Последний воздушный пират - Стюарт Пол - Страница 29

• Предыдущая
• 29/61
• Следующая

Необозримое небо над пастбищами было усеяно маленькими точками: кружила стая снежариков, пролетал клан пискунов, весело щебетали чиркуны, на высоте рыскал равнинный ястреб, готовясь камнем упасть на свою жертву, и далеко-далеко, у самого горизонта, степенно махала крыльями Птица-Помогарь. Внизу, по равнине, медленно шагали стада. Тёплый воздух был пронизан душным запахом густой шерсти, смешивающимся с дурманящим ароматом свежетоптанных трав, и громкое, звучное мычание оглашало окрестности.

Вдруг за собой путешественники снова услышали пронзительное шипение. Чурбак! Плут вонзил каблуки в бока скачущего галопом живопыра, боясь даже оглянуться. Огромный монстр преследовал их, плывя над зелёным океаном трав. Впереди крупное стадо лохматых ежеобразов, издав трубный глас, развернулось и, поднимая тучи пыли, понеслось прочь.

Бревнообразный червь реял над их головами. От его пыхтения у Плута вздымалась накидка, волосы на макушке встали дыбом, а бедный живопыр еле дышал от страха.

— Скорее! Скорее! — в отчаянии подгонял Плут свою животину. — Не останавливайся!

Живопыр беспомощно захрапел. Он выбился из сил, вот-вот — и он рухнет! Крепко прижавшись, Плут обнял его за шею и шепнул прямо в ухо:

— Ты сделал всё, что мог!

Живопыр споткнулся, и Плут закричал. Они оба покатились в разные стороны по мягкой душистой траве. Разверстая пасть Чурбака нави сла над Плутом: всё ближе, и ближе, и ближе.

— Нет! — воскликнул он. — Только не это!

И тут мальчик краем глаза заметил какое-то быстрое движение. В следующую секунду что-то налетело на него, сдавив грудь: чьи-то руки подхватили его, блеснула деревянная обшивка, захлопали паруса — и он взмыл в поднебесье!

У Плут перехватило дыхание. Он плыл по воздуху, поднимаясь всё выше и выше.

— Как раз вовремя, мой друг, — услышал он чей-то голос позади себя. Плут повернул голову. Он был на воздухоплане! И он летел! Летел! А за ним, устроившись на узком седле, сидел пилот, юный, крепко сложенный душегубец в лётной форме, с защитными очками на носу. Небесный кораблик взял курс по левому борту.

— Сиди спокойно, друг, — серьёзно произнёс душегубец. — Мой летательный аппарат не привык к пассажирам.

Плут обернулся, с трудом веря в то, что происходит. Он обвил руками грубо вытесанную фигуру на носу небохода и прижался к ней всем телом. Сердце его клокотало от радости.

Он летит!

Далеко внизу он услышал отчаянный вопль. Наклонившись, Плут увидел, как его храбрый незадачливый живопыр исчезает в алчной глотке чудовища. Последний жалобный всхлип огласил воздух. Затем — тишина. Плут вздрог нул и, ослабив хватку, чуть не свалился с воздухоплана.

— Эй, ты, потише там, друг! — прикрикнул на него пилот. — Ты что, в первый раз в воздухе?

Плут кивнул, стараясь больше не смотреть вниз.

В этот миг хрупкий летательный аппарат попал в воздушную яму. Кораблик трясло и качало, он то и дело нырял носом вниз. Пилот, ловко орудуя, принялся натягивать различные канаты, выравнивать противовесы и поправлять паруса. Пытаясь удержать аппарат в равновесии, он сунул ноги в тонкие гнутые стремена. Плут затаил дыхание. Сердце у него ушло в пятки, когда он увидел, что земля, кружась, стремительно приближается к ним.

— Я так и знал, так и знал, — бормотал себе под нос душегубец натягивая одновременно два каната. — Я ведь знал, что эта посудина не вывезет двоих!

Внезапно кораблик перестал падать и снова взмыл в небо, но в этот момент его чуть не снесло резким порывом ветра. Желудок у Плута заходил ходуном, когда от налетевшего вихря небоход сделал мёртвую петлю и чуть не вошёл в штопор. Трепыхались залатанные паруса, и кораблик мотало то туда, то сюда.

— Помогите! — отчаянно завопил Плут, не в силах сдержать крик. Но голос его потонул в завывании ветра. Мальчик посмотрел через плечо.

Сидевший позади душегубец, закусив от напряжения губу, крепко вцепился в рычаги управления. Небоход трясло и болтало во все стороны: казалось, он вот-вот рассыплется на части.

