Академия проклятий. Книга 6 (СИ) - Звездная Елена - Страница 19

• Предыдущая
• 19/54
• Следующая

Торопливо переодевшись, я выскочила в гостиную, и расчесывая вконец запутавшиеся волосы, вежливо поздоровалась:

– Темных.

– Ага, – Счастливчик – огромная наглая кошачья морда, сладко зевнул, и поинтересовался: – Как оно?

– Все хорошо, – ответила я и поняла, что краснею.

Но я никак не ожидала услышать в ответ:

– Совести у тебя нет, малышка.

– Что? Опять? – возмущения пределу не было.

– А что я? – Счастливчик поднялся, потянулся, указал кончиком хвоста на маленькую крылатенькую Царапку. – Где страдания, Дэя? Где накал чувств? Где, я спрашиваю?! Мы, возрожденные, питаемся эмоциями, и чем они ярче, тем лучше, а теперь смотри на нее и скажи – растет?

С драконами одно наказание, с возрожденными драконами и того хуже – сначала я переживала, что Счастливчик ушел гулять сам по себе, но стоило мне вернуться с Царапкой, его наглейшество тоже вернулось и теперь совмещал домогательства к Верис, с нежной заботой о Царапке.

– Она и так слабенькая, – продолжал бушевать дух Золотого дракона, – а тут еще и ты в эйфории безоблачного счастья. Где твоя совесть, адептка?

– Но… Наавир, я…

– Бессовестная, – резюмировал дракон. – Даже не можешь пострадать как следует, ради Царапкиного блага. Вон как я на твоих страданиях вымахал, посмотреть приятно, а она – маленькая, крылатенькая… – в этот момент кошечка потянулась и радостно урча вцепилась в счастливчикин хвост, на нее же указующий. Кот скривился, но терпел, только к эпитетам добавил, – и клыкастенькая…

Пока котенок радостно причмокивал, а Счастливчик страдальчески терпел, я торопливо заплела косу, затем стремительно обуваясь, решила спросить:

– Наавир, так где вы пропадали?

– Зззанят был, – прошипел кот, пытаясь лишить Царапку собственного хвоста.

– Не скажете, – поняла я.

– Мала еще о таких вещах знать, – последовало авторитетное заявление, после чего кот взмолился: – Леди Анриссия, хватит, я вам лучше мышь принесу.

Котенок разжал зубки. Освободив хвост, Счастливчик спрыгнул с дивана и с видом мученика направился к двери, жалуясь по дороге:

– И это я, чистокровный дракон, должен ловить мышей, как последний кот…

– Так приманите ее магией, – вспомнив, как поступил Риан, предложила я.

Метнув на меня недовольный взгляд, Счастливчик признался:

– Скучно. А так азарт охоты, выслеживание, ожидание, триумф победы… Ты бы хоть раз на мужика поохотилась бы, деревня, столько всего упускаешь.

Открыв дверь, с трудом сдержала желание придать некоторым хвостатым ускорения, но сдержалась. И едва Счастливчик вышел в коридор, я помчалась вместе со всеми, уже точно зная, что опять опаздываю.

Но стоило выбежать на улицу, как сразу поняла – что-то не так. Нет, адепты занимали места на построении – адептки с куратором Верис, адепты со своим полуоборотнем, а вот все преподаватели мужского пола столпились у палаточного городка и что-то понуро обсуждали. Добежав до своих и встав в строй, первое, что я услышала:

– Тесме уходит, представляешь? – Ригра, поделившаяся новостью, была заметно расстроена.

– Ужасно, – добавила стоящая впереди Янка. – Говорят, он всю ночь просидел в приемной лорда директора, дожидаясь его.

У меня сердце сжалось. И расставив приоритеты, я решительно покинула построение, несмотря на то, что на поле уже показалась леди Верис.

– Риате! – раздался ее гневный окрик.

Резко изменив траекторию бега, я подбежала к куратору, постоянно бледной и расстроенной в последнее время, и честно призналась:

– Постараюсь сделать все, чтобы магистр Тесме не ушел из академии.

Зеленые глаза куратора потемнели, губы сжались, но мне она задала лишь один вопрос:

– Сможешь?

– Он просто обвиняет себя в том, в чем не виноват, – прошептала я.

– После построения ко мне в кабинет, – ледяным тоном сообщила Верис, и едва слышно добавила: – Иди.

И я помчалась в административный корпус, взбежала по лестнице, пролетела по пустым коридорам, без стука ворвалась в секретарскую, испугав поливающую цветы леди Митас.

