Выбор наследника - Романова Галина Львовна - Страница 15

Так или не так, но спорить с тем, что цивилизации сменяют одна другую, не приходилось. Вот и равнинные гномы выродились в подземников, которые с течением веков забыли, кто они и откуда.

Карадор подумал об этом, когда стены внезапно раздались в стороны и он оказался на пороге довольно просторной пещеры.

Нашлепки светящегося лишайника озаряли лишь ее часть – высокий полоток и дальняя стена пропадали во мраке, но то, что когда-то это был большой рукотворный зал, сомнений не вызывало – стоило взглянуть на концентрические круги колонн, поддерживающих своды. Наверное, на заре своего переселения под землю подземники именно тут устраивали собрания. Возможно, тут они молились своим богам – в центре можно было различить какую-то глыбу странной формы.

– Не, пойду-ка я отсюда, – вслух подумал Карадор, решив, что устраивать свою лежку в таком месте опасно для жизни и здоровья.

Из пещеры вело несколько выходов. Не раздумывая, эльф нырнул в ближайший.

И шагов через тридцать понял, что влип.

Сначала прилипла подошва сапога. Споткнувшись, Карадор наклонился, чтобы рассмотреть, что же не пускает ногу. Светящегося лишайника тут было мало, но глаза успели как-то привыкнуть к полумраку, и он смог рассмотреть, что пол покрыт паутиной из толстых лохматых нитей, протянувшихся во всех направлениях и без какой-то системы.

Пока эльф изучал это образование и размышлял, как отодрать сапог, что-то дотронулось до колена его второй ноги. Всмотревшись, Карадор заметил еще одну лохматую нить, которая, как живая, подползла и успела обвить ногу.

Выругавшись, эльф рывком сдернул ее с колена. Ногу он освободил, но нить прилипла к руке.

В течение следующих нескольких минут Карадор усиленно старался отлепить нить от своих пальцев. Он тряс рукой, пробовал вытирать ее о камни и одежду, даже задействовал вторую руку, но это привело лишь к тому, что нить последовательно прилипла к обеим его кистям, локтям и подолу короткого плаща. Пытаясь как-то порвать ее – не может же она растягиваться вечно! – эльф попытался сделать шаг назад, но споткнулся обо что-то и рухнул на спину. А подняться уже не смог, угодив как раз в скопление этих липких нитей.

Вот тут-то он и вспомнил все известные ему матерные выражения.

Отыскать следы беглеца оказалось не так трудно, как он думал сначала. Фрозинтар пересекся с ними совершенно случайно, когда направлялся из королевского дворца в Старый город, чтобы начать поиски с того места, где Карадора видели в последний раз, – от зданий Тайной службы. Лишь благодаря особым свойствам своего организма наемник учуял тонкую ниточку следа и, не обращая внимания на прохожих, шлепнулся на четвереньки. Впрочем, на улочках Ветхого города никогда не было оживленного движения, и можно было не беспокоиться, что ему наступят на руку.

Проползши какое-то расстояние, наемник убедился, что след взят прочно, после чего выпрямился и продолжил путь на своих двоих.

Пустоту под старым зданием, где лишь чудом на окнах сохранились цветные витражи, он почувствовал, не доходя нескольких шагов, и сразу понял, куда скрылся Карадор. Как все-таки предсказуемы эти беглецы! Всегда стараются забиться в укромные уголки и отсидеться, не понимая того, что эти схроны вполне могут оказаться ловушками или тупиками, откуда нет выхода.

Немного напрягало другое – то, что эльф полез под землю. Скорее такого поведения можно ожидать от орка или, на худой конец, человека. Но эльфы, несмотря на то что отлично видят в темноте, опасаются пещер. А тем более если это пещеры, населенные подземниками…

Впрочем, у Фрозинтара было перед своей жертвой одно преимущество. Но по ряду причин обнародовать его наемник не собирался.

Постояв немного возле стены того дома, из подвала которого Карадор шагнул в катакомбы подземников, Фро спокойно двинулся дальше по улице. Если он еще что-то помнил, здесь поблизости должен был быть выход на поверхность. По крайней мере он там находился в те годы, когда Фрозинтар посетил город в последний раз.

Придумать, как ему освободиться, Карадор не успел – катакомбы ожили.

