уж неразговорчивой и скрытной. Когда в доме все разошлись по своим комнатам, чтобы отдохнуть после обеда, Никита случайно встретился в саду с Кариной, которая читала книгу.

— Я слышала от отца, что вы со своим другом в Швецию направляетесь? — спросила она.

— Да, мы хотели посетить могилы Сашиного брата и наших друзей, — ответил Никита. Карина отложила книгу и внимательно посмотрела на него. Ей захотелось поговорить с этим человеком.

— Что ты читаешь? — спросил Никита.

— Апокриф «Хождение Богородицы по мукам», — ответила она.

Никита отлично знал это произведение. Богородица просила архангела Михаила дать мученникам адовым просветления земного на миг. Никита рассказал ей об этом. И показалась ему Карина в тот момент той самой Богородицей, которая просит не кому-нибудь, а именно ему, Никите, просветления земного.

Решил он сразу Карину спросить об ее отношении к нему. Времени у него было мало, а шансов получить согласие еще меньше.

«Ежели откажет — сегодня же и покину город, а ежели согласится, объявим помолвку, и дело с концом. Как вернусь из Швеции — женюсь! Пора уже».

— Карина, смогла бы ты полюбить человека, впервые его увидевши?

— Если он Бога чтит за правду, этот человек и есть мой суженый, — сказала она, так и не ответив на его вопрос. Он поцеловал ей руку и откланялся, решив поговорить с друзьями и Миланом. То, что сейчас творилось в его душе, было ему самому не ведомо. Никогда он не был столь близок к отчаянью, как сейчас. Он полюбил Карину и никак не хотел расставаться с нею, не узнав о ее чувствах.

Он почему-то был уверен в том, что не откажет ему Милан в просьбе его и что сама Карина не прочь замуж за него пойти. Он императорский посланник, чтут его и при дворе, и во всей столице. Да и постараются друзья его повлиять на Милана, а нет, так и император может посодействовать.

Вечерело. Нанятые в тот день служанки хлопотливо сновали по дому в праздничных приготовлениях. На кухне творилось настоящее волшебство. Таких ароматов и пряностей Никита не встречал ни в одной стороне, куда заносила его судьба.

Купил он в тот день Карине подарок — жемчужное ожерелье с серьгами. Правильно рассудил Никита, что разговор следует держать с Миланом до прибытия гостей. Ежели все положительно сложится, объявит в тот же день Милан Никиту зятем своим. Ему это тоже польстит и немалую выгоду может принести.

Итак, подбадриваемый друзьями, он решился. Аксель сказал, что Милан пребывает в добром расположении духа и находится в своем кабинете.

— Заходите, — послышался голос Милана, когда Никита тихо постучал, — а, это ты! Заходи, заходи, — Милан встал, чтобы усадить Никиту.

Тот лишь отрицательно покачал головой на предложение Милана присесть и стоял, как молодой кипарис.

— Разговор у меня к вам, пан Милан, — сказал Никита, глядя прямо в глаза Милана.

— Ну какой я тебе пан! О чем ты говоришь, сынок? — Милан недоуменно приподнял одну бровь и вопросительно поглядел на Никиту. — Ну?

Никита почувствовал в себе уверенность и, подойдя близко к столу Милана, произнес:

— Согласны ли вы отдать за меня дочь вашу?

Милан, по правде говоря, много видел на свете молодых людей, которые, только раз завидев его дочь, предлагали все свои богатства за ее руку. И все же Милана удивила пылкость молодого человека. Он не был похож на остальных. Не говорил о своем знатном роде, не кичился императорским благодушием, а просто и честно высказал свое пожелание.

— Я вижу, что намерение твое серьезно и только любовью оправдано. И вот что теперь скажу я тебе. Ежели Карина не против будет, я сегодня же от имени твоего пошлю, к императору гонца, дабы известить его о предстоящем событии. Ты понимаешь, к чему такие церемонии?

— Да, конечно.

— А после отъезда гонца на празднике я официально объявлю тебя своим зятем! Идет?

Никита чувствовал, что все именно так и случится, но боялся до конца в это поверить. Горящие радостным светом глаза были ответом Милану.

Никите еще надо было непременно поговорить с матерью Карины. Когда он вошел в столовую, служанки тихо вышли, оставив их одних. Он рассказал о своем разговоре с Кариной и Миланом.

— Я надеюсь на ваше благословение и честно клянусь, что сделаю вашу дочь самой счастливой!

— Недавно Карина прочитала мне фразу одного великого писателя, — начала говорить Мери, — ты не против, если я ее процитирую?

— Нет, что вы!

— Так вот он сказал так: «Каждая мать надеется, что ее дочь получит лучшего мужа, чем она, и убеждена, что ее сын никогда не получит такую жену, как его отец».

— С ним, возможно, многие согласятся, — ответил Никита.

— Возможно. Но только не я и, надеюсь, не твоя мама, — сказала Мери. — По тому, как сложится ваша судьба, можно будет судить, правильно ли мы воспитали наших детей и были ли для них хорошим примером в этой жизни. Будьте счастливы и да хранит вас Бог! — она всплакнула и впервые обняла своего будущего зятя. Никита был тронут.

Эти два дня вихрем пронеслись для Никиты и Сашки. Никита торжественно был объявлен будущим мужем Карины. И он с особой торопливостью готовился к отплытию в Швецию, чтобы вернуться как можно быстрее и объявить себя мужем Карины Паас.

• Предыдущая
• 36/49
• Следующая