— Эй, полегче на поворотах, старая калоша, — ласково уговаривал душегубец свою посудину, покачивая ногами в стременах и одновременно распутывая клубок верёвок.

Плут боялся дохнуть.

Мало-помалу душегубец, по лбу которого пролегла глубокая складка от напряжения, сумел выровнять летательный аппарат. Мышцы ног у него были напряжены: он был готов к сражению, если ветер налетит на них снова. Плут вцепился в резную фигуру на носу небохода так яростно, что суставы пальцев у него побелели.

Тут небоход сильно тряхнуло. Ветер дул им прямо в спину. Канаты были готовы лопнуть, паруса трещали по швам. Дав ужасный крен, кораблик застонал, доски зловеще заскрипели, и внезапно небоход помчался как стрела.

Плут не ожидал, что они так разгонятся. Его отбросило назад с такой силой, что у него дыхание спёрло, и от испуга он крепко зажмурился.

— Гей-гей! У-лю-лю! Гей-гей! — радостно завопил душегубец. Плут нахмурился, не понимая, что происходит. Как душегубец мог ликовать, попав в такую передрягу: может, юный пилот спятил со страху?

Плут рискнул бросить взгляд через плечо. Они неслись вперёд на сумасшедшей скорости, под невероятно крутым углом, но душегубец, казалось, полностью владеет ситуацией. Привстав на стременах, он по одному натягивал канаты, чтобы уменьшить кривизну раздутых парусов и одновременно удержать в равновесии свой хрупкий небоход.

— Гей-гей! Улю-лю! Гей-гей! — снова закричал пилот.

Прямо перед собой Плут увидел высокую башню: грубо отёсанный кусок дерева, который торчал посреди пастбищ, как необъятных размеров стрела. Ниже шпиля в разные стороны торчали сколоченные на скорую руку взлётнопосадочные площадки и примитивные лестничные переходы, обрамлённые рядом фонарей: их свет был хорошо виден, даже несмотря на сияние Серебряных Пастбищ.

— Ну же, моя старушка, моя красавица, я знал, что ты выдержишь! — пробормотал себе под нос душегубец. — Мы почти долетели!

Он натянул плетёный чёрный канат, и парус по левую сторону от Плута поднялся. Результат сказался немедленно: посудина, замедлив ход, начала по спирали кружение вниз, как слетает с дерева кленовый лист. Они сделали оборот вокруг высокой башни, похожей на стрелу, и спустились, прицельно сев на грубые доски взлётно-посадочной площадки.

Плут скатился на настил в полном изнеможении, но душа его ликовала. Душегубец снял защитные очки и соскочил с седла. Лицо его было озарено радостью.

— Ура! — засмеялся он, поглаживая резную фигуру на носу деревянного небохода. — Я знал, что старушка меня не подведёт! — Он внезапно посерьёзнел. — Что знает об этом профессор Тьмы? «Нельзя вдвоём летать на небоходе, это невозможно». Ну что? Мы доказали, что это возможно! Так, моя старушка, моя маленькая «Пчёлка?» — Он ласково погладил резную голову своего кораблика.

Плут похлопал душегубца по плечу:

— Меня зовут Плут Кородер, и я от всей души хочу тебя поблагодарить. — Он помолчал немного. — Мне показалось, что ты упомянул профессора Тьмы? Ты тоже подмастерье?

Душегубец, опустив глаза, рассмеялся.

— Я, Кастет, подмастерье? Нет, я — простой пастух. Профессор — мой знакомый. — Он посмотрел Плуту прямо в глаза, как будто увидел его в первый раз.

— Но ты так хорошо умеешь летать, — заметил Плут. — Кто же научил тебя, если не мастера с Озёрного Острова?

— Я сам научился, — ответил Кастет. Он любовно похлопал свой небоход. — Построил его из обрезков. Конечно, это не самый красивый кораблик в мире, но знаешь, какое замечательное создание моя «Пчёлка?» Послушная, чуткая, отзывчивая.

Плут был заинтригован.

— Ты говоришь о своей «Пчёлке» так, словно это — живое существо, — сказал он.

— Короче говоря, в каждом небоходе есть секрет, — серьёзно отвечал Кастет. — Относись к своей небесной посудине как к женщине — люби её, будь с ней ласков, уважай её, и она вернёт твою любовь стократ. Когда я увидел, что ты попал в беду, она первой бросилась спасать тебя от Чурбака. «Мы поможем ему! — сказала мне „Пчёлка“. — Мы сделаем это вместе». И она была права.

• Предыдущая
• 29/61
• Следующая