Без пощады - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов" - Страница 23
- Предыдущая
- 23/60
- Следующая
Тем временем Михаэль, несмотря на свою медлительность, времени зря не терял и тащил на стол предмет за предметом. Прикованный к энергоразъему, Нортис мог рассмотреть свое новое имущество только с расстояния, но это не составило никаких проблем — глазной имплантат поддерживал технологию «зума».
Плотный рабочий комбинезон оранжевого цвета и с неизменной цифрой 12 на спине (судя по многочисленным заплатам, далеко не новый), высокие ботинки (увидев их, Нортис горько хмыкнул), сумка с инструментами, защитная дыхательная маска с набором сменных фильтров, две пары толстых перчаток, аптечка, баллон с ядовитой смесью, картриджи с ядом и распылитель с толстым гофрированным шлангом. А поверх всего Михаэль торжественно положил длинный тесак, наподобие мачете — судя по изогнутой рукояти и толстому мощному лезвию, им можно было рубить словно топором. Нож тоже был далеко не в идеальном состоянии — ножен не было и в помине, лезвие покрыто пятнами ржавчины, на пластиковой рукояти видны сколы. И самое интересное — нож был явным самоделом. Четко видны следы ручной шлифовки, рукоять просверлена насквозь и намертво соединена болтами.
Заметив обращенный на нож взгляд Нортиса, кладовщик ворчливо пояснил:
— Нож вручную делали. Если хочешь — выдам стандартный, но он покороче будет, да и похлипче. А тебе без надежного ножа никуда — та отрава в баллоне, она не смертельная. Крысы не дохнут, а просто засыпают. Вот тогда самое время ей по шее рубануть. Понял?
— Понял, — вновь кивнул Нортис. — По шее рубануть. А про отраву я знаю — ведь тушки крыс в приемник биомассы уходят, а оттуда в водорослевые оранжереи. Цикличная переработка не допускает использования токсичных материалов в процессе.
— Ученый, значит, — хмыкнул Михаэль и, охнув, обессилено опустился на стул. — Передохну чуток. Спина проклятая жизни не дает. На чем мы там остановились? А! На крысах… в общем так — стандартным ножом только в зубах ковырять, а больше от него толку нет. А этот тесак что хочешь располовинит и не заметит. Ты меня слушай — старый Михаэль плохого не посоветует.
— Хороший нож, — согласился калека. — Спасибо, Михаэль.
Об этой стороне своей новой работы он как-то не задумывался — до этого времени. Старый Михаэль угодил в самую точку — химическая отрава не убьет паразитов, а только ослабит их или усыпит на короткое время — и вот тогда ему и пригодится мощный тесак. Нортис уже с куда большим интересом взглянул на широкое лезвие ножа.
«А ведь этот нож и человеческую шею с легкостью перерубит, — мелькнуло у него в голове. — Или отрубит те руки, что посмели прикоснуться к моей маме».
— Нортис! Нортис! — словно сквозь вату донесся до него встревоженный голос Михаэля. — Парень, ты чего?
— А? — очнулся калека и перевел визоры имплантата на подошедшего кладовщика. — Прости, Михаэль. Я задумался.
— Задумался, говоришь? — с глубоким сомнением произнес старик. — Лицо у тебя было далеко не задумчивое, сынок.
— Все нормально, — старательно заулыбался Нортис. — У меня такое иногда бывает — последствия увечья. Не обращай внимания.
— Ну ладно. Тебе виднее, — пожал плечами Михаэль и сменил тему. — А теперь займемся АКДУ — может, и найдем среди этой рухляди что-нибудь стоящее.
— Да! — ухватился калека за слова старика. — Насчет АКДУ — в списке указана колесная модель, но она мне не слишком подходит — сам знаешь, какие здесь коридоры. Горы мусора, дыры в полу. А я если случится что, то и вытащить его не смогу — куда уж мне, безногому. — Нортис сокрушенно указал на свои культяпки вместо ног. — Мне бы акэдэушку помощнее, на гусеничном ходу, например. Что скажешь, Михаэль? Поможешь?
— На гусеничном? — задумчиво переспросил Михаэль. — Есть такие. Но они древние как сам купол. Ну или чуть меньше. Никак не меньше ста лет пробега. Разбиты в хлам, ржа поела. Они на балансе только числятся, а на самом деле списаны давно подчистую. Вот что я тебе скажу, сынок, — бери колесную АКДУ и не выдумывай. Все хлопот меньше.