– Риате! – воскликнула почтенная секретарь.

Войдя в помещение, я закрыла дверь и начала с вежливого:

– Темнейших вам, – закончила требовательным: – Магистр Тесме здесь?

Несколько шокированная моим поведением леди сначала утвердительно кивнула, а затем возмущенно:

– Адептка Риате, что вы себе позволяете?!

Я себе обычно ничего не позволяю, но сейчас слишком важным было остановить Тесме, и потому я, старательно глядя себе под ноги, торопливо миновала секретарскую и ворвалась в кабинет лорда директора, чтобы услышать насмешливое:

– Нет, я не это имел ввиду, говоря о страсти, но, если быть откровенным, мне все нравится, – Риан весело улыбнулся мне.

Сидящий перед директорским столом магистр Тесме почему-то тоже, правда его улыбка была откровенно жалкой.

– Я не… – краснею удушливой волной под подчеркнуто понимающими взглядами обоих магистров. – Я совсем не…

Выразительно изогнув бровь, Риан продолжал мне улыбаться. Весело так, а после еще и добавил:

– А мне все равно все нравится.

– Лорд директор! – возмутилась я.

Тихий смех и очень нежное:

– Родная, ты мой маленький личный источник счастья, и я действительно всегда рад тебя видеть – на душе теплее становится. Так что случилось?

Укоризненно взглянув на Риана, я закрыла дверь в секретарскую, и, подойдя к директорскому столу, вежливо поздоровалась с Тесме:

– Кошмарных вам, магистр. Я могу поговорить с вами?

Усталый взгляд и недовольное:

– В чем дело, адептка?

От Риана прозвучало спокойное:

– Сядь…- затем он с улыбкой добавил, – и не на пол, пожалуйста. Стул от стены и к столу придвинулся сам.

– А… – протянул Тесме.

– Не имеет значения, – оборвал его Риан, и уже мне: – Мы тебя внимательно слушаем.

Резко выдохнув я села и начала с нетривиального:

– Вчера ночью меня накрыло откатом от проклятия «Холод»! – только произнеся это, я вдруг поняла что сказала!

Да меня и отчислить за такое могут, что не удивительно – использование проклятий адептам запрещено категорически.

– Но дело не в этом, – торопливо продолжаю, глядя, как темнеет лицо Тесме, – дело в эмоциях, и моих ощущениях.

– Проклятие блокирует эмоции, – ледяным тоном напомнил преподаватель.

– Да, – согласилась я, – но остается то, что проклятием не блокируется – интерес к новым знаниям. Интерес к проклятиям. Стремление докопаться до истины. И при этом разум кристально чист, начинаешь видеть то, что ранее прошло бы мимо сознания, а еще абсолютно отсутствует жалость, и совесть, как сдерживающий фактор.

По мере того, как я говорила, Тесме становился все более задумчивым. А едва я закончила, заметила перемену – плечи магистра вдруг распрямились, спина выпрямилась, взгляд посветлел…

– Жажда знаний, – с трудом вымолвил он, – дикая жажда знаний, при совершенном игнорировании средства достижения целей… Так

– Были под проклятием, – завершила я.

Магистр замер, глядя на меня. Просто застыл.

– Вы не виноваты в смерти морской ведьмы Салмеи, – уверенно сказала я, потому что действительно была в этом уверена, как и в остальном: – Я так поняла, что они предложили вам вернуть магическую силу? – Тесме кивнул, я же задала резонный вопрос: – А зачем она вам? – и, не дожидаясь ответа, продолжила: – Вы единственный проклятийник уровня «магистр» во всей нашей академии. Вы единственный специалист по «Смертельным проклятиям» во всей Темной Империи, и если бы вы столь упорно пытались вернуть магию, как изучали проклятия, вы бы этого уже добились. А значит, магия – не приоритет для вас. И вы совершили жертвоприношение не ради получения награды, а исключительно находясь под воздействием проклятия.

На моих глазах уничтоженный чувством вины магистр просто оживал, и через мгновение это снова был наш суровый Вилиам Тесме, суровый, но справедливый, а сейчас еще и охваченный азартом:

– Как я не осознал этого? Нет, к ощущению кристально чистого разума я привычен – магия дает не столько силу, сколько знания и техники улучшения восприятия мне известны, но безжалостность, но холод, который я ощущал… Должен был осознать!

• Предыдущая
• 19/54
• Следующая