Строитель ловушки – а должен же был кто-то разложить на полу эти липкие нити – никак не спешил обнаруживать свое присутствие. Уж казалось бы, не заметить отчаянно пытающегося освободиться эльфа невозможно. Так нет же! Прошло больше часа после того, как прочно прилипший к полу Карадор прекратил сопротивление, а никто так и не появился в туннеле, чтобы узнать, что сегодня подано на обед.

Обед… при одной мысли об этом в животе самого эльфа послышалось бурчание. Он нормально не ел со вчерашнего дня – утром и днем было не до того, а сейчас и подавно. Вдобавок ко всему хотелось пить.

– Э-эй, есть тут кто? – подергавшись еще немного для очистки совести, воззвал он в темноту. – Найдите меня кто-нибудь!

– Бу-удь… бу-удь… – умчалось вдаль эхо.

– А то мне тут скучно! – продолжал болтать Карадор. – Грязно, мокро, липко и противно!

Проползавшее мимо существо, которое отличалось от шмяка болотного наличием панциря, подняло на стебельках два глаза и воззрилось на крикуна с явным осуждением. «Да, грязно! Да, мокро, – читалось в его взоре. – Да, райончик расположен на отшибе… Но я здесь живу!»

– Извините, – сказал ему эльф. – Но раньше я жил в другом месте. Там было немного э-э… почище!

Существо как-то двусмысленно покачало глазами на стебельках и поползло дальше, оставляя позади полосу слизи.

– Вот так всегда, – вслед ему высказался Карадор. – Сначала загадим все вокруг, а потом кричим, что живем на помойке.

Существо, похожее на шмяка, ничего ему не ответило – к тому времени оно уже скрылось за углом.

Внезапно Карадор буквально почувствовал, что он тут не один.

– Ну наконец-то! – воскликнул, пытаясь всплеснуть слипшимися руками. – Хоть одна живая душа! А то я уже соскучиться успел!.. Вы представляете, я…

Копье практически уперлось ему в нос, и эльф проглотил все слова, которые собирался сказать.

Подобравшись так незаметно, что даже острое зрение не помогло обнаружить их вовремя, шестеро подземников окружили незадачливого беглеца, наставили на него самодельные копья. Сделаны они были из палок с прикрученными к ним каменными или железными наконечниками, явно подобранными где придется, поскольку все копья выглядели по-разному.

– А вы знаете, – осторожно произнес Карадор, незаметно пытаясь отодвинуться от одного такого слегка кривого острия, упершегося ему почти в лицо, – что если поцарапаться такой ржавой штукой, вполне можно заработать зараже… ой! Я пошутил, – воскликнул он, когда другой наконечник чувствительно ткнулся ему под ребра. – Все-все, молчу!

Какое-то время подземники совещались, переговариваясь на незнакомом эльфу языке. Потом двое остались возле него, а остальные затопали куда-то прочь, растворившись во тьме.

– А куда они пошли? – тут же поинтересовался Карадор. – За подмогой или…

Он опять замолчал, когда уже два копья кольнули его в бока.

Несколько минут ничего не происходило, потом из темноты одна за другой стали появляться бледные худощавые жилистые фигуры.

Выродившиеся равнинные гномы совсем не походили на своих сородичей – темных и светлых альфаров. Больше общего у них было с цвергами, другой многочисленной подземной расой – те же бледные худые тела, лишенные волос. Те же большие уши и выпученные светлые глаза, то же явное уродство как следствие близкородственного размножения. Но если цверги являлись мирным народом, боялись всех и вся, то напавшие на Карадора буквально излучали агрессию. И еще – голод.

Их было десятка два, судя по внешним признакам, тут наличествовали мужчины, женщины и подростки. Подземники совершенно не стеснялись своей наготы – деградация зашла слишком далеко, – лишь некоторые таскали на себе что-то вроде хламид, сделанных из грязных то ли шкур, то ли обрывков подобранных где-то тряпок. Их оружие представляло собой тоже нечто найденное в развалинах – к палкам были кое-как прикручены ржавые ножи и какие-то потерявшие первоначальный облик и потому не поддававшиеся описанию железяки. Переговариваясь между собой на непонятном языке, состоящем из отрывистых гортанных звуков, подземники стали окружать распростертого на полу эльфа.