Девственный огонь - Чедвик Элизабет - Страница 26

• Предыдущая
• 26/93
• Следующая

— Джессика, где вы были с Тревисом целый день? — спросила Пенелопа. — Мы надеялись, что вы пойдете с нами к Колдуэллам.

— Я же говорила, что мы ходили на празднование Дня труда, — заметила Джессика.

— Естественно. Но я надеялась, что ты перестанешь проводить свое время среди крикливой, некультурной толпы рабочих.

Тревис усмехнулся:

— Джессика уже на протяжении многих лет симпатизирует профсоюзу, — заметил он. — Ее брат рассказывал мне, как она еще в девятилетнем возрасте оказывала помощь женам и детям бастующих здесь в Форт Ворсе. Все они стали на железнодорожных путях компании «Т и П» и не позволили машинам двинуться и прервать забастовку. Правда, Джесс?

Джессика покраснела и пробормотала:

— Они ехали прямо на детей и женщин.

— Джим Кортрайт, который тогда возглавлял охрану железной дороги, спас Джессику от опасности.

— Вот как, Джессика! — воскликнула Пенелопа с излишне подчеркнутым удивлением. — Как только могла Энни Харт позволить такое?!

— Профсоюзы разрушают страну, — произнес Оливер.

— Вот уж действительно, — вежливо согласился Хьюг. — Я надеюсь, ты больше не будешь участвовать в профсоюзном движении, Джессика.

— Я думаю, что проявление сострадания к голодным матерям и детям является неотъемлемой чертой женского характера, — сухо заметил Тревис.

— Я надеюсь, что моя дочь будет сдерживать такие неподходящие для леди порывы в отношении низших классов. Дорогая, мы с тобой уже не один раз говорили, что здесь, в Форт Ворсе, ты должна вести себя как леди.

— Оставь девочку в покое, Пенелопа, — приказал Оливер Дюплесси, — или тебе нужна еще одна порция твоего эликсира?

— Я не понимаю, что ты имеешь в виду, папа. Мой долг научить дочь правильному поведению в обществе, поскольку в детстве ее этому не научили. — Она потянулась через стол и похлопала Джессику по руке.

Тревису хотелось, чтобы Джессика не принимала так близко к сердцу проявление материнских чувств. Это начинало его беспокоить, хотя, похоже, Джесс ничего не замечала. Возможно, она была благодарна за внимание, оказываемое ей матерью после стольких лет забвения.

* * *

Пенелопа ждала ее к послеобеденному чаю, но Джессика сомневалась, что успеет вовремя. Записка Франни была первой весточкой, которую она получила от родных, за исключением присланного Энни сундука с одеждой. Хотя, невзирая на сентябрь, лил проливной дождь, она решила встретиться с сестрой.

Положив письмо в карман, Джессика побежала наверх переодеться. Вместо широкой и длинной юбки из тафты она надела более короткую, которая едва прикрывала отвороты ее старых высоких ботинок на пуговицах, набросила шаль, взяла зонтик и сбежала вниз. Проскользнув в холл, она услышала пронзительный крик Пенелопы: «Что вы имеете в виду, мистер Грисхем, говоря, что мы не можем себе позволить мой любимый английский чай? Я требую...»

Джессика тихонько закрыла за собой входную дверь, вышла на улицу и побежала к центру. Уже начинало смеркаться, но она не отважилась попросить экипаж. Экипаж принадлежит Пенелопе и может использоваться только с ее разрешения, а у Джессики была секретная прогулка.

— Закрыто! — воскликнула Франни, когда Джессика зашла в Вейт Билдинг, мокрая с головы до ног. Они с Франни собирались посидеть на Руф Гарден, где в горшках стояли каучуковые деревья, были удобные столики и кресла, где можно было попить лимонада, приготовленного под ярким полосатым навесом у фонтанчика с газированной водой.

— Ну еще бы, в такую погоду, — Джессика утешающе обняла сестру.

— А почему мы не можем пойти к твоей матери?

Джессика понимала, как интересует Франни Пенелопа и ее дом, но не отважилась пригласить сестру. Она с ужасом представила, как может встретить Пенелопа дочку Джастина и Энни, которых она так ненавидела. И как тогда смогла бы объяснить Джессика свое предательство по отношению к Хартам и причину, по которой она терпит тяжелый характер матери?

— Я догадываюсь, что она не желает меня видеть в своем доме, — заметила Франни. — Мама меня предупреждала. Ладно, вернемся ко мне в отель.

— С кем ты? — нетерпеливо спросила Джессика, зная, что сестру одну в Форт Ворс не отпустят.

— Была с папой, но он вынужден уехать в Галвестон. Там был ужасный ураган. Мистер Барнетт сказал, что около тысячи людей утонули, много разрушений. Ты же знаешь, что папа кое-чем владеет в Галвестоне, поэтому он поехал посмотреть.

Франни помолчала, а потом добавила:

— Я должна поехать к мистеру Барнетту сегодня вечером, как только он вернется из суда, а завтра поездом уехать назад в Ведерфорд.

— Я бы так хотела пригласить тебя побыть со мной, — печально сказала Джессика.

— Пришлите чай и пирожные ко мне в номер, — попросила Франни человека за стойкой, когда они зашли в вестибюль отеля, стряхнули воду и поднялись наверх.

— Мама была так рада, получив твое письмо. Она дала мне деньги, чтобы пригласить тебя на чай, но я думала, что Руф Гарден — это гораздо веселее. Там ведь так красиво, правда? Держу пари, что ты часто ходишь туда теперь, когда ты замужем и живешь в Форт Ворсе.

— Но я там ни разу не была, — рассеянно сказала Джессика. — Мама была очень расстроена, когда узнала, что мы сбежали?

— Она была очень печальная. И папа тоже. — Франни открыла дверь в свой номер, говоря: — Вот когда они действительно расстроились, так это когда узнали, что ты переехала к своей настоящей матери.

Она повесила свою мокрую накидку на кресло и повернулась к Джессике:

— Господи, это все так романтично! Когда мама узнала, что ты переехала к миссис Грисхем, она просто обезумела. Папа тоже. Они, наверно, думали, что миссис Грисхем убьет тебя во сне или еще что-нибудь в этом роде. Она действительно такая плохая, как они говорят?

— Они говорят, что она плохая? — медленно спросила Джессика.

— Ну... — Франни выглядела смущенной, — мне так показалось.

— Она... она... очень великодушна ко мне, — произнесла Джессика, тщательно подбирая слова. Она до сих пор не могла понять свою мать. Возможно, болезнь так повлияла на характер Пенелопы.

— Во всяком случае... О, вот и наш чай. — Франни впустила официанта с подносом, а когда он ушел, разлила чай в чашки и положила пирожные Джессике на тарелку.

— Во всяком случае, мама велела сказать, что она тебя любит и ты можешь приехать домой, как только захочешь.

— А что сказал папа? — спросила Джессика.

— Он последнее время очень мрачный. А ты хочешь вернуться домой?

• Предыдущая
• 26/93
• Следующая