— Если есть гусеничные АКДУ, то хочу именно такую. Гусеничный ход, основной материал — нержавеющая сталь и сплав титана — это уже означает надежность, — уперся калека. — Михаэль, ну что тебе стоит? Я же не прошу последнюю модель с двумя парами манипуляторов, встроенным ИИ второго класса и прочими наворотами. Мне и старенькой гусеничной акэдэушки за глаза хватит.
— Ладно, — махнул рукой кладовщик. — Хочешь гусеничную — будет тебе гусеничная. Но предупреждаю — намучаешься ты с ней. А ремонтной базы для них не предусмотрено — списаны они уже. Придется тебе самому ее в порядок приводить.
— Спасибо, Михаэль, — обрадовано сказал Нортис. — Я все сам сделаю. Мозгов хватит.
— Потому и отношение к тебе другое, — прямо сказал старик. — Вижу, что не дурак и с наркотиками знакомства не водишь. Был бы на твоем месте нарк коридорный — я бы и разговаривать не стал.
— Спасибо, Михаэль, — повторил калека.
Удовлетворенно хмыкнув, кладовщик поглядел в дальний угол огромного склада и, засучивая рукава, сокрушенно произнес:
— Гусеничные АКДУ в самом углу стоят. Кто ж знал, что они понадобятся кому-нибудь? Ладно, пошли со мной — я один там не справлюсь.
Кивнув, Нортис проверил уровень энергии в аккумуляторах платформы и, убедившись, что заряд пополнился, начал было отсоединять кабель, но зацепился взглядом за руку Михаэля, да так и застыл на месте. Там, чуть повыше запястья, была точно такая же татуировка, которую юноша видел на фотографии с форума. Латинская «S», заключенная в перечеркнутый овал. Тот же самый рисунок, что был на руке насильника и убийцы. Одного из тех, кто безжалостно расправился с его семьей и с ним самим.
— Татуировка… твое тату… — не своим голосом прохрипел калека, судорожно сжав в руке кабель. — Откуда она у тебя, Михаэль?
— Татуировка? — помрачнел кладовщик. — Не обращай внимания, сынок. Лет тридцать назад сделал по глупости, так до сих пор жалею. Вся жизнь прахом из-за нее пошла.
— Откуда она? — не отставал Нортис. — Откуда?! Что она означает?! Скажи!
— Да что ты прицепился! — рассердился Михаэль, весь его благодушный настрой бесследно исчез. — Сказано тебе — по глупости сделал! И все тут! Да что я вообще с тобой вожусь?! Бери колесную АКДУ и выметайся отсюда к такой-то матери! Интересно ему, понимаешь!
Михаэль резко развернулся и дерганным нервным шагом направился к терминалу, что-то бубня себе под нос и размахивая руками.
— Михаэль, — тихо позвал Нортис. — Десять лет назад всю мою семью зверски убили. Отца, мать и маленькую сестренку, которая даже разговаривать толком не умела. Я выжил лишь чудом, но остался на всю жизнь калекой и уродом. Человек с точно такой же татуировкой, как у тебя, это один из тех, кто причастен к смерти моих родителей и к моему нынешнему состоянию. Понимаешь?
Старик остановился так резко, словно наткнулся на невидимую преграду. Рывком развернулся к Нортису и впившись в него взглядом, выдохнул:
— Точно! То-то я думаю, фамилия твоя мне знакомой показалась. Все пытался вспомнить, откуда я ее знаю. Вот оно значит как… то убийство, про которое писали в сети и газетах… в водорослевой оранжерее… говорят, девчушку маленькую так и не нашли — вроде как она прошла через всю стад… ох! — старик осекся и сдавленно закашлялся. От недавнего его раздражения не осталось и следа. — Ты уж прости старика. Бормочу невесть что.
— Да, — сухо кивнул Нортис. — Мою младшую сестру Настю так и не нашли. Она прошла через весь процесс измельчения. От нее осталась лишь дисперсная пульпа. Мутная жидкость с молекулярными частицами моей сестры, не больше. Сотворивших это с моей семьей тварей так и не нашли. Но я знаю, что у одного из них была точно такая же татуировка, как у тебя. Абсолютная копия — только твоя сделана более… кустарно что ли.
— Не кустарно, а вручную, — неохотно буркнул Михаэль, покосившись на свое тату. — Иглой набивали. Древний способ — макаешь иглу в чернила и набиваешь рисунок на коже. Ладно… что ты хотел знать? Тебе грех не ответить.
- Предыдущая
- 23/60
- Следующая
